Танец на кладбище
Шрифт:
— Может подтвердить это в суде. И соседи тоже.
Хейворд посмотрела на столешницу из искусственного мрамора.
— Мистика какая-то. Что вообще происходит?
— Это все проклятый Вилль — вот что происходит.
Одно упоминание о Норе привело его в ярость. Все эти дни он был на взводе. Его злило абсолютно все: Вилль, Клайн с его пошлыми угрозами, комиссар полиции, бюрократическая волокита, которая связывала ему руки, и даже Пендергаст с его невозмутимостью и несносным креольским
Хейворд снова взглянула на него. Лицо ее по-прежнему было озабоченным.
— А что там с Виллем?
— Разве ты не видишь? К ним тянутся все ниточки. Смитбек был прав.
— Но у тебя нет никаких доказательств. Смитбек писал о предполагаемых жертвоприношениях — и это все.
— Они вовсе не предполагаемые. Я слышал блеяние в фургоне. Собственными глазами видел ножи и окровавленную солому. Лаура, ты бы посмотрела на это место. Господи все в каких-то балахонах и клобуках, бормочут что-то хором. Настоящие фанатики.
— Но это не значит, что они убийцы. Винни, у тебя должны быть прямые доказательства.
— У них есть мотивы для убийства. Этот их главный жрец Шарьер… — покачал головой д’Агоста, — тот еще тип. Вполне способен укокошить любого.
— А что собой представляет этот Бертен? Я прочитала о нем в отчете.
— Его притащил Пендергаст. Он якобы спец по вуду. А по мне, так просто шарлатан.
— Вуду?
— Пендергаст просто помешан на этой чуши, хотя и не показывает виду. Он готов иголки в кукол втыкать, лишь бы добраться до Вилля.
Наконец появились блинчики, благоухающие свежей черникой. Хейворд залила их сиропом и взяла вилку, но тут же положила ее на стол.
— Послушай меня, Винни. Нельзя так злиться, когда расследуешь дело.
— О чем ты?
— Ты не можешь быть объективен. Смитбек был твоим другом. Ты отличный сыщик, но тебе стоит подумать о передаче этого дело кому-нибудь другому.
— Ты шутишь? Я уже влез в него по уши, только об этом и думаю.
— В том-то все и дело. Ты занимаешься охотой на ведьм. Кроме Вилля, ни о чем знать не хочешь.
Прежде чем ответить, д’Агоста сделал глубокий вдох и поковырял блинчик.
— А разве мы не должны полагаться на свою убежденность, на интуицию? Почему нельзя вести расследование по главному подозреваемому?
— Я говорю о том, что твои эмоции мешают вести расследование по другим направлениям. Ты просто ослеплен яростью.
Д’Агоста открыл было рот, но тут же прикусил губу. Он не знал, что сказать. В глубине души он чувствовал, что она права. Нет, не чувствовал, а знал наверняка. Но в то же время ему было наплевать. Смерть Смитбека потрясла его. Эта рана не заживет никогда. И те, кто это сделал, заплатят за все сполна.
— И зачем тебе Пендергаст? От
— Ерунда, — вскинулся д’Агоста. — Он блестящий сыщик. Очень результативный.
— Согласна. А знаешь почему? Потому что он слишком нетерпелив, чтобы участвовать в процессе. Он держится на расстоянии. И втягивает тебя в свои авантюры. А кто за это расплачивается? Ты, конечно.
— Я расследовал с ним полдюжины дел. Он всегда докапывался до истины и находил убийц.
— А как их прикажете потом судить? Твой Пендергаст так собирает улики, что никакой суд не признает их убедительными. Вероятно, не зря его преступники не доживают до суда.
Д’Агоста молча отставил полную тарелку. Завтрак обманул его ожидания. Он вдруг почувствовал страшную усталость. Его окончательно сбили с толку.
Но Хейворд вдруг сменила пластинку. Наклонившись над столом, она взяла его за руку.
— Не сердись на меня, Винни. Я просто стараюсь тебе помочь.
— Не сомневаюсь. Очень тебе признателен.
— То последнее дело, которое вы расследовали с Пендергастом, очень дорого тебе обошлось. Ты мог потерять все. И теперь комиссар следит за тобой в оба. Я знаю, как важна для тебя карьера. И не хочу, чтобы ты ею рисковал. Пообещай мне по крайней мере, что не дашь втянуть себя в сомнительные авантюры. Ты распутываешь это дело и несешь за него ответственность. В конце концов, именно тебе придется отчитываться в суде о том, что ты сделал — или не сделал.
— Согласен, — кивнул д’Агоста.
Хейворд с улыбкой сжала его руку.
— А помнишь, как мы первый раз с тобой встретились? — спросил д’Агоста. — Я был уже заслуженным ветераном, крутым полицейским лейтенантом.
— А я была зеленым сержантом, только что пришедшим из транспортной полиции.
— Да, семь лет уже прошло, подумать только. Я тогда приглядывал за тобой. Старался подстраховать. А теперь мы поменялись ролями.
Хейворд опустила глаза. Щеки ее слегка порозовели.
— А знаешь что, Лаура? Мне даже нравится, что так получилось.
За соседним столиком кто-то вдруг громко произнес:
— Неужели он?
Посмотрев туда, д’Агоста увидел костлявую женщину в белой блузке, которая смотрела на него в упор, прижимая к уху сотовый телефон. Сначала он не понял, кому она это сказала — ему, своей соседке или тому, с кем говорила по телефону.
— Это он! Я видела его вчера в новостях!
Бросив трубку в сумочку, женщина встала из-за стола и подошла к ним.
— Вы — тот самый лейтенант, который занимается этими убийцами-зомби?
Услышав это, официантка подошла к столу.