Танцовщица Гора
Шрифт:
Кроме того я заявляю право меча на них обоих. Оспаривай его у меня, если хочешь. А дальше я выяснил у вора, что они обе были проданы в Самниуме. Я даже сохранил ему жизнь за то, что он оказался любезным. Думаю, он со своим товарищами, продолжает красть других женщин, но мою таверну они теперь обходят десятой дорогой. А в Самниуме, слин снова взял след. Мы с Борко шли по нему в течение многих недель. Конечно, мы много раз теряли его, но всякий раз нам удавалось найти его снова. В самый последний раз мы нашли его на дороге к Виктель Арии, к югу от Венны. Так что, как Ты теперь
— Нет! — выкрикнул Мирус.
— В таком случае, возможно, рубить следует головы обеих, — пожал плечами Хендоу.
— Нет! — закричал Мирус, и покачнувшись занял позицию между Хендоу и Тупитой. — Беги Тупита! Беги!
— Оставайся на коленях, рабыня, — угрожающим голосом скомандовал Хендоу. — Прежде, чем Ты сможешь пробежать два шага, я натравлю на тебя Борко.
Тупита осталась там, где была.
— Почему Ты сбежала от Хендоу? — прохрипел Мирус, обернувшись к Тупите.
— Потому, что вас там больше не было! — заплакала женщина. — Вас прогнали. Вы ушли! А я был охвачена ненавистью к Дорин, из-за которой Хендоу вас уволил. Я решила продать ей, и показать вам всем, сбежав из Брундизиума.
— Но твой побег не удался, не так ли? — поинтересовался Хендоу.
— Нет, Господин! — всхлипнула она.
— И теперь Ты, как и прежде рабыня, в ошейнике, полуголая, стоящая на коленях и трясущаяся за свою жизнь!
— Да, Господин, — признала Тупита.
— Даже если бы тебе удалось выбраться из Брундизиума, куда Ты собиралась пойти? — полюбопытствовал Хендоу. — В каком городе или деревне Ты ожидала, что твоим прошлым не заинтересуются и не расследуют? Где Ты рассчитывала снять ошейник? Как Ты собиралась избавиться от клейма?
Стоявшая на коленях Тупита рыдала.
— Есть ли у такой как Ты, надежда на побег? — спросил мужчина.
— Нет, Господин, — сквозь слёзы проговорила Тупита. — У такой как я нет никакой надежды на побег.
— Почему же Ты решилась на такую глупость? — спросил Мирус, при этом не сводя глаз с Хендоу.
Признаться, для меня было загадкой, как Мирус так долго смог оставаться на ногах.
— Неужели Вы не понимаете? — всхлипнула Тупита. — Я сделала это из-за вас!
— Что за чушь! — воскликнул Мирус.
— Я не хотела оставаться там без вас, — пояснила она.
— Эх Ты, маленькая дурочка, — сказал он.
— А ещё я ревновала к Дорин. Я подумала, что Вы заинтересовались ей!
— Конечно, я нашёл её интересной, — признал Мирус, — у меня было много рабынь, и она, возможно, была наиболее красивой из всех, тем не менее, она для меня никогда не была чем-то большим, чем ещё одной распутной девкой, которую я мог бы, время от времени, на пару анов, если бы мне понравилось, брать в альков для моего удовольствия.
— О, Господин! — вздохнула Тупита.
— Но
— Неужели Вы не понимаете, Господин? — всхлипнула она. — Хотя Вы едва ли знали о моём существовании, пусть Вы могли презирать, ненавидеть меня или смеяться надо мной, но я — ваша любящая рабыня!
Кажется, это признание Тупиты поразило Мируса.
— Да! — закричала она. — Я — ваша любящая рабыня! Я поняла это с первого раза, когда Вы бросили меня к своим ногам! Даже если бы Вы заковали меня в тысячу цепей и тысячу замков, они не смогли бы держать меня надёжней, чем любовь к Вам! Вот и всё, я призналась! Теперь убейте меня, если на то будет ваша воля!
Тупита опустила голову и затряслась от рыданий.
— Если Ты не можешь поднять меч, — заметил Хендоу, — то, похоже, мне придётся сделать это самому.
— Нет! — закричал Мирус.
— Ты думаешь, что в твоём состоянии, сможешь её защитить? — удивился Хендоу.
— Я буду защищать её пока смогу, даже если придётся умереть за неё! — заявил Мирус.
— Ты что, решил, что она — свободная женщина? — осведомился Хендоу. — Она — всего лишь рабыня.
— Для меня она стоит больше, чем десять тысяч свободных женщин! — прорычал Мирус.
— Эта шлюха? Эта рабыня? — презрительно спросил Хендоу. — Женщина, которая может быть куплена с рабского прилавка?
— Да! — выкрикнул Мирус.
— Отойди в сторону, — бросил Хендоу.
— Пощади её! — прохрипел Мирус.
Мужчина ещё мог держать меч, но использовать его — врятли. Я боялась, что он вот-вот потеряет сознание.
— Проявите милосердие, Господин! — попросила я Хендоу.
— Вы теряешь кровь, дружище, — заметил Хендоу. — Не думаю, что Ты долго простоишь на ногах. В таком случае, тебе лучше напасть сейчас, пока у тебя ещё остались силы.
— Я заклинаю тебя нашей прошлой дружбой, — слабым голосом попросил Мирус, — не убивай её.
— Но сам Ты хочешь убить эту рабыню, не так ли? — спросил Хендоу.
— Да, — признал Мирус.
— И при этом не хочешь, чтобы умерла Тупита? — уточнил Хендоу.
— Не хочу, — кивнул Мирус.
— В таком случае, — улыбнулся Хендоу, — у нас есть повод поторговаться.
Мирус раздражённо посмотрел на него, но в его взгляде чувствовалась некая неуверенность.
— Слишком поздно! — простонала Тупита. — Смотрите!
Мы все перенесли внимание в указанном ей направлении, и увидели, что окружая нас, приблизившись на расстояние уже нескольких ярдов, стояли мужчины. Их было пятеро. Монстры были с ними.
Борко угрожающе рычал.
— Здесь слин, — заметил бородач. — Плохо, что мы не захватили копья.
Коротышка держался позади своих людей, вооружившихся мечами, и выглядевших весьма решительно. Похоже, что они, боялись куда меньше бородача и оставшегося с ним мужчины. Уходил-то он с двумя своими подельниками. Вперёд выступили двое из вернувшихся монстров и зарычали в ответ на рычание Борко. Внезапно, я осознала, что они нисколько не опасались даже зверя столь ужасного, как слин. Вооруженные только их собственными зубами и когтями они расценивали себя выше его.