Танцы с огнем
Шрифт:
— Он плакал, когда уезжал. Думаю, в тот момент я перестала жалеть себя, потому что до этого я очень долго жалела себя.
— Ты никогда подолгу себя не жалеешь.
— Я нацелилась на рекорд. Пап, прости меня за утро.
— И ты меня прости. — Он взмахнул рукой, как будто стирая надпись с доски. — Все. Чистый лист.
— Очень чистый.
— Где тот парень, с кем ты связалась?
— На пожаре у Флатхэд.
— Пойдем в штаб, узнаем, как у них там дела.
— Я хочу, чтобы он вернулся живым и здоровым, чтобы все они вернулись живыми
— Ненавижу, когда кто-то кроме меня в чем-то прав. И потом, кто он такой, чтобы высказывать свое мнение?
Ро рассмеялась, прижалась головой к его плечу.
— Спасибо, пап.
Роуан дежурила в штабе, помогала наносить на карту перемещения бригад и выкрутасы пожара, следила по радару за вспышками молний и только после двух часов ночи, когда над базой разразилась гроза, а на севере Галл и его товарищи заползли в палатки, добрела до кровати и забылась тяжелым сном.
… Раскаты грома превратились в рокот моторов, ветер с визгом ворвался в распахнутый люк. Ро увидела страх в глазах Джима, услышала страх в его голосе и решила остановить его. Связаться с базой, предупредить выпускающего, поговорить с командиром. Что угодно, лишь бы остановить его.
— Ничего не поделаешь, — сказал ей Джим, и теперь в его глазах светилась печаль. — Судьбу не обмануть.
И он прыгнул в последний раз, прыгнул, как прежде, вслед за ней. Прямо в раскрытую пасть огня. И закричал, когда огненные клыки впились в него.
Ро приземлилась одна. Пламя за ее спиной бесилось так, что содрогалась земля. Ро побежала вверх по склону сквозь клубящийся дым, сквозь обжигающий жар.
Она металась в постели и звала Джима, вслепую искала его, надеялась, что его еще можно спасти. Пламя карабкалось по деревьям, кружилось по земле в смертельном танце. И кто-то кричал: «Роуан, Роуан!»
Она побежала в другую сторону и, не переставая звать Джима, выбралась на пожарище. Огонь сожрал все, что смог, и отправился за новыми жертвами. Обугленные ветви торчали из тлеющих пней, маня костлявыми пальцами. За пеленой дыма горбились, громоздились, покачивались остовы деревьев. Ро бежала на зов, и спеченная земля хрустела под ее ногами.
Тишина наступила внезапно, будто кто-то долго сдерживал дыхание и наконец выдохнул. Роуан остановилась в растерянности, не представляя, куда бежать дальше. Как будто она попала в старую черно-белую фотографию. Она снова побежала, но ничто больше не шевелилось, и земля под ее ногами молчала.
Она увидела его. Он лежал на обнаженной огнем земле, лицом на запад, словно хотел увидеть заход солнца. Она выкрикнула его имя, и собственный голос откликнулся эхом где-то в ее голове. Дрожа от облегчения, она бросилась на землю рядом с ним.
Джим. Слава богу.
Она выдернула рацию, но, как и все вокруг нее, рация молчала.
«Я нашла его! Ответьте кто-нибудь. Кто-нибудь помогите мне!»
— Не помогут, — нарушил тишину голос Джима. За прозрачной маской распахнулись его глаза, губы скривились
— Мы сгорим здесь. Мы все сгорим здесь.
Его лицо вспыхнуло. Ро хотела закричать, но Джим схватил ее за руку. Пламя переметнулось на нее и стало пожирать их обоих. Наконец она закричала, завизжала и никак не могла остановиться…
Роуан сползла с кровати, пошатываясь, подошла к окну, распахнула его и с жадностью вдохнула влажного воздуха. Гроза промчалась на восток, унеся с собой и ливень, и гром с молниями. Небо очистилось от туч. Ро смотрела на звезды, пытаясь найти утешение в их холодном мерцающем свете.
Тяжелый был день, вот и все. У нее был тяжелый день, плавно перетекший в тяжелую ночь. Теперь все позади. Организм очистился от кошмаров, отдохнул.
Ро оставила окно открытым, вернулась в постель, полежала немного, все так же глядя на звезды. И когда уже глаза начали закрываться, что-то щелкнуло у нее в мозгу. Она не стала цепляться за вспыхнувшее воспоминание из того кошмара, сосредоточилась на звездах и соскользнула в безмятежный сон под их холодный мерцающий свет.
Бригаду чистильщиков сбросили на Флатхэд около девяти утра. Роуан радовалась выстраданной, хотя и нудной работе, правда, испытала разочарование, когда Галл с бригадой начали собираться на базу.
Пока Роуан выполняла свою работу, специальный агент Кимберли Дичикко выполняла свою, и первым делом она назначила встречу лейтенанту Куинеку в дешевой закусочной на Двенадцатом шоссе.
Лейтенант скользнул в кабинку и сел напротив Кимберли.
— Доброе утро, агент.
— Доброе утро, лейтенант. Спасибо, что согласились встретиться.
— Всегда к вашим услугам. Только кофе, — попросил он официантку.
— Если не возражаете, я сразу перейду к делу, — начала Дичикко, когда официантка, перевернув уже стоявшую на столе кружку, налила в нее кофе и отошла.
— Сэкономим время.
— Вы лучше ориентируетесь здесь. Вы больше меня знаете об отношениях людей, кто с кем дружит, кто кого не любит, и совсем недавно вы допрашивали жертву после разгрома на базе. Мне не помешал бы взгляд изнутри.
— Департамент всегда готов сотрудничать, и ваше приглашение избавило меня от лишних хлопот. Не придется ехать к вам за информацией. Не придется действовать за вашей спиной, если вы откажете.
— Сэкономим время, — откликнулась Кимберли его же словами, — и силы. У вас отличная репутация, лейтенант.
— Как и у вас. И, как сказала Роуан Трипп, мы оба модники.
Дичикко чуть заметно улыбнулась.
— У вас красивый галстук.
— Спасибо. Похоже, мы хорошо изучили друг друга. Поджог в вашей юрисдикции, агент Дичикко, но убийство — в моей. Мы быстрее добьемся цели, если объединим усилия. Расскажите мне, кого подозреваете, а я познакомлю вас со здешними особенностями.
— Давайте сначала поговорим о жертве убийства. Я успела составить мнение о ней. Она была лгуньей по натуре и по призванию со склонностью к самообману.