Танцующий лакей
Шрифт:
Мэндрейк поставил рядом другую подпись и встал.
— И все равно Николас противный тип, а бедного Уильяма очень жаль. Он мне нравился. — Он посмотрел на инспектора. — Так мне привести леди Херси?
Аллейн кивнул:
— Да, пожалуйста.
У леди Херси совершенно не было мотивов, но формально она вполне годилась на роль главной подозреваемой. И действительно, леди имела возможность совершить оба покушения, а также убийство. Еще в машине по дороге сюда Аллейн размышлял об этой незнакомой женщине как о ключевой фигуре к разгадке тайны преступления. В его практике уже встречались подобные персонажи. Не преступники, но сильно сбивающие с толку своей возможностью
— Она, конечно, могла это сделать, — еле слышно пробормотал Аллейн, — но не сделала.
В том, кто убил Уильяма Комплайна, у него почти не было сомнений. Но пока отсутствовали серьезные доказательства и, стало быть, основания для ареста. А выводы, сделанные с помощью сложных логических построений, но не подкрепленные солидными уликами, руководство Скотланд-Ярда не очень приветствовало. Да и защита будет рада затеять возню. Аллейн знал, что глупый неумелый убийца может доставить больше хлопот, чем умный. А убийца Уильяма Комплайна несомненно относился к первой категории.
Он подержал в руках письмо миссис Комплайн к сыну, но, услышав на лестнице голос леди Херси, спрятал его в карман и вытащил оттуда кусок лески, который отрезал от катушки в курительной. Когда Херси Амблингтон вошла, он вертел этот кусок в своих длинных пальцах, а когда поднялся ее приветствовать, леска повисла в его руке.
— Извините, что заставила вас ждать, мистер Аллейн, — произнесла дама. — Но там наверху надо было кое-что сделать, что могла только я.
Аллейн придвинул ей кресло, и она медленно в него опустилась, устало откинув голову.
— Сразу заявляю, твердого алиби у меня нет ни по одному из трех происшествий. Я где-то читала, что уже одно это делает меня в глазах правосудия невиновной. Буду надеяться.
Аллейн улыбнулся:
— Такое вы могли прочитать только в каком-нибудь скверном детективном романе.
— Очень утешили. — Леди улыбнулась в ответ. — А закурить у вас есть?
Инспектор раскрыл для нее портсигар, дал прикурить, случайно уронив леску. Извинился и поднял.
— Это что, вещественное доказательство? Напоминает леску.
— А вы любите ловить рыбу?
— Несколько раз ловила. Но это было в детстве. Отец Джонатана брал меня с собой. Тот старик, что на фотографии.
— Который поймал форель в четыре с половиной фунта?
— В этом месте, наверное, положено восхититься вашей наблюдательностью, но я думаю, вы обойдетесь. Да, это он со своей удочкой. Скорее всего кусочек лески отрезан оттуда.
Аллейн показал ей леску. Она посмотрела без всякого интереса. Потом перевела взгляд на инспектора.
— Ну и что дальше?
— А дальше, леди Херси, я попрошу вас вспомнить, когда вы видели эту леску на удочке.
— В пятницу вечером, — последовал ответ. — Там на крючке висит искусственная наживка. По рассказам именно та, на которую попалась знаменитая форель.
— Я понял так, что вчера вечером вы заходили в курительную незадолго до трагедии, когда там были оба брата.
— Да, зашла посмотреть, успокоились ли они.
— Может, случайно посмотрели на удочку?
— Тогда нет. А вот перед ланчем заметила кое-что странное. Подошла к камину погреться и глянула на нее. Я смотрела на эту удочку тысячи раз, а тут вижу, что-то не так. Кто-то смотал леску.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Хорошо. — Аллейн начал записывать, а когда снова посмотрел на нее, леди сидела с закрытыми глазами. Но, почувствовав его взгляд, тут же их открыла.
— Я хочу вам кое-что сказать, пока не заснула. Это не Харт.
— Почему вы так думаете?
