Тан Кавдора / Thane of Cawdor

Нигро Дон

МЮРИЭЛЬ. Я не говорю, что он плохой. Я просто не знаю, смогу ли я это сделать. Элизабет, как ты можешь быть женой мужчины, которого не любишь.

ЭЛИЗАБЕТ. Ну… В последнее время я пыталась его отравить.

МЮРИЭЛЬ (смеется, хотя ей вроде бы не до смеха). Да ладно тебе.

ЭЛИЗАБЕТ. На самом деле. Начала со скисшего молока и сырого мяса. Теперь думаю о белладонне. Пусть они и рулят, милая, от того факта, что не так они и умны, никуда не деться. Мы все еще можем обвести их вокруг пальца, если захотим.

МЮРИЭЛЬ.

Элизабет, как хорошо, что ты сумела меня рассмешить. Тебе это всегда удается. НЕ собиралась я сидеть и плакать из-за того, что придется выйти за твоего брата. Он – хороший человек, я уверена. Но так трудно сказать. О чем думают мужчины.

ЭЛИЗАБЕТ. Обычно нет смысла и стараться. Послушай, Мюриэль. Мужчины продают нас и покупают. У них законы, и суды, и хартия, они держатся за вроде бы данную им богом власть, но на самом деле все это джунгли, и дикие звери рвут плоть друг друга. Наслаждайся тем, что ты можешь получить от жизни, пока тело твое не пришло в негодность. Разыгрывай карты юности и красоты и получи за них по максимуму. Наслаждайся совокуплениями, если сможешь. Рожай детей и люби их. А если не получится, я одолжу тебе ядовитых грибов.

МЮРИЭЛЬ. Ты не позволишь мне отравить своего брата.

ЭЛИЗАБЕТ. Если честно, не думаю, что у тебя возникнет такое желание.

МЮРИЭЛЬ. Но что мне делать в мою брачную ночь?

ЭЛИЗАБЕТ. Не волнуйся, все закончится до того, как ты поймешь, что к чему, а потом он захрапит, как старый пес. Чуточку возни под одеялом, а потом ты тоже сможешь заснуть. Через какое-то время тебе, возможно, даже понравится. Мне бы понравилось, будь это кто-то еще, а не мой муж. Так устроена жизнь.

4

Брачная ночь

МЮРИЭЛЬ. И вот, в 1510 году, в возрасте пятнадцати лет, я вышла за Джона Кэмпбелла, сына старого графа, который был на несколько лет старше меня и в детстве ужасно меня пугал. Брачная ночь выдалась трудной.

ДЖОН. Мюриэль? Что не так?

МЮРИЭЛЬ. Извини. Я не могу. Я просто не могу.

ДЖОН. Поверь мне, дорогая, ты можешь. Твое тело знает, как. Ты должна лишь расслабиться и позволить мне напомнить ему, что к чему.

МЮРИЭЛЬ. Нет. Я знаю, как ты, наверное, злишься. Если хочешь меня убить, сделай это сейчас.

ДЖОН. НЕ собираюсь я тебя убивать. Я только что женился на тебе. Обычно я убиваю своих жен после медового месяца. Мюриэль? Что такое?

МЮРИЭЛЬ. Не могу я быть твоей женой.

ДЖОН. Но ты – моя жена.

МЮРИЭЛЬ. Нет, не могу. Просто не могу.

ДЖОН. Дитя, просто позволь мне…

МЮРИЭЛЬ (отбегает от него). НЕТ!

ДЖОН. Я так тебе отвратителен?

МЮРИЭЛЬ. Нет, нет. Совсем нет.

ДЖОН. Я думаю, что да.

МЮРИЭЛЬ. Не испытываю я к тебе отвращения. Правда. Наоборот, ты хорошо выглядишь, грубоватость и опасность, которые чувствуются в тебе, только притягивают. Я всегда так думала, с самого детства и до вчерашнего вечера.

ДЖОН. Тогда в чем дело? Я слишком стар

для тебя? Ты предпочла бы какого-нибудь молокососа? Заверяю тебя, дорогая, в таких делах, пусть энергии с годами становится меньше, зато опыта значительно прибавляется. Это правда, жизнь у меня нелегкая, я больше воин, чем болтун, и уже перешагнул рубеж тридцати лет, то есть дожил до глубокой древности, но в этих делах я умею многое, Мюриэль, в чем ты сможешь убедиться сама, и я очень надеюсь, что убедишься, еще до следующего Рождества, потому что, Мюриэль, время для меня бежит быстрее, чем для тебя, и у тебя только одна брачная ночь. Во всяком случае, с каждым мужем.

МЮРИЭЛЬ. Дело не в тебе.

ДЖОН. Тогда скажи мне, в чем. Нет у меня желания провести ночь в догадках.

МЮРИЭЛЬ. Не могу допустить, чтобы мужчина увидел меня.

ДЖОН. Ты хочешь слепого мужа? А кто же насладится твоей красотой?

МЮРИЭЛЬ. Нет, я не могу допустить, чтобы мужчина УВИДЕЛ меня.

ДЖОН. Но я вижу тебя прямо сейчас. Если только ты – не галлюцинация, и я начинаю думать, что так оно и есть.

МЮРИЭЛЬ. Я не могу позволить мужчине увидеть меня без одежды.

ДЖОН. Ты не хочешь, чтобы я смотрел на тебя голую? Об этом речь? Мюриэль, это ты быстро переживешь, обещаю тебе. Очень скоро ты будешь вышагивать по спальне, как леди Годива. Если ты только…

МЮРИЭЛЬ (вновь отпрыгивая от него). Нет. Уйди. Не можешь ты меня видеть. Я слишком уродлива.

ДЖОН. Нет в тебе ничего уродливого. А теперь перестань дурить. Ты – ослепительная шотландская красавица, и ты это знаешь. Я буду отчаянно любить каждую часть твоего тела, особенно тот пальчик, от которого эти людоеды Роузы откусили фалангу. Для меня это символ красоты. (Берет ее за руку. Она пытается вырваться, но он ее не отпускает. Резко поднимает руку. Целует ее мизинец). Идеальна. Моя возлюбленная идеальна в своем совершенстве.

МЮРИЭЛЬ. Я не об этом.

ДЖОН. Тогда о чем? Обещаю тебе, я буду любить каждую часть твоего тела, обожать и восхвалять, не делая никаких исключений, если только ты мне позволишь.

МЮРИЭЛЬ. Я не про палец.

ДЖОН. Тогда про что?

МЮРИЭЛЬ. Место, которое я не могу упомянуть.

ДЖОН. Какое место? Хотя бы намекни. С чем оно рифмуется.

МЮРИЭЛЬ. Ожог. Клеймо. Метка, которую оставила моя мать, когда пытала меня.

ДЖОН. Ты про шрам на твоем заду?

МЮРИЭЛЬ. Да.

ДЖОН. Из-за этого весь сыр-бор? Из-за клейма, которое твоя безумная мать поставила на твоей ягодице?

МЮРИЭЛЬ. Пожалуйста.

ДЖОН. Правда в том, Мюриэль, что я его уже видел.

МЮРИЭЛЬ. Быть такого не может.

ДЖОН. Да, видел.

МЮРИЭЛЬ. Я совершенно уверена, что ты ни при каких обстоятельствах не мог видеть никакой части моего зада.

ДЖОН. Я видел все части твоего зада. И обе полусферы, с клеймом и без оного.

МЮРИЭЛЬ. Это невозможно. Почему я этого не помню? Ты подглядывал за мной из-за гобеленов?