Там-2

Головко Геннадий

– У нас все хорошо, папа. А как ты? – она окинула меня с ног до головы. – Ты что, сапожник?

– Да, доченька, сапожник. Но это ничего, это даже очень хорошо. У меня все в порядке. – Я не выдержал и заплакал. Мне стало жаль себя, ее, хотелось крепко-крепко ее обнять, прижать к груди, вдохнуть запах ее волос, расцеловать ее глаза, носик, волосы…

– Папа, почему ты плачешь? Ты где?

– Я здесь, доченька, я здесь, – я понял, что несу какую-то чепуху, но уже не мог остановиться. Я боялся ее напугать и боялся, что она исчезнет с экрана. – Я не умер, я скоро вернусь, - продолжал я нести ахинею, а меня несло дальше. – Ты только маме не говори, что я умер, у меня все хорошо! … Тут внезапно экран погас. Я еще продолжал что-то говорить, не понимая, что меня никто не слышит. Наконец, я понял, что

сеанс связи для меня закончился и, на всякий случай, встряхнув приборчик и посмотрев на экран с разных углов, отложил его в сторону. Господи! Что это было? Спасибо тебе огромное за такой щедрый дар! Я и не знал, что такое возможно! В голове я снова и снова прокручивал наш разговор с дочкой. Господи, как же хорошо! Ради этой минуты я готов был работать день и ночь, без перерыва и отдыха! Однако, какой же я идиот! Что я ей наплел? Разрыдался! Ууууууу! Полный дебил! Ну как же так можно было ее расстроить? А еще, вроде сказал, что я живой?!!! Ну, все! Точно, не только крыша, а и стены поехали! Так я хулил и ругал себя до конца дня, все время прокручивая в голове это необычайное происшествие. Не закончилось это, и когда я пришел домой. Ни о чем другом я больше думать не мог. Сон шарахался от меня и даже и близко боялся подойти. Неизвестно, когда и чем бы это кончилось, если бы не стук в дверь.

– Да, прошу! – я даже, вроде бы, обрадовался нежданному визиту, кто бы это ни был.

Дверь открылась, и вошел Давид. Вид у него явно не предвещал ничего хорошего. Не здороваясь, он молча прошел в комнату, остановился, заложил руки за спину и начал мерять комнату шагами, уставившись глазами в пол. Взад – вперед, взад – вперед. Как маятник. Наконец, он остановился посредине комнаты и, протянув руку, произнес: «Давай».

– Что…давай, - не понял я

– Кино свое давай! Коннектор! – Давид уже с трудом держал себя в руках.

– Как? Почему? – я просто остолбенел. Это же крах всего! Только ради этого я и жил последнее время!

– Я прошу тебя, - взмолился я, - Христом богом! Не отбирай! Я сделаю все, что ты скажешь! Хочешь, на колени встану? – я бухнулся перед ним на колени и горько зарыдал. Мне было ужасно стыдно за себя, здорового мужика, льющего слезы перед маленьким ангелом, но я просто уже не представлял себе жизни без этого чудесного прибора. И что мне останется делать без него? Ведь даже не повесишься! А начнешь хулиганить, сошлют туда, откуда уже вряд ли вернешься даже в Даун-тайн. Так что, выхода у меня не было. Только унизительно просить. И я просил. Что-то плел сквозь слезы, кланяясь и раскачиваясь в своем неуемном горе. Наконец, краем глаза, я заметил, что Давид начал смягчаться, потом сел на стул и внимательно уставился своими голубыми глазищами на мою согбенную фигуру.

– Ладно, - он махнул рукой. – Так и быть, на первый раз прощаю. Ты хоть понял, что натворил?

Я быстро, быстро закивал головой.

– Дурень ты! Я же тебя предупреждал! Не пугать! Ты что, мечтаешь о скорой встрече с ними? Так давай я тебя вообще привидением сделаю, тогда, уверен, ваша встреча будет не за горами. То-то! Предупреждаю в последний раз. Пока коннектор тебе заблокировали, но, думаю, через пару недель все забудется. Замолвлю за тебя словечко. Но! Приведи ты себя в божий вид! Побрейся, приоденься, причешись, в конце концов! Ну, или зачеши то, что осталось. Короче, в любой момент ты должен выглядеть идеально, никаких жалоб и стенаний, и уж, тем более, фантазий об ожившем трупе! Бррр! Какой кошмар! Теперь они будут вспоминать это всю жизнь, ты хоть это понимаешь? Это же единственная весточка от тебя отсюда! Ну, ладно, хватит тебя воспитывать, большой уже. Вразумел?

Я утвердительно закивал. Он подал мне руку, я схватил ее и начал трясти, как ударенный током.

– Хватит, оторвешь, - Давид с трудом втащил руку из моей мозолистой клешни и быстро удалился.

Пронесло! – и слава богу! Теперь-то я уже буду умнее!

