Танец под дождем
Шрифт:
– Как дела? Ты задумчивый какой-то в последнее время. Все хорошо? – спросил Ник.
– Да, все хорошо. Меня взяли на работу в музыкальный магазин консультантом. После учебы хожу туда, вот и уставший немного.
Про Лунэсс я не стал им ничего рассказывать. Она была особенной, не такой как все девушки, с которыми до этого меня знакомили Сэм и Ник. Я не хотел ей делиться ни с кем. Может это и глупо, ведь мы только вчера познакомились, и я про нее ничего не знал.
– А ты неплох, удачи тебе, – сказал Сэм и пошел общаться с одногруппницами. В то время как Ник взял меня за локоть и вывел из аудитории.
– Слушай, Джон. Я давно стал замечать, что ты начал отдаляться от нас с Сэмом. Перестал в бары ходить, гулять. Не хочешь
– Нет, просто я устроился на работу, и времени нет, – ответил я.
Они не знали, что я не хочу быть адвокатом, да, и не спрашивал никто из них про это, до этого момента.
– Может, я и плохо учусь, но отличить правду ото лжи могу. И это началось до твоего устройства на работу. Ладно, не хочешь говорить, держи в себе, но знай, если что-нибудь понадобиться, можешь обратиться ко мне, я помогу. И еще, я думаю, у тебя хорошо получится работать консультантом, хоть ты и не разговорчивый особо, но ответственный.
– Хорошо, спасибо, Ник, – ответил я ему, и мы отправились обратно в аудиторию.
Как я не старался, вникнуть и понять лекцию мне не удавалось. Мои мысли были о друзьях, и словах, сказанных Ником.
А, ведь, правда, я еще до работы в магазине стал меньше с ними общаться. Почему? Мне раньше не особо нравились бары, но мы вместе просто гуляли, веселились, творили запоминающиеся моменты в жизни, которые спустя время можно было вспоминать с грустью. Сидя рядом на соседних партах, мы подшучивали над своими одногруппниками, давали смешные, иной раз, обидные прозвища преподавателям. Возможно, это не то время, когда нужно этим заниматься. Я имею ввиду, что в школе это нормально, все так делают, а если говорят, что этим они не занимаются, то нагло врут. А в университете нужно быть взрослым. Но у взрослых есть одна большая проблема, они редко веселятся. Мы же не хотели ими быть. Однажды на первом курсе мы пошли в поход с нашим куратором в лес и каким-то образом недотепа Сэм отстал от нас и пропал. Мы с Ником решили никому ничего не говорить, а самим его найти. Спустя двадцать минут, мы с ним заблудились. Благо, что нас и Сэма минут через тридцать нашла наш куратор и сделала выговор. После того случая мы ни в один поход больше не ходили. А на втором курсе, когда Ник получил права, он позвал нас с Сэмом поездить по городу, так сказать, показать на что он способен. Все было в полном порядке, мы ездили по ночному городу под яркими фонарями с музыкой, и когда Ник решил включить другую песню, он не справился с управлением на повороте и врезался в столб. Никто не пострадал, даже столб, но вот машину нужно было везти в ремонт. Ник расстроился, что умудрился в первый же день разбить машину, но у его родителей было достаточно денег, чтобы без проблем и в кратчайший срок ее смогли починить. Я же после того раза отказывался больше ездить вместе с ним ночью. Может все изменили летние каникулы, когда я уезжал к себе домой к родителям и не мог видеть своих друзей? Сколько я не думал, ответ не находил, кроме одного. Время. Оно все решает: кто, с кем, как, сколько. И так всегда.
Когда пара закончилась, я пошел домой по улице, где мне нравилось гулять. Дома тут были очень красивые. Один даже с балконом, что, несомненно, очень удобно, вышел на него и наслаждайся погодой в теплое время года. А ночью у одного старика в саду, помимо фонарей загорались яркие огни красными, синими, желтыми и зелеными цветами. Не то, чтобы эта улица была самая красивая в городе, она была неким комфортным местом для меня. Тем более на ней же находился музыкальный магазин.
