Танец Грехов
Шрифт:
Ему на мгновение показалось, что он слышал короткий, полный презрения смех. До боли знакомый…
Глава XIV. Кровавые пляски
Настоящее время. Капище язычников племени «Перуна».
Брошенный чёрный клинок. Плачущий ребёнок, которого своим могучим телом прикрыл его отец. Старик, в чьих глазах побагровела ярость, усыплённая мудростью.
— Пришли, в свят день, — прошипел Бык, поднимая свой древний топор, что скалился лезвием и просил крови. — Да как
— Я… сделал что-то не так? — Лицо Бушуя залили слёзы. Он смотрел то на жертву на алтарном камне, то на отца, чьё лицо исказил гнев.
— Не сейчас, сын. Вторак, укрой моего ребёнка.
— Сколько их… вождь? — В страхе проговорил какой-то юноша, укутанный в соболиные меха, с мечом наперевес. — Мы… погибнем?
Казалось, железных демонов были сотни. Они выступили из густых чащ леса плотным, замкнутым кругом и были повсюду. Многие из них были закованы в металл и лица их были укрыты под мёртвой маской.
— Погибнем. — Согласился Бык. — Погибнем или выживем… какая разница? На то воля богов.
Пляшущая ещё несколько минут назад толпа затихла и рассеялась — старики, женщины и дети отделились от бравых мужчин, что рядами смыкались у идолов своих древних богов.
Вторак схватил Бушуя за руку и оттащил от алтарного камня. Мальчик совсем испугался и даже слова не мог проронить.
— Смотри, Бушуй. Смотри и не отводи взгляда. Это демоны, что пришли сжечь наш дом. — Старик знал, что мальчику больно и слёзно. Но только так, только так Бушуй сможет впитать ненависть к этим ублюдкам, что выпрыгнули из тьмы, словно волки! — Не переживай, старик тебя защитит. Не бойся…
А железная братия выступала всё гуще и гуще. Стало быть, их здесь порядка двух сотен. В это же время, на стороне Быка было всего тридцать бравых воинов.
«Не в этот день я думал выступать в битву. Мы в слабом положении. Вот же испытания нам послал Отец Молний».
— Почему они не наступают? — спросил Завид — крепкий, широкоплечий, с густой, рыжебородый мужчина. Ему было не больше двадцати пяти. Он, вместе с Красимиром тащил пленника к алтарю.
— Эй, чужаки! — Бык высоко вскинул свою руку и кричал так, что вороны слетели со своих ветвей. — Пусть ваш вождь выступит вперёд! Я хочу говорить с ним!
— Бык, что ты задумал? — вмешался одутловатый, уже в годах Светозар с пышной бородой. Тело его было изрыто шрамами, как поле плугом.
— Я их вождь! — крикнул кто-то из этой густой толпы.
— Выходи и клянусь честью своего отца, что не трону тебя!
Они выступили из-под крыльев своих армий, твёрдым шагом направляясь к друг другу. Снег ворошил всё сильнее и грозил перерасти в метель.
— Ты хотел говорить? — спросил представитель демонов из каменных лесов. Он был слишком юн для вождя: дешёвая бородёнка, тёмно-русые волосы, такие короткие, что даже смешно. Сначала Быку показалось, что его враги пошутили, отправив к нему навстречу такого молокососа. Но короткие шрамы по всему телу и холодные глаза цвета льда наводили вождя «Перуна» на некоторые мысли.
— Дай мне увести женщин и детей, демон из железа. А
В холодных глазах юнца заиграло что-то. Словно ум боролся с сердцем. В конце концов, парень кивнул.
— Но ты не тронешь своего пленника, пока битва не кончится.
Бык кивнул, не задумываясь.
— Я хочу к папе! — упрямо требовал Бушуй. — Хочу! Пусти меня! Пусти!
Вторак сжал руку мальчишки, впившись в детскую кожу чёрствыми, старыми пальцами.
— Твой отец выполняет свой долг, мальчик. Если ты не нашёл в себе мужества прикончить алтарную жертву, так будь добр слушать меня!
— Но…
— Никаких «но»! — прошипел волхв. — Нам надо бежать! Если эти выродки нашли наше тайное капище, о котором доселе почти никто не знал… — Старик выматерился. — Значит… все остальные капища и лагеря наших союзников…
— Мертвы? — догадался Бушуй и от своих же слов все органы внутри свернуло в узел.
Вторак не ответил, уводя мальчика вглубь лесов, всё дальше и дальше, сквозь армию тополей и берёз, туда, где мальчика никто не найдёт.
Женщины, старики и дети исчезли очень скоро. Пусть многие из них и противились, плакали и страдали, они всё же ушли. Ушли, оставив своих мужей, отцов и сыновей выполнять свой долг.
Тридцать пять человек, против почти что двух сотен. Железные демоны были вооружены клинками, костюмами из стали и не одним десятком «Калашниковых». «Они думают, что нас смогут остановить нас огнестрельным оружием? Кретины…»
У воинов Быка были топоры, мечи, копья, булавы и палицы.
Солнце не спеша начинало проглядывать сквозь плотную завесу туч.
— Наша битва только начинается, сыны мои! Боги готовили вас к этому дню и вот он, настал! Проявите себя те, кто ещё не проливал вражеской крови, а те, кто умудрён опытом, докажите свою честь! Вперёд, за честь наших отцов! За покой наших матерей!
Ответное «Ура!» прогремело по всему лесу.
— Давайте-ка побыстрее разнесём этих обезьян из каменного века, — хихикнул кто-то из рядов Святой Инквизиции.
— Ага, — подтвердил Башка, шрамы и кровоподтёки которого едва успели затянуться. Он взмахнул молотом и упёр его в землю.
— Мы сомнём их, как букашек!
— Да, а потом трахнем их баб!
— Чур, я первый!
— Нет я!
Пока невнятное войско Святой Инквизиции насмехалось и бахвалилось, язычники бросились в атаку, словно разъярённые волки, почуявшие кровь.
Волна инквизиторов не решилась стоять на месте и тоже дала свой ответ. Воздух вспороли десятки свинцовых очередей, а закованные в сталь машины были, на удивление, неповоротливы. Золотые, освящённые кастеты, выступающие кулаками машин, пролетали мимо своих целей. Люди из лесов носились как обезумевшие. Автоматы ревели и били тела язычников — те падали или останавливались, но те, кто не падал, продолжал идти, несмотря ни на что.
— Взади! ВЗАДИ!
Голова инквизитора рухнула на холодную землю. Взмах топора рассек череп ещё одному, затем пронзил брюхо безымянному солдату и из живота, змеясь, вывалились кишки.