Танцующие лепестки
Шрифт:
– Боюсь, что так, – ответила она грустно. – Не могли бы вы пройти в свой офис?..
После минутного колебания он, проинструктировав одного из рабочих, развернувшись, быстро пошел по направлению к офису. Паулина была там, за пишущей машинкой, и Джейн взглянула на нее с мольбой в глазах.
– Оставьте нас ненадолго, пожалуйста, миссис Дайсон, – сказал доктор Валлас, и, бросив удивленный взгляд на свою будущую невестку, Паулина встала и вышла.
– Итак, миссис Бриант, в чем дело?
Медленно, неохотно она положила диадему на стол и развернула:
– Я… я боюсь, с этой вещью произошел несчастный случай, доктор Валлас. Мне очень-очень жаль, но один из… из… – Он уже взял диадему в руки и молча смотрел на нее. Она вспомнила, как только вчера он назвал это украшение одним из самых красивых найденных им ювелирных изделий.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Николас оторвал взгляд от вещи, которая, похоже, была загублена. Выражение его лица было резким и осуждающим.
– Впервые вы сделали подобную ошибку. Могу я поинтересоваться, было ли это умышленно?
– Умышленно? – Джейн уставилась на него. – Как вы могли такое предположить!
– Разумеется, я подумал об этом. – Аккуратно и медленно он положил прелестную вещицу обратно на стол. – Я вам не нравлюсь, миссис Бриант. – От этого спокойного утверждения Джейн зарделась, смутившись. Она была потрясена, так как ожидала вспышки гнева.
– Я не понимаю, доктор Валлас. Почему вы решили, что не нравитесь мне?
– Миссис Бриант, давайте будем откровенными? На днях я случайно услышал, как вы назвали меня невыносимым.
– Вы слышали?.. – Джейн опустила голову, она была потрясена до глубины души. Заявив Стюарту, что ее не волнует, слышал ли доктор Валлас ее пренебрежительное высказывание, девушка не рассчитывала, что услышит, как человек, о котором шла речь, повторит ее слова. Смущение завладело ею, и она смогла только пробормотать еле слышно: – Простите… – Откуда эта скромность? И почему ей так отчаянно хочется, чтобы он не слышал бы того замечания? Почему она сожалеет о том, что она вообще произнесла тогда это слово?
– Извинения не нужны, миссис Бриант. Ваше мнение обо мне не имеет значения, – сказал он ей ледяным тоном и добавил после недолгого молчания: – Это был намеренный вандализм? Вы так и не ответили на мой вопрос.
С несчастным видом она подняла голову, ее глаза блестели, а губы дрожали. Было крайне важно, чтобы он не думал о ней плохо, однако она отчаялась убедить его.
– Я люблю эти вещи. У меня даже в мыслях не было наносить вред одной из них. Это… это в самом деле был несчастный случай. – Следует ли ей упоминать о щетках, объяснить, что она знала, – подобное обращение будет слишком грубым? Но на самом деле это не было оправданием. Если бы мисс Гилберт с ее опытом пользовалась той же щеткой, это не привело бы к подобному результату. – Наверное, я была неловкой, – признала Джейн в конце концов. – Могу только сказать, что так же сожалею о причиненном ущербе, как и вы.
Она изучала его лицо и видела в нем лишь осуждение. Услышав то, что она сказала Стюарту, он сделал вывод, что она специально сломала диадему из-за неприязни к нему.
Некоторое время Николас стоял, сосредоточенно глядя на нее, и затем сказал категорическим тоном:
– Я снимаю вас с этой работы, миссис Бриант, и даю вам другую, на которой вы не сможете ничего испортить. С этого времени вы будете каталогизировать находки…
– Нет… прошу вас! Я никогда не сделаю подобной ошибки снова. – Но он только покачал головой, и Джейн вдруг не выдержала: – Отлично, я буду заниматься каталогом! Но если у вас возникнет нехватка людей для более сложной работы… на меня не рассчитывайте!
Его темные глаза опасно блеснули.
– Будьте очень осторожны, – мягко предостерег Николас Валлас. – Я уже думал о том, чтобы отказаться от ваших услуг.
Она быстро взглянула на него, удивленная и испуганная:
– Но почему? Что я такого сделала?
Тонкие губы презрительно скривились. Он даже не пытался быть дипломатичным, когда сказал все тем же мягким и ровным тоном:
– Есть определенный тип женщин, к которым я испытываю отвращение… и вы, миссис Бриант, из их числа.
В течение многих дней она размышляла над последними словами доктора Валласа. Вспоминала о его туманном намеке на то, что она «нечестная». Никогда еще Джейн не чувствовала такого замешательства и не ощущала себя такой несчастной. Подумать только, она пожертвовала годовой зарплатой ради этого!
– Если бы только я могла вернуться домой, – прошептала она со злостью. – Но я дала обещание другим.
С этого момента начнется сущий ад, Джейн была в этом уверена. Каждый раз при встрече с Николасом она будет помнить о его отношении к ней. До сих пор она ощущала к себе неприязнь, но сейчас почувствовала, что он по-настоящему ненавидит ее по причинам, известным лишь ему. Как Джейн ни пыталась, она не могла объяснить эту ненависть.
Гробница была открыта и хотя, как сказал Николас, не избежала разграбления, оставшиеся находки были потрясающими. Бронзовые кинжалы с рукоятками из слоновой кости, мечи также из бронзы с алебастровыми головками, несколько посмертных масок из золота, масса ювелирных украшений, включая золотые и серебряные серьги, броши, ожерелья и даже набор золотых бигуди. Все были взволнованы и с нетерпением ждали речи, которую доктор Валлас произнесет по поводу находок. Он говорил больше часа. Затем среди его слушателей наступила тишина, и он с улыбкой, меняющей его строгие черты лица, спросил, нет ли вопросов.
Джейн, естественно, молчала, но Гай, с присущим ему нетерпением, спросил, как доктор Валлас пришел к выводу, что в гробнице все еще оставалось немало сокровищ, несмотря на то что о ее разграблении было известно.
– Была ли это просто интуиция?
– В определенной мере – да. Видите ли, рядом со входом мы обнаружили кости человека, раздавленного оползнем, здесь же было несколько золотых вещей – таких, которые можно легко спрятать в одежде и вынести из гробницы. Я пришел к выводу, что кости принадлежат грабителю, который погиб, совершая свое черное дело. Тот факт, что золотые вещи все еще лежали там, свидетельствовал, что никакой другой грабитель не делал попыток продолжить начатое.