Тамала
Шрифт:
Первое прикосновение резца показало, что камень податлив. Принимает нажим, не дробится под лезвием. Владимир осторожно ведет резцом. Сначала делает абрис головы, плеч, детали будет ваять потом. Как хорошо идет! Только будь внимателен, будь очень внимателен!
– предупреждает себя Владимир. Нет, он не испортит работу. Залог тому - сделать радость Тамале.
Познакомились они сразу. Поселок Ташлык - небольшой. Не просто разместить в нем участников экспедиции, - пусть даже начальную группу, в задачу которой входит отыскать место для городка, поставить палатки. В сельсовете рекомендовали
– Отец согласится, - сказала она.
– Хотя он и не совсем здоров.
– Может, не согласится?
– спросил посыльный.
– Если возьмете меня с собой. Я делаю ему лекарства.
– Насчет тебя ничего не знаю, - сказал посыльный.
– Сказано - позвать Балахчи.
– Вы меня возьмете с отцом?
– обратилась Тамала к Владимиру.
– Я бы взял, - ответил Владимир довольно смело - девушка ему понравилась.
– Но я сам в экспедиции на птичьих правах.
– Как это?
– спросила Тамала.
– Я скульптор, - сказал Владимир.
– К астрономии отношения не имею.
– Я тоже к делам отца отношения не имею, - ответила Тамала.
– Но если меня возьмут, нас будет двое...
– Бездельников, - подсказал Владимир.
Девушка засмеялась, и Владимир понял, что угадал ее мысль.
Тамалу взяли с отцом, и так получилось, что она и Владимир постоянно бывали вместе.
Вспоминая о встрече, Владимир работает. Сколки из-под резца падают на пол, хрустят под ногами. Владимир обходит камень кругом - обрисовать плечи статуи.
– Хорошо!
– Меняет резцы, молотки с более тяжелых на легкие.
Работа идет, Владимир в порыве, и пока делает плечи статуи, торс, ничего, кроме удовлетворения от работы, не чувствует. Напротив, предвкушает удовольствие от того, что Тамала будет все яснее выделяться из камня и как настоящая Тамала, живая, будет узнавать себя, удивляться, может быть, восхищаться. Владимир идет на хитрость. Пока он не будет делать лицо - до последнего приезда Тамалы: каждую неделю она обещала приезжать домой. А когда статуя будет закончена, Владимир с гордостью скажет девушке: "Это ты".
Тамала порозовеет - очень хорош у нее румянец, - всплеснет руками: "Не ожидала..." А Владимир, в свою очередь, скажет: "Дарю".
Может, все будет не так, но Владимир в порыве великодушия хочет, чтобы все было так, и за работой ему легко мечтается.
В Тамалу, признаться, Владимир влюблен. Не только в ее румянец, юность. От Тамалы исходит теплое обаяние, солнечное - Владимир рад подходящему слову. Тамала может поспорить, фыркнуть, если что не понравится. Может так просто взять за руку: "Побежали быстрей!" И они бегут по степи. Может посмеяться и погрустить о старом профессоре. Придумала красивую сказку - камень живой. Поверила в свою сказку. А Владимир верит в живую Тамалу. И статую сделает как живую. "Тамала! говорит он, - Тамала!" - видит в камне лицо и фигуру девушки. Считает дни, когда она приедет из городка.
Тамала приехала на шестой день, когда у Владимира появились трудности. Споткнулся на коленной чашечке. Резец пошел не туда, куда вел его Владимир. Это случалось. В редком камне нет разнородностей, перепадов твердости - все это в порядке вещей. Стоит поменять угол наклона резца, сменить темп ударов, и дело выравнивалось. Так Владимир поступил и сейчас: поставил резец круче к поверхности, перешел на мелкий частый удар. Но резец упрямо повело в сторону.
Владимир бросил работу. Посидел, подумал, в чем дело. Может, он переутомился? Может, заболела рука? Ни переутомления, ни боли в руке не чувствовалось. Обошел статую. Опять взял инструмент в руки.
И опять у него не вышло. Ладно, подумал он, сделаю небольшой допуск - можно же сделать допуск!.. Но коленная чашечка получалась совсем не такая, какой он ее задумал!
Владимир был сбит с толку. В этом состоянии застала его Тамала.
– Тебе надо отдохнуть, - сказала она.
– Отложи инструмент и ничего сегодня не делай.
Владимир отложил инструмент. С Тамалой они пошли на Сану - речку, на которой стоит Ташлык. Сидели на берегу, разговаривали. Вечер встретили на Камнях - так назывались глыбы песчаника, останцы размытой водами кручи. Тут у них произошел разговор - обстановка, видимо, подсказала тему.
– Мне всегда тревожно среди камней, - начала разговор Тамала.
– Вздор, - ответил Владимир.
– Вовсе не вздор! Почему племена поклоняются камням? Например, изваяниям на острове Пасхи?
– Изваяния сделали люди. Я тоже преклонился бы перед Зевсом работы Фидия.
– Я не о том, - возразила Тамала.
– Ты ничего не чувствуешь возле своей статуи?
– Надо ее сделать. Но мне до Фидия далеко.
– Опять не то!..
– Тамала дернула головой.
– Объясни, - попросил Владимир.
– Этот камень не давал покоя профессору Гридневу. Он его слушал. Приникал ухом и слушал.
Владимир молчал.
– А мне возле камня, - продолжала Тамала, - страшно.
– Тамала...
– Ничего ты не знаешь! Почему Гриднев искал захоронение Баир-хана?
– Почему?
– спросил Владимир.
– Потому что есть легенда. А в каждой легендекрупица истины. Хочешь, расскажу о Баир-хане и его дочери?
– Рассказывай, - согласился Владимир.
– Только ты не смейся, не возражай! Легендам я верю! строго посмотрела Тамала в лицо Владимиру и только после этих предварительных слов начала рассказывать.
В очень давние времена кочевало в степи племя аюров. Это было мирное племя, не очень большое, небогатое, и жило оно степью и от степи. Мужчины были аратами, лучниками при вождях племени, женщины вели домашний очаг, стригли овец и делали одежду из овечьей шерсти и кожи. Племя не воевало, не посылало мужчин в походы и. потому разрослось и счало народом. А когда стало народом, появились у него ханы и появились законы. И был среди них очень жестокий закон: когда умирал хан, на его похоронах убивали сто кобылиц, всех его жен и младшую незамужнюю дочь, чтобы она верно, служила ему в другой жизни.