Танцующая на углях
Шрифт:
– Мне сказали, что с тобой трудно, но ты превзошла все мои ожидания...
Я ответила прежним взглядом: паралич уже потихоньку начал проходить, а вид посиневших статуй, в которых обратились арестовавшие меня, придавал мне двойные силы: просто радоваться чужому счастью в застывшем состоянии было неуютно...
– Всемогущий Красный Сет доверился мне, я не могу его подвести, а ты мне мешаешь!
– Ничем... не могу... помочь, - едва разлепив губы, прошептала я, но с него и этого хватит: не тот он, чтобы я ему ещё и говорила в полный голос!
– Надеюсь, ты не хочешь... чтобы я перед тобой извинялась? Просто
– Проклятая кошка! Ты думаешь, что сможешь противостоять мне?! Да я тебя...
– Эстела!!
– слаженным хором взвыли мои провожатые, коллективно высыпав во дворик.
– Мя-а-а-у-у-у!!!
– поддержала их Марселла и выгнула спину, ощетинившись, как дикобраз: ещё секунда, и бросится на обидевшего любимую хозяйку!
– Что?!
– в бешенстве оглянулся на них Сенухет.
– То!
– нагло ответил Роман, недоумевающе выпучив глаза: - Без нас начинать не надо было новогоднюю вечеринку, вот что!.. Ёлы-палы, снег! Прям как дома...
– Презренный раб!
– прошипел ему в лицо жрец. Я уже сейчас чувствовала, как нечто внутри него просыпается, стремясь наружу, чтобы разобраться с каждым, кто только посмел ответить не в тон его господину... Да, рыжий ужас по-прежнему верен своим традициям: иногда я просто уверена, что в нём погиб великий коллекционер экзотических редкостей... впрочем, глядя на ту компанию, которую я сама подобрала, я ещё больше убеждаюсь, что мы всё-таки родственники... Ох, что это я - неужели начала с самокритики? Это точно влияние этого снежного человека - пора заканчивать - заигрались!
Роман невольно отступил назад, когда человеческие пальцы Сенухета внезапно начали вытягиваться в его сторону корявыми ледяными когтями, а лицо жреца исказила нечеловеческая злоба сквозь потрескавшуюся снежную серебряную маску. Из его рта повеяло подземным холодом вперемешку с освежающей прохладой, а в глазах заколыхались сиреневые языки мороза. Сфинкс попытался слиться бледностью с окружающим пейзажем и незаметно смыться, и даже Марселла поджала лапы, боясь стоять на одной земле с этим монстром, и... Тогда мне надоело ждать, и я выпрямилась за спиной бывшего жреца, ныне контрастного слугу моего братика. Не знаю, что со мной в тот момент случилось, видимо, я поспешила с резкими движениями, но мир почему-то на миг затянуло едва розовевшей завесой, а потом внутри себя я ощутила такой обжигающий холод, точно выпила залпом кружку кипятка...
– ...Эстела-а-а!!!
– пробился в моё сознание крик ужаса и отчаяния, и я разглядела чётко прямо перед собой оскаленное испепеляющей ненавистью лицо в серебряной дымке инея... Я невольно скользнула широко до предела открывшимися глазами вниз и криво улыбнулась: Красный Сет без последствий не оказывается рядом, даже негласно... Пять острых длинных игл, в которые преобразились пальцы жреца, слились в один тонкий плоский кривой кинжал, кончик которого мне, к сожалению или к счастью, виден не был...
Уже угасающим сознанием я успела отметить про себя, что долго я так не продержусь, упаду, как проткнутая туша со штыря, а на острие кинжала останется... что же там останется, если я и своё сердце-то не помню стучащим... Впрочем, мне всё равно этого уже не узнать...
... Безвольное тело соскользнуло с острия, плавно оседая к ногам непонятного существа, всего с ног до головы покрытого инеем, и только раскрасневшийся несмотря на мороз молодой мужчина успел сделать последний шаг, чтобы подхватить его. Опустившись с девушкой, бережно удерживаемой на руках, на землю, он пристально всмотрелся в её прекрасные черты и внезапно вскинул на стоявшего рядом почти прозрачные глаза...
...Звёзды в небе казались какими-то невероятно большими, стоило только поднять глаза вверх, и тебя затягивало тут же в образовавшуюся воронку, которая уходила к своему центру сиреневой дымкой грёз. Я и вправду подняла вверх глаза, и внезапно небо завесилось тонкими покрывалами, как при входе в зал Осириса, и я поняла, что уже на правильном пути... а потом всё вдруг заволновалось, точно бурные накатами волны на Ниле в непогоду, и меня с ног до головы захлестнуло тугой волной с растворёнными в ней золотистыми скарабеями. Вода хлынула в нос, уши, в рот, я хотела кричать, но вместо этого глубоко вдохнула и захлебнулась...
– ... Да грызи, грызи ты, без халтуры - обеда лишу!.. Господи, да скорее ты, хвостатое, закрой глаза, войди в транс, представь, что ты бобёр, в конце-то концов, что у тебя, разом фантазия кончилась, загадочный наш?!..
– Попрошу беж ошкорблений, инаще я вообще откажываюшь помогать!
– Ещё одно такое слово, и я отказываюсь навеки переводить твои "словеса" народу! А обедом тебе будет вот эта милая верёвочка!.. Да скорее ты! Эстела там, наверное, задохнулась уже, пока ты тут... А! Готово уже?! Вот умница - получи воспитательный подзатыльник авансом!..
– в комнате явственно послышался хруст разминаемых костей и постанывания таксиста. Погнувшись в разные стороны с громким скрипом суставов, он наконец-то прошествовал к огромному наскоро сделанному саркофагу, стоящему на небольшом возвышении там же, в золотом ковчеге, где они и находились, и с большой потугой открыл крышку и со стоном приподнял её, оперев на один бок. Из темноты саркофага на него блеснули возмущённые глаза...
– С добрым утром, страна... а...
– не успел он опомниться, как цепкая ручка с мгновенно удлинившимися ноготками вцепилась ему в кадык, и сухие, но всё ещё полные жизни едва розовые губки прошептали:
– Я тебя сейчас прямо на месте египетской казни подвергну, спаситель сетов!..
– она так же резко отпустила его горло, а вместо её гнева на его голову вполне чувствительно упала та же крышка, гулко стукнув его по макушке:
– У-у-у!! Вот так мы страдаем за правду!
– прохрипел таксист, схватившись за ушибленный лоб, а деятельная "покойница" с силой откинула окончательно на пол крышку и грациозно выскочила из гроба, бесшумно установившись ступнями на тёплый пол.
– Это вшё он виноват!
– встретившись со мной взором, поспешил раскрыть мне "тайны заговора коварного таксиста" Сфинкс, безапелляционно ткнув острым когтем в Романа. Я глянула на него так, что он предпочёл распластаться на полу блёклой тенью, сливаясь с тенью Марселлы, а Роман показал ему кулак, тут же улыбнувшись до ушей, едва я повернулась к нему.
– Только попробуй, - предупреждающе отодвинулся он, когда я замахнулась для пощёчины, и я позволила себе удивление: боги мои, ну и реакция у человека - обычно мои движения молниеносны и не замечаются смертными...