Танец на осколках души
Шрифт:
Коса звякнула, словно, привлекая моё внимание.
— Что, скучно стало? — оторвалась я от созерцания раны, которая уже успела превратиться в тонкую полоску царапины. — Не нравится, что я на тебя внимания не обращаю? Ты как домашнее животное, которое требует общения с хозяином. Только, когда хозяин обращает на тебя внимание, ты не ласкаешься и не виляешь хвостом. Ты кусаешься. М-да, кажется, я совсем рехнулась — с железом разговариваю. Но, если вдруг, ты меня понимаешь, послушай, что я скажу. Ты можешь сопротивляться сколько угодно времени. Ты можешь пытаться убить меня сколько угодно раз. Но… Убить себя я, в любом случае,
Я не знала, имеет ли какой-то смысл моя речь или нет. Но, после неё, я решила сделать последнюю попытку взять косу в руки. Я поднялась с пола, подошла к демоническому оружию, взяла его в руки… И я почувствовала, что желание убить поменялось на другую эмоцию — на… задумчивость. «Неужели, она, действительно, думает?!» — изумилась я. Мне бы очень хотелось на это надеяться потому, что я для себя решила, что если она и в этот раз вырвется из рук, я плюну на это дело и, действительно, навсегда запру где-нибудь это оружие и забуду о нём.
Прошло несколько минут. Коса вырваться не пыталась, хотя, всё ещё пребывала в состоянии задумчивости. Я осторожно взмахнула ею, как будто нападая на невидимого врага. Эмоция косы, вновь, изменилась. В этот раз это было недовольство. Я не понимала в чём дело, пока в моей голове, будто сама собой, не сформировалась мысль: «Здесь никого нет! Здесь нет врагов и нет крови! Нет смысла нападать!».
— И чья это мысль? Моя или, всё-таки, твоя? — вслух, с интересом спросила я, обращаясь к своему демоническому оружию.
Ответом мне была, разумеется, тишина. Я не имела ни малейшего понятия о том, может ли демоническое оружие телепатически общаться со своим хозяином или ещё как-то передавать свои мысли. Но я, всё равно, больше склонялась к тому, что последняя мысль принадлежала не мне.
— Так, ты согласна на мои условия или нет? — поинтересовалась я. — Если — да, то дай мне это, как-нибудь, понять.
Я закрыла глаза и прислушалась к ощущениям, идущим от косы. Первое, что я отметила про себя, это то, что желания меня прикончить у косы, вновь, не появилось. А эмоции задумчивости и недовольства сменились интересом. А затем… затем, в моей голове, стали появляться картины — одна другой страшнее. Перед моими глазами проносились видения, где чёрное лезвие рассекало чьи-то тела, сносило головы… Я, без преувеличения, видела реки крови. Я чувствовала ликование и дикий восторг. Я чувствовала, как, снова и снова, хотелось погрузить лезвие в тёплую плоть.
Я резко открыла глаза и спросила:
— Это то, чего ты хочешь?
Волна утвердительного ответа, идущая от косы, согрела мои руки.
— Что ж, ясно. Я дам тебе это, — уверенно сказала я. — Я дам тебе это, буквально, на днях. Конечно, в том случае, если ты будешь меня слушаться. Как ты относишься к крови светлых эльфов?
Мне показалось, что ответ косы был таким: «Мне всё равно — светлые эльфы или тёмные. Эльфы, вообще, или нет. Единственное, чего я хочу — это убивать. И если с тобой я это получу, то ты — моя хозяйка».
— Получишь-получишь. Даже несмотря на то, что сама я не горю желанием совершать всё это, — последняя фраза была сказана себе самой.
Дверь скрипнула, открываясь. На пороге стоял Абигор.
— Я так понимаю, у тебя всё получилось? — с усмешкой, сказал он.
— Да, — кивнула я. — Благодарю. Хотя, способ у тебя — помочь мне… Чтобы ты делал, если бы эта коса, действительно, убила меня? Я понимаю, что никаких твоих чувств моя смерть не задела бы. Но ты, ведь, должен был бы как-то объяснять мою смерть повелителю Люциферу, у которого с повелителем драконов на меня договор.
— А ты бы не умерла в любом случае, — ответил Абигор. — Всё то время, что ты здесь находилась, я следил за ситуацией. Иначе, как ты думаешь, почему я пришёл гораздо раньше, чем прошли двенадцать часов?
— Зачем тогда надо было пугать?
— Затем, чтобы ты считала, что подчинить своё оружие — это твой единственный шанс спасти свою жизнь. Если находишься на грани смерти, то, обычно, начинаешь лучше и быстрее соображать.
В чём-то демон войны был, конечно, прав. Когда ты находишься в смертельной опасности, то, обычно, адреналин обостряет все чувства, в том числе, и умственную деятельность.
— Как бы там ни было, но ты мне помог, Абигор. И я тебе благодарна, — сказала я. — Теперь, я могу уйти?
— Нет. Я ещё хочу проверить, насколько хорошо тебе подчиняется твоя коса. Насколько хорошо она тебя чувствует.
— И каким образом ты собираешься это проверять? — мне уже сильно не нравилась эта идея.
— Ты сразишься со мной.
— Рехнулся?! — посмотрела я на него, как на ненормального. — У меня, конечно, много чего в жизни плохого было, но это не значит, что я хочу покончить жизнь самоубийством. А я и одной минуты не проживу, если буду сражаться с тобой. Да и в чём смысл этого?
— Смысл в том, что любое демоническое оружие должно реагировать на опасность, грозящую его хозяину. Кроме того, оно должно чувствовать эмоции своего хозяина и, поверхностно, ощущать намерения противника. От всего этого зависит то, как оно будет себя вести. Да, у него всегда будет желание убивать, но… Если ты будешь сомневаться, если не будешь видеть в противнике врага… твоя коса тебя подведёт. Если же ты будешь уверена в своих действиях, твоя коса может компенсировать твоё незнание и неопытность в бою. Она сама будет направлять удары, сама управлять всеми действиями.
— То есть, ты хочешь знать, уверена ли я, держа её в руках? — спросила я.
— И это тоже. К тому же, я хочу убедиться, что ты не порежешься о своё собственное оружие, когда будешь в светлом лесу. И не нервничай ты так. Я же не собираюсь сражаться с тобой всерьёз.
— Это, конечно, утешает, но не намного, — пробормотала я себе под нос, думая о том, что даже если Абигор и не будет серьёзен, ранить он меня может запросто.
Я не представляла себе, как я буду сражаться с Абигором. Для меня это было немыслимым. Даже если бой и будет тренировочным, я знала, что мне не поздоровится.