— Я много часов пробыла рядом с ним в комнате Сандры Комплайн. Он мне нравится и потому не может быть убийцей. Я понимаю, это не довод, но интуиция меня редко подводила. Тем более есть танцующий лакей, обойти которого вам вряд ли удастся. — Она посмотрела на обрывок лески, который Аллейн уронил на стол. — Нет, это не Харт. Он изо всех сил старался вернуть Сандру к жизни, зная, что, если ему это удастся, она сделает все возможное, чтобы подвести его под виселицу. Доктор это знал.
— Вы считаете, миссис Комплайн повела бы себя именно так?
— Не забывайте, я последняя, кто видел ее живой. Дала ей полдозы снотворного. Она отказалась принять больше, сказала, что у нее нет аспирина. Видимо, хотела, чтобы потом… получилось наверняка. О гибели Билла ей сообщил Ник. Сандра просто не могла в это поверить. Сидела, уставившись в одну точку, на лице ни горя, ни ужаса. Я попыталась отвлечь ее разговором, но она не пожелала слушать. Конечно, было бы лучше, если бы Сандра расплакалась, а она сидела как каменная. Заговорила, когда я уже собралась уходить. Сказала: «Херси, доктор Харт сумасшедший. И теперь я поняла, что мое лицо все это время мучило его, как и меня. Но он безумец, запомните это, Херси». Вы первый, кому я это рассказываю. И держалась она очень странно. Говорила четко, раздельно, хотя минуту назад казалась невменяемой. — Херси подождала, пока Аллейн запишет, и добавила: — Вы осматривали ее комнату?
— Очень бегло. После ухода Комплайна.
— В платяной шкаф заглядывали?
— Да.
— Как вам ее синее твидовое пальто?
— Хорошее пальто. Только до сих пор слегка влажное.
— Вчера вечером оно было насквозь мокрым, хотя она сказала мне, что весь день не выходила из дома.
Аллейн распечатал письмо миссис Комплайн в присутствии трех свидетелей: Джонатана Ройала, Николаса Комплайна и Обри Мэндрейка. Он не стал его зачитывать, а попросил Обри переписать письмо. В напряженном молчании все ждали, когда он закончит. Потом по просьбе Аллейна Мэндрейк вложил письмо в новый конверт и заклеил. Затем инспектор попросил Джонатана на нем расписаться, после чего обвязал конверт шпагатом и запечатал узел воском, который прислал аптекарь из Литтл Чиппинга.
Покончив с этим, он попросил Джонатана и Николаса удалиться. Хозяин дома неохотно подчинился, а Комплайн закатил истерику. Требовал вернуть письмо, кричал на Аллейна, угрожал расправиться с Хартом, затем, захлебнувшись в рыданиях, плюхнулся в кресло и отказался уходить.
Аллейн не стал его уговаривать, а быстро собрав вещи, пригласил удивленного Мэндрейка пройти в будуар, где попросил прочесть вслух копию письма миссис Комплайн.
«Мой дорогой, — начал Мэндрейк, — не горюй, не надо. Даже если бы я оставалась с тобой то немногое отпущенное мне время, память об этих ужасных днях всегда стояла бы между нами. Мне кажется, в эти последние часы я потеряла рассудок. Не могу написать признание. Я пыталась, но нет сил увидеть эти ужасные слова на бумаге. Поэтому я сделаю то, что прояснит все, и невинный из-за меня не пострадает. Херси уже подозревает, что я в то утро выходила из дома. Думаю, она знает, куда я ходила. Это непереносимо. Дорогой, если бы ты был моим старшим сыном, все было бы иначе. Я искала какой-то другой выход и не нашла. Всю жизнь я посвятила тебе, мой любимый. И этот последний страшный поступок тоже сделан ради тебя. Грех, я это понимаю, но ради тебя. А теперь, дорогой, я расскажу, что собираюсь сделать. У меня есть снотворное, которое принадлежало этому человеку, и еще непочатый флакончик аспирина. Я совершенно ничего не почувствую. И мои последние мысли и молитвы будут о тебе. Поскольку это письмо придется показать в полиции, я его подписываю как положено.