Танцор Января
Шрифт:
— Не такой уж и далекий. — Он влил в себя ром и протянул бармену пустой стакан, который тот наполнил, даже не вынимая из руки клиента.
— Здесь не так много чужаков, — сказал Хью. — Не желаешь присоединиться ко мне?
Мужчина с дубленым лицом кивнул. Затем он взял стакан в левую руку, а правую протянул бармену и подождал, пока тот вложит ему в ладонь полную бутылку рома.
— Приглашение, что касается меня, приемлемо завсегда, — произнес гат.
Хью провел его к своему столу.
— Меня зовут Рингбао, — представился он, почти не соврав.
Гат подхватил бутылку левой рукой
— Имя, что касается меня, — Тодор, — сказал гат, присаживаясь. Он плеснул себе еще рома и поднес стакан к глазам. — У него такой любопытный цвет. А вкус, — Тодор отхлебнул, — еще любопытней.
— Как гата занесло аж на Ди Больд? — поинтересовался Хью.
Тодор взглянул на него еще раз, и прошло некоторое время, прежде чем он соизволил ответить.
— На корабле. — Он отпил еще рома. На этот раз он поставил на стол уже полупустой стакан, добавив: — Которых, что касается моих лет, было немало.
Это означало, что он не вчера на свет родился, так что отстань с расспросами. Хью кивнул.
— Мы слышали, ты был с флотом, проходившим Ди Больд около месяца назад.
Мужчина хмыкнул и утер рот тыльной стороной ладони, оглядевшись вокруг стола.
— «Мы»? — буркнул он.
— Я и несколько моих приятелей.
Тодор отпил еще немного.
— И, что касается информации, сколько ты готов заплатить?
— Назови свою цену.
Гат с шумом втянул в себя воздух.
— Билет. Перелет до Гатмандера.
Хью знал, что у Своры глубокие карманы и перелет на лайнере Хэдли не разорит команду.
— Сделано, — сказал он.
Тодор выдохнул и уставился на свои огромные жилистые руки, поигрывая стаканом с ромом.
— «На Гатмандере, далеком Гатмандере, — запел он еще более фальшиво, чем обступивший пианино квартет, — на границе небес…» — Он моргнул и на мгновение прикрыл глаза. Затем добавил: — А может, он достаточно далекий? Да, достаточно далекий. Уж туда-то леди Радха Карго не дотянется.
Хью кивнул. Подозрения подтвердились.
— За тобой идут копы компании?
Тодор украдкой взглянул на дверь.
— Уже близко. Была одна безделушка, которую она хотела, а у меня была мысль, что она ее не получит. Был разговор, затем мятеж, корабль открыл огонь по другому кораблю. Но, что касается коммодора, удача определила успех; и подчинение с раскаянием победили анархию — кроме тех кораблей, которые отключили связь и бежали. Корабль коммодора был поврежден, но трофей остался у него, и, наверное, он уже у леди Карго. Остается надеяться, — добавил гат, подняв стакан, — что корабль коммодора разбился по пути к Сакену.
Хью протянул ему руку.
— Пошли со мной. Мои друзья тоже захотят это услышать.
Тодор откинулся на спинку стула и, прищурившись, посмотрел на Хью. О’Кэрролл словно услышал, как скрипит дубленая кожа.
— А что касается тебя, с какой оказии я должен тебе доверять?
— Потому что мы собираемся вернуть эту «безделушку».
— Правда? — Тодор хлебнул прямо из бутылки. — Пойдете против самого Торгового Дома?
— Мы были готовы отправиться на Хадрамоо, — мягко сказал Хью.
Гат покачал головой.
— Что касается тебя, имеется оказия
— О? — удивился Хью. — И почему?
Тодор рассмеялся.
— Самый охраняемый секрет во всем Спиральном Рукаве… Ладно. Что касается меня, то какая разница, будешь командовать ты или леди Карго, если уши Гатмандера не услышат ни твоего, ни ее голоса? Ради билета история будет рассказана. И будьте все прокляты. — Он поднялся, и Хью встал вместе с ним. Они покинули «Нежного зверя» и взошли по короткому пролету на узкую пустынную улицу.
Хью остановился, чтобы сверить направление с браслетом, а Тодор решил воспользоваться моментом и поднести бутылку с ромом к губам.
Бутылка взорвалась, и на одно безумное мгновение Хью подумал: «Ничего себе ром!» Но инстинкт его не подвел — он успел нырнуть за мусорный бак, потянув Тодора за собой на землю, когда вторая пуля попала в кирпичную кладку.
— Это был не я, — торопливо сказал он гату. — Клянусь, я не вел тебя в ловушку.
Но хватило и одного взгляда, чтобы понять: что касается Тодора, оказии для уверений больше не было. Пуля пробила бутылку и продолжила свой путь через рот и заднюю стенку черепа — поэтому все, что собирался поведать гат, осталось среди мозгов, осколков кости и крови, забрызгавшей стену позади него.
Третья пуля пробила мусорный бак и задребезжала внутри. Хью хотелось крикнуть, что он не один из предателей МТК. Но он знал, что убийца не станет рисковать. Секрет, из-за которого убили Тодора, гат легко мог успеть раскрыть своим товарищам. Хью вздрогнул. Убийце потребовались недели, чтобы выследить офицера, так что убийцей мог оказаться любой из завсегдатаев «Нежного зверя».
Хью достал из куртки нож, купленный на Иегове. Конечно, от сики сейчас было мало проку. Она была бесполезна против огнестрельного оружия, но ничего другого у него под рукой не имелось. Хью обыскал труп Тодора и нашел мелкокалиберный револьвер. Он взвесил его в руке, подумал, а затем вложил оружие в ладонь мертвеца, опустив его палец на спусковой крючок. Затем Хью отыскал не доброшенный до бака мусорный мешок и положил на него руку Тодора так, чтобы оружие было видно из-за угла.
Он уставился во тьму, выискивая позицию снайпера. Тодор стоял здесь, поднял бутылку так, и убившая его пуля прилетела… он заметил дом на противоположной стороне улицы, слабую дрожь занавесок, открытое окно на втором этаже… Оттуда. Но киллер, скорее всего, уже сменил позицию. Убийца, который слишком долго остается на одном месте, — глупец… и, зачастую, мертвый глупец.
Хью попытался мыслить как убийца: ему следовало убедиться, что Тодор и его спутник мертвы, но он не станет выходить из парадной двери. Хью был безоружен, но убийца этого не знал. Значит, он выйдет в переулок позади дома. Переулки были зарешечены, поэтому ему придется идти либо к одному углу, либо к другому. Не на улицу Алкорри, которая была хорошо освещена, значит, налево — с того угла он сможет прицельно выстрелить в пространство за мусорным баком.