Там высоко, высоко
Шрифт:
— Это невозможно, — покачала я головой. — Мертвое нельзя сделать живым. Не надо смеяться над маленькой феей. Может, я являюсь для тебя существом низшего сорта, но все же не настолько глупа, как ты думаешь.
— Ты не существо, и тем более не низшее. Прости, если мое поведение натолкнуло тебя на такие мысли. Поверь, оно ничем не отличалось от того, как я вел с другими симпатичными девушками.
— Понятно, — скептически бросила я, и бледные щеки Лорана порозовели.
— Послушай, Астра, я понимаю, что не внушаю тебе никакого доверия, — теперь он умолял. — Но ты видела этих монстров. Каждый из дьюингов мужского рода с момента совершеннолетия несет вахту на границе с эльфийским лесом. И год за годом нас становится все меньше. Тебя поверг в трепет один мертвый эльф, а в Лесу их сотни. И у каждого в подчинении десяток простых мертвецов.
Он
— Но простые жители… Никто даже не догадывается…
— А зачем? — пожал плечами Лоран. — Они все равно ничего не смогут сделать, если мертвецы прорвутся сквозь наши кордоны. Так пусть наслаждаются жизнью, пока могут. Я и с тебя буду вынужден взять клятву о молчании. Паника еще никогда ни к чему хорошему не приводила. А если ты поможешь мне, и мы запрем границу, то тот ужас, что нам грозит сейчас, будет представлять интерес лишь для магов-теоретиков.
— Но ты можешь погибнуть.
— Астра, я некромант. И довольно философски отношусь к вопросам жизни и смерти.
И тогда я потянулась к графину. Под пристальным взглядом Лорана вылила себе остатки адской смеси и выпила до дна, даже не почувствовав вкуса.
— Согласна. — Я попыталась встать, но получилось не с первого раза. Столовая вдруг принялась раскачиваться. — Едем.
— Куда? — насмешливо вскинули брови почему-то теперь два некроманта.
— Оживлять фею.
— Нет, Астра. Не так быстро. Ты должна еще много чего узнать, а я — проверить кое-какие свои расчеты, а главное — нам нужно научиться работать в связке. Поэтому днем ты будешь читать учебники, вечером старательно притворяться эльфийкой на факультете некромантии, ну а ночи будешь проводить со мной. Кстати, отец хорошо поработал в том направлении, как можно использовать весьма специфическую магию фей в искусстве некромантии. Так что будем руководствоваться его методикой… Погоди-ка немного…
Он достал из сумки книгу, при виде которой мои глаза округлились. Я узнала обложку:
— Эта же книга про фей! Но… как же… Еще сегодня она лежала у меня в магазине…
— Не она, — подмигнул некромант. — Подделка. Я тебе тогда вернул другую книгу.
И вот тогда внутри меня что-то со звоном лопнуло. Изо рта вырвался какой-то странный пронзительный визг, а тело взлетело, словно подброшенное пружиной. Все мои мечты свелись лишь к одному: расцарапать это наглое самоуверенное лицо. И я смогла дотянуться до него. Вот только мои руки мгновенно были перехвачены, а крик заглушил поцелуй. Я сначала пыталась сопротивляться, но силища у Лорана была непомерной. Как только я затихла, выбившись из сил, поцелуи стали нежными, как лепестки роз. Его губы осушили мокрые дорожки слез, коснулись век, согрели почему-то сильно озябший нос, а потом вновь припали к моим губам.
Что-то гулко упало… по-моему, книга. А следом обрушился на пол стул.
— Девочка… моя маленькая невозможная фея, — выдохнул он, ненадолго прерываясь.
А потом мир рассыпался веселыми звездами и сложился в морду ухмыляющегося Лунного Кота.
Глава 12. Посвящение
Вошла я в аудиторию, как на заклание, и обнаружила пустые ряды. Полукружьями они уходили вверх, туда, где за стеклянными витринами прятались скелеты разных представителей фауны. Доска сияла как новенькая, над ней в стойке покоились свернутые рулоны, внизу лежал мел и аккуратно сложенная тряпка, а на трибуне слегка светилась магическая указка, находясь в полной готовности.
Я вернулась в полупустой коридор и снова внимательно изучила стенд с расписанием. Никакой ошибки, лекция должна была вот-вот начаться в этой самой пустой аудитории. Не зная, что и думать, я вернулась, села поближе к дверям и вытащила из сумки тетрадь по магоэкономике. Этим предметом завершалась лекционная часть в пятницу, с него же начинался теоретический блок в понедельник. Профессор Дунэл читал ее не то чтобы интересно, но, во всяком случае, понятно. Дальше мне предстояло прослушать лекции с такими пугающими названиями, как «Сравнительная паталогоанатомия разумных рас» и «Мертвый язык оркских шаманов». Ну и, конечно, спецпрактикум — от него ничего хорошего ждать вообще не приходилось. Со вздохом я открыла конспект, чтобы освежить его в памяти, и вздрогнула, когда увидела вложенный в тетрадь сложенный вдвое листок. Небрежным, но разборчивым
«Извини, неотложные дела не позволяют тебя сегодня сопровождать. Без меня ни с кем в разговоры не вступай. Помни, что молчание — золото, а в твоем случае — жизнь. Будут проявлять настойчивость, говори, что отвечать будешь только в присутствии своего хозяина. И ничего не бойся, ты под моей защитой. Целую, Лоран».
