Там, где правит Рандом
Шрифт:
– Когда я приказал напасть на вас в лесу, у меня не было полной уверенности в том, что ты - это ты. Подозрения, основанные на слухах и рассказах героев, да встретившихся с тобой монстров. Первых же секунд схватки было достаточно, чтобы понять: ты и Персиваль - не те, кем хотели бы показаться.
– Я как-то особо и не скрывался!
Чертова полоска здоровья поползла вправо. Я чувствовал, как вырастают новые зубы взамен выбитых, как за секунды срастаются сломанные пальцы… А бить меня, похоже, больше никто не собирается. Черт!
А агент Смит, кажется, тем временем прочел мои мысли.
– Что, переживаешь, что я тебя больше не ударю? Зря!
Удар не заставил себя ждать, снова швырнув меня на землю. Хук правой у этого монстра на диво хорош!
– Если ты еще не понял, - поставив ногу мне на скулу и слегка придавив меня к земле, сказал монстр, - я не собираюсь тебя убивать. Я собираюсь медленно и методично тебя избивать, а затем наблюдать, как твое здоровье восстанавливается, а раны зарастают, чтобы бить снова, уже по другим местам. Я собираюсь попросить расчленяшку отрезать тебе пальцы по одному, а затем наблюдать, как они отрастают, чтобы отрезать их снова. А если и после этого ты не соизволишь ответить на мои вопросы - я приглашу в эту комнату еще одно свое творение и попрошу его немного тебя пожевать и перемолоть. Начнем с ног, наверное… А может и с рук… Посмотрим, с какой стороны тебя жевать удобнее. И я не дам тебе умереть, даже не рассчитывай. Это было бы слишком просто… Ради этого не стоило устраивать рейд в столицу и провоцировать героев.
– Вот это ты, кстати, зря сделал!
– усмехнулся я, сплевывая очередной выпавший зуб.
– Героев лучше не нервировать. Ты даже представить себе не можешь, какая толпа уже идет по твоим следам.
– Повоюют и успокоятся. Побегают по лесам, перебьют пару сотен монстров… Может даже настигнут мустанка, которого я вдоль тракта отправил, следы запутать. Слишком уж у него след заметный… Недоработал я… Но тебя здесь не найдет никто!
– Почему это?
– нахально заявил я, чувствуя, что беседа начинает уходить в нужное русло. Ибо: а) меня перестали бить, а когда тебя за минуту раз шесть бьют по лицу, причем иногда еще и ногами, это очень неприятно, и б) в плену я, но на вопросы отвечает он. А это очень хорошо, может я хоть чуть-чуть начну понимать, что в этом мире происходит.
– Да потому, что ты в моих владениях, в лесу, в стороне от тракта, соединяющего города. Ты хоть и не местный, но ведь хорошо знаешь географию моего мира, верно?
– Твоего мира?
– презрительно фыркнул я, но монстр на провокацию не попался. Может и слава богу, а то меня в жизни так не били и надеюсь, что никогда не будут.
– Города находятся практически на прямой и соединены одной единственной дорогой. Жизнь героев проходит на ней. Все, что в двух столбах от тракта - уже темный лес. Ничья территория… То есть была раньше ничей, но теперь моя.
– Ну да, мне с моего облака это отлично было видно.
– Тогда ты знаешь и о том, что герои никогда не отходят в сторону от тракта дальше, чем на один - два столба.
И в самом деле, не отходят… Там и ходят табунами вдоль дороги. Совсем не обязательно по ней, можно и вдоль нее, но в лес никто не углубляется. Никогда!
– Ну и кто тебя будет здесь искать?
Я приуныл. В самом деле, черта с два Шакки при всей своей прокаченности и Персиваль, при всей своей необычности, додумаются до того неординарного по меркам "Годвилля" хода, свернуть с тракта.
Кстати, а сам-то владыка местных монстров как до такого дотумкал? Пока я осмысливал этот вопрос, меня снова подбросили в воздух вместе со стулом, пару раз перевернули то вниз головой, то снова вверх и водрузили обратно в вертикальное положение. Судя по всему, расчленяшка не отличался особым умом и, подняв меня с пола, долго пытался сообразить, как же меня поставить - ножками стула вниз или вверх. Жаль, если б он хряпнул меня головой об пол - может шею бы мне сломал и убил бы все-таки, детина тупоголовый.
– Ну что?
– с доброй улыбкой, от которой волосы стыли в жилах и зубы дыбом вставали, поинтересовался администратор Годвилля.
– Будем говорить? Или мне пригласить сюда зомбайна?
Что такое зомбайн мне совершенно не хотелось выяснять, мне не нравилось уже даже название.
– Попробуем!
– осторожно сказал я.
– Уже хорошо. Как попасть в мир богов?
– Понятия не имею, - в который раз за время пребывания в "Годвилле" ответил я.
Агент Смит разочарованно покачал головой и повернулся, собираясь уйти. Явно за этим самым зомбайном, чем бы он ни был. Мне поплохело…
– Да погоди же ты! Я правда понятия не имею, как мне вернуться в свой мир! Сам посуди, если б у меня была такая возможность, сидел ли бы я у тебя в гостях? У тебя тут, если что, совершенно неуютно, и хозяин из тебя паршивый - мог бы и чаю горячего с печеньками предложить.
Монстр остановился и обернулся ко мне, обдумывая услышанное.
– Я домой хочу вообще-то. И знал бы как - давно б вернулся обратно.
– И как ты собираешься это сделать?
– Да не знаю я! Давай вместе подумаем, а? Ты же полноправный житель этого мира. Как я погляжу, гораздо более разумный, чем его герои. Я тебе тут явно мешаю - монстров твоих бью, подрываю основы мирового порядка. Вот и помоги мне выбраться обратно к себе. И мне хорошо, и ты от меня избавишься.
Администратор Годвилля замер прямо передо мной, вглядываясь в мои глаза, видимо пытаясь понять, вру я или нет. Я же его глаз, скрытых за черными очками, не видел, и это меня порядком нервировало, едва ли не больше, чем тесак стоявшего поодаль расчленяшки.
– Ладно. Допустим, - изрек монстр, и я позволил себе выдохнуть. Лед тронулся, господа присяжные заседатели, лед тронулся.
– Как ты сюда попал?
– Вот веришь, нет - я и этого не знаю.
– А Персиваль?
– Что Персиваль?
– удивился я.
– Персиваль Несчастный, твой попутчик. Как сюда перенесся он?
– С чего ты взял, что Персиваль - тоже из моего мира? Он же просто герой. Такой же, как все... ну, может немного не такой, но... Ты же наверняка знаешь, в последнее время многие герои себя ведут не так, как обычно. Учатся, экспериментируют... Это, наверное, с моего первого появления здесь пошло...
– Да нет... намного раньше...
– задумчиво пробормотал администратор Годвилля.
– То есть Персиваль - просто герой?