Там, где нас нет
Шрифт:
– Чем больше хочешь, тем меньше получишь, – напомнил Джеффи. – Так что давай-ка поспокойнее.
Эмити отпустила его руку и вытерла ладони о джинсы.
Дверь открылась. На пороге стояла Мишель Джеймисон. Последние семь лет сказались на ней сильнее, чем ожидал Джеффи: худоба, печать бедности на лице, морщинки
Она озадаченно посмотрела на Эмити, словно лицо девочки и впрямь показалось ей знакомым. Подняла глаза, но Джеффи определенно не узнала.
– Чем могу помочь?
Пару секунд он искал подходящие слова. Семь лет тоски, сожалений, угрызений совести… Неудивительно, что он лишился дара речи. Джеффи не перестал любить Мишель, но со временем чувство это улеглось и потускнело. Теперь же любовь нахлынула на него с прежней силой. Он страшно хотел обнять жену, но не мог себе этого позволить – не в этом мире, где они не занимались любовью, не поженились, где Мишель не родила ему дочь.
– Вы, наверное, меня не помните, – сказал он, не узнавая собственного голоса. – Я Джеффи Колтрейн. Восемнадцать лет назад мы с отцом и его бригадой сделали вам кирпичную дорожку, сложили крыльцо и вымостили патио. Мне было шестнадцать.
Из тени за спиной у Мишель вынырнуло бледное мальчишеское лицо. Мальчик выглядел ровесником Эмити. Волосы у него были черные как смоль.
– Мама?
Он стоял рядом с Мишель, но вовсе не был похож на нее. Судя по позе и выражению лица, этот парнишка был слишком высокого мнения о себе. Поджав губы, он смерил гостей презрительным взглядом.
На мальчике были коричневые ботинки, брюки цвета хаки и такая же рубашка. На нагрудном кармане нашивка – волк с горящими желтыми глазами. На плечах эполеты. Похоже, рубашка была форменная.
– Мама, что это за люди?
– Этот мужчина говорит, что когда-то делал у нас кладку. Но так и не объяснил, зачем пришел.
– Я Эмити. – В дрожащем голосе девочки слышалась буря эмоций, и Джеффи подумал, что мать с сыном наверняка сочтут такой тон неуместным. – Я Эмити, – повторила она, – и хочу лишь узнать…
– Эмити! – одернул ее Джеффи.
Но сейчас Эмити стояла лицом к лицу с матерью – по крайней мере, так ей казалось – и уже не могла остановиться: в конце концов, она ждала целых семь лет.
– …что вы здесь счастливы. Что у вас все хорошо.
Мальчик склонил голову набок:
– С тобой все в порядке? Ты, часом, не сдурела?
– Руди, веди себя прилично, – сказала ему мать.
Из тени появилась еще одна фигура – незнакомец, ровесник Джеффи.
Не обратив внимания на слова матери, Руди с подозрением смотрел на Эмити:
– Почему ты не в стае? По возрасту проходишь. Девочек сейчас тоже берут.
– Что за стая?
– «Волки Справедливости». А что, есть другие? Не тяни, вступай.
– Что случилось? – спросил мужчина из-за спины Мишель.
– Деннис, это мистер Колтрейн, – ответила она. – Говорит, что они с отцом делали здесь кирпичную кладку, когда папа затеял ремонт.
– Ага, я его знаю, – сказал Деннис. – Он сын Фрэнка Колтрейна. То-то, думаю, знакомое лицо.
В каждой новой фразе – ловушка, и угодить в нее проще простого, достаточно лишь сказать что-то не то. Но Джеффи решил, что пора объясниться.
– Я… я хотел, чтобы Эмити взглянула на работу старика. Зря мы вас потревожили. Просто я подумал, что… – И он умолк, не зная, как закончить предложение.
Конец ознакомительного фрагмента.