Тандем. Неестественный обзор
Шрифт:
– С вами все нормально, Патрик, - озабоченно спросил необычно бледный вице-президент.
– Рэй, я больше не хочу видеть этих людей. Распорядись, чтобы их вывели с самолета.
– Успокойтесь, сэр, - Строев пододвинул к президенту серебряное блюдце, на котором лежала стопка салфеток.
– Зачем это?
– почти испуганно спросил Коэн.
– Патрик, у тебя слезы, - Тихо проговорил Кроуфорд.
– Сеанс закончен. С тобой все в порядке? Что ты чувствуешь?
Коэн быстро взял салфетку, промокнул глаза, посмотрел на небольшие влажные пятнышки, оставленные на ней его слезами, и немного растерянно переспросил:
– Закончен? Это мои слезы? Извините, я не помню, когда плакал в последний раз, - президент с подозрением посмотрел на внимательно наблюдающего за ним Алекса.
– Что со мной произошло?
– Для того чтобы сеанс прошел успешно, я вывел вас из состояния психического равновесия пугающими своей реалистичностью образами из прошлого. Вызвал сомнение в собственной правоте, которое сразу же переросло в неосознанное и не испытанное вами раннее чувство вины. И знаете, что я вам скажу, господин президент. Внутри вы вовсе неплохой человек.
– Идите к черту...
– прислушиваясь к ощущениям, Коэн помассировал виски. Потом окинув всех присутствующих быстрым взглядом встал, подошел к столику, уставленному тяжелыми хрустальными графинами со спиртным и, наполнив бурбоном почти до половины широкий резной стакан, сделал несколько больших глотков. Он некоторое время стоял к гостям спиной, невольно морщась от обжигающего алкоголя и ощущая, как по телу распространяется тепло. Он внезапно понял, что боится думать. Он поднес стакан с напитком к носу и шумно втянул в себя воздух. Резкий, терпкий запах напитка ударил в голову, прогоняя сомнения и страхи. Президент сделал еще один глоток, поставил стакан на столик и, решительным движением повернувшись, снова встретился с Алексом глазами. Это были совсем обычные, карие, с небольшим лукавым прищуром, но всё же, добрые глаза.
"Из-за Коллегии погибли десятки миллионов людей. Она не имеет права на существование. Ее надо уничтожить", - сделав над собой усилие, подумал Коэн и внутренне сжался, ожидая, когда лезвия боли полоснут по его мозгу. Но ничего не произошло. Не отпуская глаз Алекса, президент подумал: "Прекрасно, гипноблок снят. Сейчас я прикажу прикончить этих двоих русских, а через неделю отдам приказ Локарту разнести в клочья Россию и Китай". Он снова прислушался к себе, понимая, что его агрессивные мысли, направленные против России тоже не блокируются.
– Вы довольны, господин президент?
– спросил Алекс, улыбнувшись одними уголками губ.
– Вы можете читать мои мысли?
– вопросом на вопрос ответил президент.
– Вовсе нет. Но догадаться о чем вы думаете совсем не сложно. Так вы удовлетворены сеансом?
– Я буду полностью доволен, убедившись, что мне ничто не мешает самостоятельно мыслить и принимать решения, против кого бы они ни были направлены.
– Ну и славно. Будем считать, что сеанс прошел успешно, - Строев поднялся с кресла и демонстративно посмотрел на часы - Мы здесь уже почти пол часа. Я думаю генералу Смирнову надо возвращаться к президенту.
– Рад был с вами познакомиться, мистер Коэн. И с вами, мистер Кроуфорд - Алекс тоже встал и, коротко кивнув, добавил: - Думаю, нас все же выпустят отсюда.
– Не сомневайтесь. Я вас провожу, - Кроуфорд тоже поднялся с кресла и, пожав гостям руки, сделал рукой приглашающий жест в сторону двери.
– Постойте, - спохватился Коэн, подошел к гостям, протянул Алексу руку и уже без опаски снова посмотрел ему в глаза.
– Спасибо, генерал Смирнов. Позвольте теперь я задам вам вопрос. Что вы на самом деле думаете о Коллегии?
Алекс с новым интересом взглянул на президента, потом перевел глаза на Кроуфорда, который сделал безразличное лицо и изобразил на нем непонимающую улыбку.
– Я думаю, это тема для отдельного разговора, - Алекс снова встретился глазами с президентом.
– Буду рад получить доступ к одному из ваших защищенных каналов связи И, поверьте, нам будет, о чем поговорить.
Швейцария. Кантон Ури.
Командный центр SDF Оберальпшток.
22 декабря 2038 года.
То, как развивались события вокруг взрыва метана у побережья США, очень напоминало историю трехлетней давности с катастрофой в Южно-китайском море. Опять была создана специальная комиссия ООН, опять началось изучение обстоятельств, опять ученые схлестнулись в спорах, правда на этот раз уже без особой страсти и азарта. Версия о выбросе геомагнитной энергии из ядра планеты снова стала основной и большинство специалистов просто посчитали, что попытки ее оспорить будут бесполезной тратой времени. Ожидаемой была и реакция, американского президента, который подавал явные сигналы о том, что согласится с любыми выводами комиссии. Это могло означать только одно - Коэн не будет напрямую отвечать Пекину. Она возьмет паузу и в тайне потратит необходимые время и средства, чтобы нанести удар в нужный ей момент и причинить Китаю максимальный ущерб.
Командующий Силами стратегического сдерживания ООН, отложил несколько листов официального доклада по ситуации в США, подготовленного Разведывательно-аналитическим центром ООН и, откинувшись на спинку кресла, долго смотрел на карту мира, выведенную на один из настенных экранов. На ней яркими точками были обозначены районы патрулирования его подводных лодок. Две находились в центральной Атлантике четыре в Тихом океане в тысяче километрах севернее экватора. От двух субмарин в Тихом океане тянулись тонкие нити. Одна в сторону Китая, другая в сторону США. Это подводные лодки, оснащенные крылатыми ракетами большой дальности, меняли позиционные районы.
Тянуть дальше не имело смысла. Ситуация была предельно ясна. Комиссариат и лидеры Америки, России и Китая, снова хотят пустить расследование взрыва метана по ложному пути. И теперь опять придется ждать и гадать, каким будет ответ Америки Китаю.
Тяжело вздохнув от внезапно навалившегося чувства гигантской ответственности, Дюваль голосом включил рабочий терминал и вышел на связь с Командующим Силами по поддержанию мира.
– Командующий Сигур, вы читали последние сводки о расследовании взрыва метана в Америке?