Там, где оживают пески
Шрифт:
– Это не честно!
– надулась она, хотя, в глубине души, маленькой воровке было очень приятно. До того ей никто не покупал новую одежду...
Караван вошел в Хибу на закате. Пока Бабаум о чем-то толковал со Змееловом, она стояла рядом и вертела головой в разные стороны. Хиба, по- видимому, немного меньше Феруза. Здесь не было масляных фонариков, освещавших дома, хотя улицы были куда шире, а дома богаче. "Интересно, здесь что, совсем нет бедных?" - удивилась Тия про себя и решила при случае непременно спросить у Змеелова об этом.
– А я говорить, что не надо тебе сейчас двигать в Альзару! -вдруг прозвучал над ухом громкий голос Бабума.
–
– Ну, подождем немного, отдохнем, а там прибьемся к попутному каравану...
– миролюбиво улыбнулся Змеелов.
– Ну почему ты не хотеть оставаться в Хиба?
– досадливо всплеснул руками погонщик -остановиться у меня на дом и жить сколько не хочешь...
– Спасибо тебе, уважаемый, за приглашение, но нам с Тией необходимо идти в Альзару.
– вежливо отказался тот.
– Однако от всего сердца благодарю тебя за то, что выручил нас с Тией. Отныне - я вой должник
– Ладно, живай-бывай, как знаешь. Твой деньга на, пожалуйста!
– вздохнул, наконец, Бабум и протянул Змеелову небольшой мешочек с томанами. Он склонил голову, прощаясь с добрым погонщиком, собрался уходить и потянул, было, Тию за собой, но их остановил Исин, выбравшийся из носилок. Он тепло улыбнулся маленькой воровке, вежливо кивнул наемнику и сказал:
– Ну вот, и подошло время расходиться. Завтра я должен возвращаться в Адаб. Меня ждет университет и мои студенты. И могу с уверенностью сказать, что никто из них не сравниться с тобой в любознательности и пытливости ума, маленькая Тия! Так что подумай, уважаемый наемник, об образовании для своей племянницы. И если вдруг будете когда-нибудь в столице, не обойдите стороной университетские стены, я всегда буду рад вас видеть. Прощайте, друзья мои! Надеюсь, еще увидимся...
– До свидания, уважаемый Исин!
– шмыгнула носом Тия.
– Спасибо за твои истории!
– Прощай, почтенный Исин. Спасибо, что помог Тии одолеть ее первый переход через Пустыню - улыбнулся Змеелов.
Когда, наконец, они распрощались и пошли по направлению к ближайшему постоялому двору, настроение наемника резко улучшилось. Он уже предвкушал сытный ужин, горячую ванну и мягкую постель, благо Бабум, как всегда, был щедр, и его барыша хватило бы на пару месяцев безбедной жизни в Хибе, Тия же, напротив, заметно расстроилась. Она шла, прижимая к себе спящую Мушил и глядя под ноги. До Змеелова донесся ее приглушенный всхлип.
– Эй, ты чего?
– испугался он.
– Я... Я привыкла к Исину.
– судорожно вздохнула девчонка и поджала дрожащие губы.
– Тия-Тия, не расстраивайся так...
– ласково погладил ее по голове Змеелов.
– В этом вся жизнь: кто-то приходит, кто-то уходит, но надо идти дальше. Скоро ты привыкнешь к этому. Я в свое время тоже расстраивался, если приходилось расставаться с товарищами, а сейчас...
– То есть ты хочешь сказать, что если мы с Мушил вдруг исчезнем, то ты тоже не расстроишься?
– возмущено посмотрела на него Тия.
– Боги, да из тебя вырастет настоящая женщина!
– тяжело вздохнул наемник.
– И все-то ты передергиваешь.
– Кто тебе сказал такую ерунду?
– А что бы ты сделал тогда?
– возмущение в бирюзовом взгляде сменилось любопытством.
– А тогда... Тогда мы уже пришли - указал он пальцем на стоявший в нескольких шагах постоялый двор.
– Так что хватит задавать глупые вопросы, идем устраиваться!
Минуту спустя они вошли в прохладный зал чайханы
– Доброго вечера почтенному чайхани, а нельзя ли снять у вас здесь две соседние комнаты, ну скажем, на неделю?
– Конечно можно, уважаемый! Моя чайхана сейчас пуста, как дырявый бурдюк: большинство постояльцев ушло с утра с караваном, а новых не так уж и много.- Наемник прищурился:
– Сколько возьмешь за ужин и две горячих ванны?
– Всего два томана, уважаемый, и будете мне дорогими гостями - расплылся в приторной улыбке хозяин, сообразив, что наемник, должно быть, только что заработал неплохой барыш. Тия, от нечего делать разглядывавшая засаленные квадратные столики и скамейки с пестрыми вытершимися от времени подушками, даже рот открыла: неужели у этого толстяка достанет наглости содрать с них целых два золотых за постой в чайхане, которая даже для неизбалованной роскошью Тии казалась небогатой. Однако еще больше поразилась она тому, как легко Змеелов расстался с требуемой суммой. Маленькая воровка возмущенно посмотрела на наемника, однако тот даже бровью не повел. Тогда она, словно бы случайно, наступила ему на ногу, и снова не последовало никакой реакции. Чайханщик опять сладко улыбнулся, спрятав деньги в карман, и отдал им два ключа
– Прошу - почтительно склонился он, показав на лестницу. Потом пренебрежительно махнул рукой слуге, все еще продолжавшему стоять рядом.- Проводи гостей!
Тот торопливо засеменил по направлению к лестнице, за слугой последовал Змеелов, и Тии ничего не оставалось, как отправиться вместе с ними. Однако она чувствовала неприязненно-брезгливый взгляд, которым окатил ее и обезьянку чайхани, стоило только повернуться к нему спиной. "Ну, надо же, жлоб какой, а?!" - возмущенно подумала маленькая воровка.
Идти пришлось недалеко. Две первые двери от лестницы, разделенные длинным узким коридором, и вели в их комнаты. Слуга проворно распахнул их и отдал оба ключа Змеелову.
– Располагайтесь, уважаемые! Ужин будет чуть позже, а воду для ванны вам сейчас принесут.
– Спасибо!
– кивнул наемник, заходя к себе. Он подождал, пока слуга спустится вниз, снял с себя меч и огляделся. Комнатка была небольшой, сплошь устланной пестрыми коврами и подушками. В центре располагался маленький чайный столик, в одном углу за ярко-голубым пологом пряталась кровать, из другого горделиво выпячивала деревянное чрево лохань для купания. Змеелов хотел было закрыться, но Тия его опередила. Юркнув в комнату наемника, она захлопнула дверь и посмотрела на него с возмущением:
– Где твой разум? За что ты отдал целых два золотых?!
– возмущенно затараторила она.
– Это же грабеж среди бела дня!
– лицо маленькой воровки раскраснелось, а глаза сверкали.
– И почему только люди не додумались называть разрушительные бури женскими именами?- обреченно посмотрел на нее Змеелов.
– И кто же сказал тебе, что два золотых за две комнаты со всеми удобствами для Хибы дорого? Я, между прочим, не глухой, не слепой и не убогий. Ясно заметил и твои гримасы, и твои пинки. Нога, кстати, болит до сих пор, так что с тебя причитается за моральный вред.