Там, где в дымке холмы
Шрифт:
Огата-сан засмеялся и склонил голову набок.
– Человек может трудиться и нести служение в одном месте, но в самом конце, – он пожал плечами и грустно улыбнулся, – в самом конце ему все-таки хочется вернуться туда, где он вырос.
Миссис Фудзивара понимающе кивнула.
– Мне, Огата-сан, вспомнилось сейчас то время, когда вы были директором в школе у Суити. Он всегда так вас боялся.
Огата-сан рассмеялся:
– Да, помню вашего Суити очень хорошо. Смышленый малыш. Очень смышленый.
– Неужели вы все еще его помните, Огата-сан?
– Ну да, конечно же, я помню Суити. Он всегда прилежно работал. Славный мальчик.
– Да, он был славным мальчиком.
Огата-сан показал палочками на свою чашку:
– Это что-то поистине удивительное.
– Что вы. Мне очень жаль, но ничего лучше я не могу вам предложить.
– Нет-нет, это очень вкусно.
– Так, погодите, – проговорила миссис Фудзивара. – Тогда у вас была одна учительница, она очень хорошо относилась к Суити. Как же ее звали? Судзуки, кажется, мисс Судзуки. Вы не знаете, что с ней стало, Огата-сан?
– Мисс Судзуки? О да, я отлично ее помню. Но, боюсь, понятия не имею, где она сейчас.
– Она очень хорошо относилась к Суити. И там был еще один учитель, по имени Курода. Прекрасный молодой человек.
– Курода… – Огата-сан задумчиво кивнул. – Да-да, Курода. Помню его. Превосходный учитель.
– Да, и очень видный молодой человек. Мой муж был под сильным от него впечатлением. Вы не знаете, что с ним теперь?
– Курода… – Огата-сан рассеянно кивал своим мыслям, потом лицо его просияло, и вокруг глаз заиграло множество морщинок. – Курода, дайте-ка мне подумать. Я однажды с ним встретился, совершенно случайно. Это было в самом начале войны. Кажется, он шел сражаться. С тех пор я о нем ничего не слышал. Да, великолепный учитель. Об очень многих с тех пор я ничего не слышал.
Миссис Фудзивара позвали, и она поспешила через дворик к столику посетителя. С поклонами убрала посуду и исчезла в дверях кухни.
Огата-сан проводил ее взглядом, потом покачал головой:
– Грустно видеть ее в таком положении, – негромко заметил он. Я промолчала и продолжала есть. Перегнувшись через стол, Огата-сан спросил: – Эцуко, как, ты говоришь, зовут ее сына? Того, кто жив, я имею в виду.
– Кадзуо, – прошептала я.
Огата-сан кивнул и снова взялся за чашку с лапшой.
Миссис Фудзивара вскоре вернулась со словами:
– Какой стыд, ничего лучше я вам не могу предложить.
– Пустяки, – откликнулся Огата-сан. – Очень вкусно. А как поживает сейчас Кадзуо-сан?
– Замечательно. Здоров, работа ему нравится.
– Великолепно. Эцуко мне говорила, что он работает в автомобильной компании.
– Да, и очень успешно. А главное, подумывает снова жениться.
– Неужели?
– Он сказал когда-то, что никогда больше не женится, но теперь начинает опять смотреть в будущее. На примете у него, правда, никого пока нет, но, по крайней мере, он начал думать о будущем.
– Здравые мысли, – сказал Огата-сан. – Но он ведь еще совсем молод, не так ли?
– Да, конечно. У него вся жизнь впереди.
– Конечно же впереди. Впереди вся жизнь. Вы должны подыскать хорошую молодую девушку, миссис Фудзивара.
Миссис Фудзивара рассмеялась:
– Не думайте, что не пыталась. Но молодые женщины теперь совсем другие. Поразительно, насколько быстро все переменилось.
– Совершенно справедливо. Молодые женщины теперь такие своенравные. Толкуют только о стиральных машинах и американских платьях. Вот и Эцуко ничем от них не отличается.
– Глупости, отец.
Миссис Фудзивара снова рассмеялась:
– Помню, когда я впервые услышала о стиральной машине, то не могла поверить, что кому-то захочется ее иметь. С какой стати тратить уйму денег, если у тебя две руки – управляться с работой. Но Эцуко, уверена, со мной не согласится.
Я собиралась что-то возразить, но Огата-сан меня опередил:
– Позвольте, я вам расскажу о том, что на днях услышал. Мне, собственно, это рассказал сослуживец Дзиро. На выборах – очевидно, последних – его жена разошлась с ним во мнении, за какую партию голосовать. Ему пришлось ее поколотить, но она не уступила. И вот в итоге оба проголосовали за разные партии. Можете себе представить, чтобы нечто подобное случилось раньше? Неслыханно.
Миссис Фудзивара со вздохом покачала головой:
– Теперь все по-другому. Но я слышала от Эцуко, что у Дзиро-сан дела идут блестяще. Вы должны им гордиться, Огата-сан.
– Да, по-моему, у мальчика все обстоит довольно неплохо. Сегодня, кстати, он представляет свою фирму на весьма важной встрече. Похоже, его снова хотят повысить по службе.
– Чудесно.
– Его только в прошлом году повысили. Начальство, по-видимому, хорошего о нем мнения.
– Чудесно. Вы должны им очень гордиться.
– Он настоящий труженик. И всегда был таким – с малых лет. Помню, тогда все прочие отцы втолковывали своим отпрыскам, что надо прилежней учиться, а мне приходилось заставлять его побольше гулять, не вредить здоровью усердными занятиями.
Миссис Фудзивара рассмеялась и покачала головой:
– Да, у Кадзуо работа тоже на первом месте. Часто допоздна засиживается над бумагами. Я убеждаю его не перенапрягаться, но он и слушать не хочет.
– Где уж им кого-то слушать. Но, должен признать, я и сам был таким же. Когда веришь в свое дело, нет охоты тратить время попусту. Моя жена вечно уговаривала меня проще смотреть на вещи, но я только отмахивался.
– Вот-вот, и Кадзуо из того же теста. Но ему придется поменять привычки, когда он снова женится.
– Не очень на это рассчитывайте, – рассмеялся Огата-сан, аккуратно складывая палочки над чашкой. – Право же, обед был превосходный.
– Что вы, что вы. Уж извините, ничего получше не смогла вам предложить. Не хотите ли еще?
– Если можно, то с удовольствием. Считаю, грех пренебречь хорошей кухней.
– Что вы, что вы, – снова произнесла миссис Фудзивара, вставая с места.