На работу я пришел раньше, чем вчера, и подумал, что Рэм это оценит. Зайдя в магазин, я увидел Лунэсс, которая уже была здесь, и рядом с ней какого-то парня. Так и знал, что кто-то есть у нее. Он ничего не покупал, а просто беседовал о чем-то с ней.
Я прошел мимо них быстрым шагом и неаккуратно бросил в их сторону: «Привет», на что Лунэсс ответила: «Привет, Джон», посмотрев на меня, а потом снова перевела свой взгляд на своего собеседника.
Рэм был на складе, принимал новую партию скрипок.
– Создается впечатление, что в этом квартале только одни скрипачи, других музыкантов нет, – сказал он удивленно с легким гневом. – Кстати, вы оба молодцы, что раньше пришли. Мы сегодня раньше закроемся. У моей жены сегодня день рождения, так что до восьми часов будем работать.
Обычные люди, когда узнают, что рабочий день сокращают, радуются тому, что не будут находиться на работе и смогут заняться другими делами. У меня всегда был вопрос к таким людям, почему вы идете туда, откуда с удовольствием хотите уйти?
Эта новость меня расстроила, но ничего сделать было нельзя. Спросить ключ, чтобы остаться и поработать, а после закрыть магазин? Так Рэм мне явно не разрешит, да, и я еще не смогу один все сделать.
– Хорошо. Мне идти в зал и ждать покупателей? – спросил я.
– Да, я тут сам справлюсь. Как закончу, приду.
Из зала мне хотелось выйти по той простой причине, что там до сих пор был еще тот парень. Проходя мимо них, я случайно услышал конец разговора.
– Тебя ждать сегодня вечером? – спросил он ее.
– Да, я приду.
– Хорошо, пока.
– Пока.
Зачем мне ее теперь провожать, чтобы потом выяснять отношения с этим парнем? Не буду к ней подходить, если только по работе. – Решил я для себя, огорчившись.
Пока покупателей не было, я решил пойти посмотреть на ту гитару, которая мне понравилась во второй день, когда мы с Рэмом все здесь расставляли.
Найдя ее, я прочитал название. «Taylor». Она была шикарная, и среди всех гитар выделалась больше всего. Так хотелось подержать ее, что-то сыграть, но, к сожалению, я не умел.
– Хей, парень, что засмотрелся на эту красотку? – окликнул меня только что вошедший в магазин мужчина.
– Да, – неуверенно ответил я. – Вы что-то хотите приобрести?
– Ты даже не представляешь, насколько она прекрасна, пока не возьмешь ее в руки и не начнешь извлекать ноты своей души. Да, мне нужен Рэм, где он? – ответил он уверенно.
– На складе, но туда нельзя посторонним, – ответил я робко.
– Мне можно, он сам меня позвал. Так, а где тут склад у вас? А, все, нашел, спасибо.
Я стоял в недоумении от этого мужика. Откуда он знал Рэма? Если сравнивать их внешне, то Рэм средних лет, аккуратно одет, темные короткие волосы, уложенные на правый бок, отглаженные брюки со стрелками, белая рубашка, темные туфли, похожие на оксфорды. А он лет на пять или больше старше, с длинными волосами, слегка касающиеся плеч, с бородой, которая была густой и требовала ухода, в клетчатой рубашке с закатанными рукавами, а под ней черная футболка, снизу синие джинсы, немного потертые какие-то туфли, неизвестной мне фирмы. А как он понял, что я не умею играть на гитаре? «…извлекать ноты своей души…» красиво сказал, но все равно, странный какой-то. Ко всему, у него была с собой какая-то коробка.
Через десять минут Рэм и этот мужик вышли со склада, и у меня сложилось впечатление, что они были хорошими знакомыми, которые давно не виделись.
– Ты с ним познакомился уже? – с загадочной улыбкой на лице спросил меня Рэм, когда его знакомый вышел из магазина.
– Относительно, – ответил я.
– Его зовут Оливер Джаз. Он будет продавцом-консультантом, как и ты, только на весь рабочий день. Со следующей недели приступит к работе.
– Хорошо.
– Я думаю, вы с ним сработаетесь, чем-то вы похожи, хотя, возможно, ошибаюсь, – закончив свою фразу, Рэм направился к новому покупателю подсказывать в выборе интересующего его инструмента.