На следующий день я встал пораньше, помылся, побрился, причесал лысину, одел свой единственный парадный костюм и с достоинством важно вывалился через порог. С этих пор работа доставляла мне удовольствие, наверное, потому, что она ассоциировалась у меня с той незабываемой встречей с дочкой.

Прошло уже несколько недель, а коннектор все молчал. Я бережно протирал его фланелькой,

он был у меня укутан, словно малой ребенок. Не дай бог уронить или стукнуть обо что-нибудь! И вот, в один чудесный и солнечный день он снова запищал! Это было уже в конце рабочего дня. Хоть я и немного растерялся, но быстро взял себя в руки и предстал перед экраном в полной красе. На этот раз я встретился с женой. Мы долго разговаривали обо всем, я рассказал себе о своей жизни, что все у меня хорошо, а также, не преминул упомянуть, чтобы она сюда не торопилась. Короче, все прошло идеально! Я был так рад, что в последующие несколько дней ходил в прекрасном настроении, тупо улыбаясь своим мыслям и воспоминаниям.

Конечно же, я тут же рассказал об этом Василию. Тот внимательно выслушал меня и, помолчав немного, произнес:

– Как ты думаешь, а зачем ты жил на Земле?

Это вопрос застал меня врасплох, и я не сразу сообразил, что ответить.

– Ну как зачем? А зачем господь нас производит на свет? Разве он сам не знает, что делает? Потом забирает. Тоже, когда и кого хочет. Значит, он и знает, что и когда делать, а мы лишь игрушки в его руках.

– Вот! Вот так я и знал! – Василий хлопнул себя ладонями по коленям и даже встал от волнения. – Вот все вы такие! Значит, то, что вы делаете на Земле благословлено господом? И убийства, и злость, и подлость, и насилие, и войны? Отлично! Нашли стрелочника! А если вспомнить, что он вам и мозги дал, кроме рук и ног? Это для чего? Вот то-то! Думать, мыслить, творить добро и созидать! Жить !

– Я понял, - перебил его я, - извини, я не то хотел сказать. Конечно же, я жил ради своих родных, близких, друзей. Я пытался их вырастить, защитить, обеспечить их безбедное существование, любоваться ими! Разве не так?

– Отлично! Вот последней своей фразой ты, как раз и ответил на мой вопрос. Да! Именно любоваться своим творением, получать от этого удовольствие. То есть, удовлетворение. Так?

– Тааак..., – я немного замялся. Где-то тут был подвох, но где – я пока понять не мог.

– Вот именно, удовлетворение! Все, что ни делает человек, он, прежде всего, делает это для себя. Все положительные поступки, которые он, как и другие, заранее подспудно оценивает со стороны. Вот, мол, какой я герой! И как же мною можно не восхищаться? Человек, как будто, набирает очки для своей положительной репутации. Ведь о плохих поступках он предпочитает молчать, ведь правда? А о своих геройствах готов мемуары писать! И пишет! Ну, каждый, конечно, по-разному, но все равно, его прет рассказать всем, какой он хороший. И от этого-то он и получает удовлетворение! Вырастил ты дочь – молодец! Посадил дерево - отлично! Построил дом – просто супермен! И счастье наше – тоже удовлетворение. Скажи-ка мне, что такое счастье и когда ты его испытывал?

Я замялся и начал лихорадочно вспоминать.

– Наверное, когда женился, когда дочка родилась, когда мы все вместе ездили на море. Может, еще, когда хорошо складывалась карьера. Наверное, это самые яркие воспоминания о счастье.

– Все правильно, это и есть счастье, оно же – удовлетворение. Когда тебе хорошо.

– А когда я делаю кому-нибудь добро и хорошо ему? – я до сих пор не понял теорию Василия.

– Так ведь, прежде всего, от этого хорошо тебе! Оттого, что ты видишь, как хорошо ему! Ущучил? – Василий по-детски заразительно рассмеялся. – Так что, заруби себе на носу, что все – долг, патриотизм, любовь, дружба, еда, алкоголь, табак, секс, выигрыши и премии – все, все это доставляет удовольствие, прежде всего, ТЕБЕ! И живешь ты ради этого. Только прикрываете вы все это высокими материями, как фиговым листком. Этакий красивый и зеленый на бледном нерельефном телесном фоне. И, вот, когда ты, наконец, поймешь это и пропустишь через свою душу - тогда ты и станешь честным перед собой. Кстати, знаешь, что такое – очистить душу? Нет? Так вот, значит это то, что нет в твоей душе темных пятен, в смысле, неправильных действий и объяснения им себе самому с точки зрения твоей логики, нравственности и, не дай бог, господних заповедей. Все и вся в твоей душе должно быть объяснимо и понятно, прежде всего, тебе самому на основе ЕГО заповедей. Вот и вся хитрость. Просто? Да, очень просто. Сказать. А вот сделать это за всю свою довольно-таки долгую жизнь – удается далеко не каждому. Я бы сказал даже, единицам.