Талларн: «Палач»
Шрифт:
Она мельком видела десантный модуль в разрыве тумана. Мощь веков изливалась на Талларн: шагающие боевые машины, мобильные артиллерийские платформы и громоздкие танки с угловатыми корпусами. Тахира смотрела на врагов, пока они не пропали из виду, и гадала, не найдут ли они убежище под Сапфир-сити взломанным и наполненным покойниками.
Но дела обстояли иначе. Вместо этого, она обнаружила его гудящим от переполнявших залы различных вооружений.
Почти неспособные ходить, с воспалёнными глазами и отсыревшей за дни, проведённые в костюмах, кожей, уцелевшие члены экипажей Тахиры прошли процедуры обеззараживания и увидели, что убежище охвачено лихорадочной активностью. Десятки тысяч мужчин и женщин перемещались по
Они брели вниз по наполненным суетой коридорам, пряча взгляды, когда забывали отдать честь. В конечном итоге, они пришли в хранилище, где месяцы назад она и её экипаж катались на танке по голому пласкриту.
Здесь она увидела, почему Железные Воины спустились на поверхность сейчас. Причиной были не столько подкрепления, прибывшие на Талларн. Сколько то, что с этого момента легион утрачивал своё преимущество.
— Космодесант, – сказал Акил глухим голосом, и Тахира проследила его взгляд в сторону полудюжины фигур, стоящих перед тремя закрытыми спидерами. Броня их была белой, но с выбоинами и царапинами, в которых виднелся серый керамит под слоями краски. Зазубренные багровые подтеки виднелись на их поножах, наплечниках и шлемах, косы чёрных конских волос с вплетёнными в них костями болтались на их поясах, когда они двигались.
И как они двигались. Тахира обнаружила, что думает о змеях, ползущих по земле, – неторопливо перетекающих, но готовых к атаке. Один из них стоял без шлема и повернулся, чтобы посмотреть на неё. Взгляд Тахиры встретился с глазами цвета голубого холодного неба.
В эту секунду ей захотелось убежать и зарыться где-нибудь под пласталью и рокритом. Она отвела свой взгляд от космодесантника.
— Что будет теперь? – спросил стоящий рядом с ней Акил.
Она не ответила, вместо этого она залезла в карман своего хаки и вытащила палочку лхо. Она осторожно зажала её губами и щёлкала зажигалкой, пока, наконец, не вспыхнул голубоватый конус пламени. Волосы её прилипли к голове и сально блестели от жира. В морщинки лица забралась грязь. Грубая отметина от воротникового зажима окольцовывала её шею, как след от оков. Она заметила, что руки были спокойны, но светящаяся точка тлеющей лхо дрожала. Она встретилась глазами с собственным смазанным отражением на маленьком корпусе зажигалки. Суровость и усталость смотрели на неё. Она подумала о Бреле.
«Свет Терры. Я выгляжу теперь как он».
Она закрыла глаза и вдохнула дым.
— Тахира? – подал голос Акил.
Она почувствовала влагу на щеках.
«Что происходит?» – подумала она и открыла глаза.
Слезы катились по её щекам, сажа полосками размазалась по лицу. Ей казалось, что это не её слёзы.
Глотку сдавило. Она почувствовала бегущую по телу дрожь, тяжкие воспоминания, бурлившие внутри, навалились на неё. Она глубоко дышала, пытаясь остановить слёзы. Акил ничего не говорил, а она не смотрела на него. Она не хотела, хотя бы потому, что увидела бы слёзы и в его глазах. В её всё ещё затуманенном взоре, ряды застывших машин выглядели как уродливое железное море. В паре футов от неё, солдат в голубой униформе заряжал ленты снарядов в оружейный бункер. Где-то далеко, девушка, нет, не девушка – солдат, смеялась, соскочив вниз с башни «Покорителя».
— Лахлан умер, когда мы почти добрались сюда.
— Я знаю, – мягко ответил Акил, – я видел, как ты вытаскивала его из машины.
Теперь её действительно трясло. Мир перед глазами стал размытым пятном.
