Там, где ночь
Шрифт:
– Ты держишься в седле так, как будто с детства не слезала с лошади, – шутливо заметил юноша, наблюдавший за ними со стороны.
Луна лишь робко улыбнулась в ответ и пожала плечами. Спускаясь на землю, она чувствовала, как будто у неё отнимают что-то родное, какую-то часть её души. Лицо девушки помрачнело. Что-то внутри сдавливало её сердце. Она поблагодарила ребят за прогулку верхом и, вдруг, неожиданно для себя самой, крепко обняла лошадь за шею. Та совершенно не противилась, словно чувствуя тоску, заполняющую сейчас ее наездницу изнутри. Ребята лишь удивлённо
Отпустив лошадь, Луна попрощалась со всеми и поспешно направилась в сторону города. Пройдя вдоль улицы, она свернула за угол и оказалась в каком-то сквере. Присев на первую свободную скамейку и закрыв глаза руками, девушка заплакала. Тоска внутри усиливалась, и Луна физически чувствовала, как та растёт, становиться больше и сильнее. Но почему же ей так больно, спрашивала она сама себя.
– Милая, у вас всё в порядке? – осведомился пожилой мужчина, прогуливающийся по дорожке мимо.
Луна подняла на него покрасневшие распухшие глаза. Лицо прохожего выглядело обеспокоенным и добрым.
– Я не знаю, – сдавленным голосом пробормотала она. – Да, наверное, всё нормально.
И тыльной стороной левой руки нервно вытерла глаза.
Старик, добродушно улыбаясь, осторожно протянул её платок. Луна смущённо взяла его, несколько раз высморкавшись, сказала «Спасибо» и огляделась.
Уже начинало темнеть. Ей вдруг захотелось поскорее уйти отсюда. Глаза девушки посветлели и лицо смягчилось. Луна ещё раз поблагодарила старика за помощь и, улыбнувшись ему на прощание, быстрым шагом отправилась на поиски прачечной.
Когда она вернулась в гостиницу, Ли всё ещё спала.
Луна уселась в кресло у окна и ногой подтянула поближе свой рюкзак. Она вытряхнула всё его содержимое на пол и принялась выбирать из кучи газетных вырезок, обрывков журналов, старых билетов на автобус, просроченных чеков и прочего мусора зелёные купюры. Подсчитав наличные, девушка разочарованно хмыкнула.
Всё, что удалось собрать, она сложила во внутренний карман рюкзака. Весь остальной хлам просто сгребла и запихнула туда же.
Луне не хотелось ложиться спать, но и идти снова куда-то одной было не так уж безопасно – она первый раз в этом городе и неизвестно, как её организм отреагирует на подобное новшество и тем более как на это отреагируют местные жители. Девушка вышла из гостиницы и отправилась в первый же магазин, что попался на глаза. Там она взяла маленькую бутылочку водки, «Бёрн» и вернулась обратно. Найдя в номере стакан, в коридоре из льдогенератора она набрала льда и вышла на террасу.
На улице уже было темно и очень прохладно. На террасе стояли столики и несколько шезлонгов. Луна уселась в один из них, поставив свои склянки на пол рядом. Смешав водку с «Бёрном», она укуталась в свой свитер и вытянулась на шезлонге.
Водки хватило на два коктейля, но их оказалось достаточно, чтобы расслабиться и забыть обо всём. Девушка лежала, уставившись в ночное небо, и веки её становились всё тяжелее.
8
Глаза Лизы казались покрасневшими. Выбравшись из постели, она озадаченно рассматривала себя в зеркало. Глубоко внутри всё ещё оставался неприятный осадок от вчерашнего дня, но к воспоминаниям о нём примешивалось ещё что-то необъяснимое.
Она не услышала будильник, и бабушка почему-то не разбудила её. Чтобы успеть на первую пару, нужно было выходить немедленно, но, не обращая на это никакого внимания, Лиза продолжала сидеть в постели во вчерашней одежде, пытаясь разобраться с собственными мыслями.
Так и не выяснив, что всё-таки её гнетет, она наконец поднялась и пошла в душ. Неторопливо одевшись, пешком отправилась в университет. Второй парой стояла лекция по философии – предмету, который Лиза понимала меньше всего и поэтому терпеть его не могла. Подойдя к аудитории, она совсем уже решила развернуться и уйти, например, в буфет или в библиотеку, но следом за ней шёл преподаватель. Деваться было некуда. Он холодно поприветствовал студентку и пригласил заходить, сообщив, что звонок уже прозвенел.
Войдя в аудиторию, Лиза уселась, как обычно, за самую последнюю парту. Несмотря на звонок, некоторые студенты продолжали разговаривать и возиться. Преподаватель сел за стол и начал с переклички. Когда он добрался до буквы «О», его прервал вошедший в аудиторию новенький. Все девушки оживились, каждая хотела как-нибудь привлечь его внимание. Рома негромко извинился, кивнул некоторым ребятам из группы и опять сел рядом с Лизой. Староста поднялась и хотела было пересесть к нему, но места за тем столом ей явно не хватало. Она стояла в раздумьи и смотрела то на Романа, то на Лизу. Но, не дождавшись никакой реакции, постаравшись сделать как можно более безразличный вид, Алёна повернулась к своему прежнему месту и села.
– Так. Успокоились? – начал лекцию преподаватель. – Тема у нас сегодня – «Понятие души в философии». Душа стала рассматриваться в качестве философского понятия, доступного рациональному анализу, ещё у древних греков. Все досократики задавались вопросом о душе и особенно о связи её и тела – двух фундаментальных измерений человеческого существования. С точки зрения Платона, душа и тело существуют отдельно друг от друга, в то время как для Аристотеля они неразрывно взаимосвязаны…
– Извини, что разбудил.
Лиза сделала вид, что не слышит шёпота соседа, но только теперь она вспомнила, что ночью действительно кто-то звонил. Зачем же он набирал ее номер? Она вся сжалась и, склонившись так, чтобы волосы закрывали её лицо, стала рассматривать собственные ладони.
– Извини, – повторил Рома.
Лиза продолжала молчать.
– Молодой человек, опоздали, так будьте добры, больше не отвлекать внимание на себя, – сдержанно заметил преподаватель.
Лицо Лизы смягчилось. То, что её соседу сделали замечание, почему-то весьма позабавило ее, и она тихонько хихикнула себе под нос. Рома, заметив это, улыбнулся и подвинулся к ней поближе. Девушка же наоборот ещё больше отстранилась от него и теперь сидела у самого края стола. Она взглянула на парня сквозь пряди волос, не поднимая головы, и тихо произнесла: