Танец с драконами

Мартин Джордж Р.Р.

— Безупречных, — сказал Грифф. — И драконов.

— Драконы у нее совсем молодые, недавно вылупились. — Стикленд осторожно натянул чулок на свои волдыри. — Много от них будет проку, когда все эти армии зажмут ее город в кулак.

— Тем больше у нас причин поскорей до нее добраться, — заметил Тристан Риверс, барабаня пальцами по колену. — Если Дейенерис не идет к нам, мы должны идти к Дейенерис.

— Не по водам ли, сир? — осведомился Лиссоно Маар. — Повторяю еще раз: морем нам туда не попасть. Я сам пробрался в Волантис, переодевшись торговцем, и разузнал насчет кораблей.

В гавани полным-полно галей, коггов и каррак, но я весьма скоро понял, что имею дело с контрабандистами и пиратами. У нас в отряде, как лорд Коннингтон наверняка помнит, десять тысяч солдат. Пятьсот рыцарей, каждый с тремя конями. Пятьсот конных оруженосцев. Не забудем и о слонах! Одного пиратского корабля для всех маловато, нужна флотилия… кроме того, из залива Работорговцев доносят, что Миэрин взят в блокаду.

— А если притвориться, будто мы согласны наняться к юнкайцам? — предложил Горис Эдориен. — Пусть отвезут нас в Миэрин, а под его стенами мы им вернем золотишко.

— Даже один расторгнутый договор — пятно на чести отряда, — возразил Гарри Стрикленд, держа в руках больную ступню. — Позвольте напомнить, что к тому секретному соглашению приложил печать Милс Тойн, а не я. Я бы и рад его исполнить, но каким образом? Мне представляется ясным, что Таргариен никогда не пойдет на запад. Вестерос был королевством ее отца, а ее королевство — Миэрин. Если она победит Юнкай, то станет королевой всего залива, если же нет, то погибнет задолго до того, как мы подоспеем.

Гриффа это не удивило. Гарри Стрикленд всегда составлял пергаменты лучше, чем расправлялся с врагами. В нюхе на золото ему не откажешь; хватит ли в нем духу для битвы — другой вопрос.

— Можно идти и по суше, — заметил Франклин Флауэрс.

— Дорога демонов — это смерть. Половина людей дезертирует сразу, половина оставшихся ляжет костьми вдоль дороги. Магистр Иллирио с друзьями, как ни грустно это звучит, возлагал слишком много надежд на юную королеву.

«Скорее уж на тебя», — поправил мысленно Грифф… И тут слово взял принц.

— Положитесь в таком случае на меня. Дейенерис — сестра Рейегара, я его сын. Одного дракона довольно.

Рука Гриффа в черной перчатке легла ему на плечо.

— Храбро сказано, но думай, о чем говоришь.

— Я думаю, — заявил мальчик. — Зачем мне идти к тетке с протянутой рукой? Я опережаю ее как наследник престола. Пусть сама приходит ко мне — в Вестерос.

— А что, — засмеялся Франклин, — мне нравится. Поплывем не на восток, а на запад. Маленькая королева сажает оливки, а мы посадим на Железный Трон принца. Яйца у него есть, ничего не скажешь.

Верховный капитан вскинулся, как от пощечины.

— У тебя, что, Флауэрс, мозги на солнце протухли? Нам нужна эта девочка. Нужен брак. Если Дейенерис примет нашего принца как своего консорта, Семь Королевств сделают то же самое. Без нее лорды только посмеются над ним и выставят его самозванцем. И как ты располагаешь попасть в Вестерос? Ты же слышал, что Лиссоно сказал: кораблей нет.

«Он просто боится лезть в драку, — сказал себе Грифф. — Как их угораздило выбрать такого вместо Черного Сердца?»

— Корабли

не хотят идти на восток, а Вестерос — другая статья. Триархи только рады будут от нас избавиться — даже, глядишь, и помогут. Кому нужна чужая армия у себя на пороге?

— В чем-то он прав, — заметил Лиссоно.

— Лев уже наверняка учуял дракона, — подхватил один Коль, — но Серсея смотрит в сторону Миэрина и другой королевы. О принце она знать ничего не знает. Как только мы высадимся и поднимем знамена, народ к нам побежит со всех ног.

— Побегут лишь немногие, — сказал Гарри. — У сестры Рейегара драконы, у сына их нет. Завоевать страну без Дейенерис и ее Безупречных нам не под силу.

— Первый Эйегон взял Вестерос без помощи евнухов, — вставил Лиссоно. — Почему бы шестому того же не повторить?

— По плану…

— По плану толстяка? — перебил Тристан Риверс. — Тому, что меняется с каждой луной? Сначала Визерис Таргариен должен был привести к нам пятидесятитысячную орду дотракийцев. После смерти его заменила сестрица, послушное дитя, долженствующее приплыть в Пентос с тремя своими дракончиками. Потом дитя поворачивает в залив Работорговцев, сжигая города на пути, и толстяк решает, что мы должны ее ждать в Волантисе. А теперь, выходит, и этот план рухнул. Не знаю, как вы, а с меня довольно. Роберт Баратеон занял Железный Трон без всяких драконов — мы тоже займем. А если я ошибаюсь и народ не поддержит нас, мы всегда можем отступить обратно за Узкое море, как Жгучий Клинок и другие после него.

— Риск… — упирался Стрикленд.

— …не так уж велик теперь, когда не стало Тайвина Ланнистера. Самое время идти войной на Семь Королевств. За короля у них другой мальчуган, еще младше прежнего, а мятежников кругом — что листьев по осени.

— Все равно одни мы не можем…

Грифф уже вдоволь наслушался трусливых доводов командира.

— Мы не будем одни. Дорн поддержит нас непременно: матерью Эйегона была Элия, их принцесса.

— Верно, — сказал мальчик, — и единственный противник, который у нас останется, — это женщина.

— По имени Ланнистер, — уточнил Стрикленд. — Рядом с этой сукой всегда маячит Цареубийца, и все богатство Бобрового Утеса подпирает их сзади. А маленький король, по словам Иллирио, помолвлен с девицей Тирелл — стало быть, и Хайгарден за них.

— Даже век спустя у некоторых из нас остаются друзья в Просторе, — стукнул по столу Ласвелл Пек. — Власть Хайгардена не столь велика, как воображает себе Мейс Тирелл.

— Мы ваши солдаты, принц Эйегон, — сказал Тристан Риверс. — Точно ли вы желаете, чтобы мы отплыли на запад вместо востока?

— Да, — без запинки ответил принц. — Пусть тетка сидит в своем Миэрине, без нее обойдемся. На Железный Трон меня возведут ваши верные сердца и ваши мечи. Быстрота и натиск, вот главное. Мы начнем побеждать еще до того, как Ланнистеры узнают о нашей высадке, и это привлечет к нам других.

Риверс одобрительно улыбался, другие раздумывали.

— Лучше уж я умру в Вестеросе, чем на дороге демонов, — сказал наконец Пек.

— Предпочитаю жить долго и в собственном замке, — ухмыльнулся Марк Мандрак.