Снова раздался голос Акила, низкий и размеренный:
— Тахира, это – не твоя ошибка.
— Это – была моя ошибка. Я приказала ему стрелять. Я знала, что может произойти, что орудие может перегреться, – она сделал паузу и моргнула. – Он стонал часами. Я просто хотела, чтобы он затих. Но, видишь ли, его костюм порвался, так что мы все слышали. Часть меня хотела, чтобы он умолк. Но он продолжал стонать. Мне казалось, что он пытался произнести чьё-то имя. Потом он затих, и…
Она почувствовала, как смешок прорывается сквозь зубы:
— Я почувствовала облегчение. На секунду, но мне стало легче.
Акил ничего не ответил, когда она взглянула на него, тот рассматривал свою левую ладонь, словно не хотел встречаться с ней взглядом. Она внезапно задумалась над его возрастом, у него были дочки, как он говорил. Ей стало любопытно, какого возраста они были.
Воспоминание о вопросе Акила плавало в её мозгу.
«Что будет теперь?» – медленно она восстановила контроль над собой, возведя броню из самообладания. Она перестала трястись, чувствуя, как ком воспоминаний и эмоций скребётся в двери, которые она только что закрыла перед ними.
— Теперь, Акил, – начала она, словно он только что задал свой вопрос. Она наполнила каждое слово ледяным спокойствием и контролем. Акил взглянул на неё, и она уловила блеск чего-то в его глазах, пока говорила, – теперь всё начнётся заново.
Акил позволил людскому потоку нести его по коридорам убежища. Люди давили на него, толкали, пропихивались мимо, торопясь по своим делам, какими бы они ни были. Никто не смотрел на него, если не считать взглядов, вопрошавших, что это за немытый и щетинистый мужик стоит на их дороге. Его это не волновало, даже нравилось: просто бесцельно бродить, идти туда, куда ноги сами понесут. Время от времени, ему казалось, что он бродит по запутанным улицам своей юности, слушая выкрики торговцев и их громкие возгласы, когда они расхваливали товар.
Он улыбнулся. Офицер в лазурном полевом шлеме уловил выражение лица Акила, и, видимо, решил, что тот насмехается над ним, поскольку Акил заметил, как офицер наморщил лоб и начал открывать рот. Акил отсалютовал, почтительно вскинув голову, и пошёл дальше. Он не знал куда идёт, но это было хорошо, он не мог сейчас надеяться на что-то лучшее.
— Акил Сулан.
Поначалу, он едва расслышал голос и даже не подумал обернуться. Акил Сулан был теперь никем – просто ещё один рейдер, пушечное мясо битвы за Талларн. Мир, в котором это имя что-то значило, канул в небытие. Нет, голос, который звал его, был просто обманом слуха, полузнакомый обрывок стоящего вокруг гула голосов и топота ног.
— Ты – Акил Сулан.
В этот раз голос был у него за самой спиной, он почувствовал руку на своём плече. Его собственная рука метнулась к месту, где он всё ещё носил кинжал.
— Нет, нет мой друг, – сказал голос уже у его уха. Это был мягкий голос с мурлыкающим акцентом самых южных штатов Талларна. Он почувствовал острие ножа, уколовшее кожу прямо над правой почкой, – я не желаю причинять тебе вреда, достойный благодетель, но ты должен пойти со мной.
Акил ощутил бездонную пропасть, распахнувшуюся в его сознании.
«Достойный благодетель», – никто так не называл его с той самой ночи, как упали бомбы.
— Кто ты? – сумел он выдавить из себя. Вокруг него толпы солдат, аколитов и сервиторов, продолжали идти, не замечая и не заботясь ни о чём.
— Слуга друга, достойный благодетель. Он хочет снова тебя видеть, – хватка на плече Акила ослабла, а острие ножа переместилось ему под левую руку. Человек вышел из-за его спины, оказавшись вплотную к левому боку Акила. Рука обхватила плечи Акила, словно они были старыми товарищами. Нож будет невидим для стороннего наблюдателя. Акил не смог скрыть потрясение, когда взглянул на человека.