Листок съежился, пожух и рассыпался сероватым порошком. А я почувствовала, как мои щеки заливает румянец. Последняя фраза привела меня в настоящее смятение.
Дело в том, что я совершенно не помнила, как вернулась домой. Мои воспоминания обрывались на том месте, где я бросилась на этого невозможного, циничного, вероломного некроманта… Почти на том. Я невольно дотронулась до запылавших губ. «Никогда больше не буду пить огненную воду. Никогда», — поклялась я себе. Наверное, раз сотый с того момента, как дверная трель поутру разбудила меня.
Проснулась я в собственной спальне в своей любимой ночной рубашке и вполне могла бы счесть все кошмарным сном, если бы на тумбочке в вазе не стоял огромный букет белоснежных роз, а рядом не лежал мешочек с пыльцой. Который, к слову, мне так и не удалось продать: антикварная лавка мистера Кронта оказалась закрытой. А соседний лавочник сказал, что антиквар уже неделю как отбыл в неизвестном направлении и когда вернется, никто не знает.
Нетерпеливое покашливание профессора Дунэла заставило меня вскочить. Невысокий щупленький профессор посмотрел на меня с крайним неудовольствием. Из-за моей неосторожности по пустой аудитории грохот крышки откидной парты начал неприлично громко перекатываться. Я похлопала глазами и выдавила профессиональную улыбку продавца. Безотказный прием, действующий как на покупателей, так и на преподавателей факультета искусств, здесь тоже сработал. Тяжело вздохнув, профессор направился к трибуне. Взмах магической указки, и один из рулонов над доской со щелчком развернулся. Карта нашего мира со схематическими линиями и зонами магических потоков зависла над аудиторией с единственным слушателем в моем лице. Вдоль каждой линии шла вереница иероглифов с цифрами. В нужный момент они увеличивались в размерах, иллюстрируя слова профессора. Меня такое расточительство еще в пятницу поразило, но сейчас это вызвало уже не восхищение, а недоумение. На прежнем факультете все было проще. Магия использовалась крайне экономно и лишь тогда, когда без нее никак нельзя было обойтись. Неужели некромантам столь важна собственная исключительность, что они даже перед угрозой нашествия нежити не желают жить экономно?
Между тем карта оказалась очень показательной. Если Драконий Перевал и Эльфийский Лес за ним пугали чернотой, то на западе силовых линий почти не было. Лишь вокруг пяти самых крупных городов Королевства Дьюингов переливалась радугой тонкая паутина, сгущающаяся вокруг столицы. Выглядело это пугающе — у магов королевства практически не оставалось энергии, чтобы противостоять черной силе Эльфийского Леса.
Неудивительно, что профессор Дунэл был рассержен таким отношением к своей дисциплине, а свое недовольство проявлял монотонным зачитыванием конспекта. То и дело он резко тыкал указкой в сторону карты, словно хотел проткнуть ею лодырей и прогульщиков. В ответ на карте высвечивались разные фрагменты. Это было удобно, и все же мне приходилось сильно напрягать слух, чтобы расслышать объяснения. Вектора преломлений, напряжение потоков, антиполя, коэффициенты откатов, таблицы сопряжения сил — за всей этой магической терминологией скрывалась тревожная суть происходящего. Еще недавно я бы ее не увидела, но после той экскурсии, что устроил мне Лоран, лекция воспринималась очень эмоционально. Он прав — Королевство Дьюингов стояло на краю пропасти. Миллионам людей и не-людей была уготована страшная участь. Каково это — вечная жизнь без радости и горя, с постоянным ненасытным чувством голода?
Вереницы цифр обретали смысл и значение, в которых хотелось разобраться. Зачарованная, я ловила каждое слово профессора Дунэла. Он приободрился от такого внимания, стал говорить громче и даже с воодушевлением.
К середине лекции народ начал подтягиваться. Сначала в аудиторию вплыли две девушки.
— Извините, профессор Дунэл, но вас должны были предупредить. У нас было экстренное заседание Братства по поводу включения в свои ряды инородцев, — бодро отрапортовала одна из них: темноволосая, с задорными, совсем не некроманскими веснушками вокруг вздернутого носа.