Танец страсти
Шрифт:
Это одновременно и успокоило ее, и заставило покраснеть. Нервозность, во всяком случае, улетучилась.
– Pardonez-moi, Гийом часто говорит эти слова, а я не знаю, что они означают. Вероятно, он так сердится. – Экономка заломила руки. – Он сведет меня с ума.
Экономка была права. Гадкие немецкие слова долетали до них снова и снова и звучали все энергичнее.
– Гийом… Он тоскует, я думаю, по мадам Клод.
Кит вовсе не хотел знать причину красноречия этого человека, но ему стало любопытно, кто же так виртуозно произносит столь
– А кто такой Гийом?
– Гийом – попугай мадам Клод.
Такое объяснение, с одной стороны, разочаровало Кита, но с другой – это все же лучше, окажись Гийом человеком.
– Стало быть, мадам Клод нет дома? Мы приехали из Англии и надеемся повидать ее. Не исключено, что у нас есть общий друг.
– Мадам Клод в отъезде. Так же как и мадемуазель Сильвия. Она оставила меня одну… с Гийомом. – Отчаяние экономки было очевидным.
Из глубины дома снова донеслись слова по-немецки. На сей раз это было негромкое бормотание, выражающее отчаяние. Приблизительно так, как изображает его мадемуазель Габон.
– Мадемуазель Сильвия? – В голосе Сюзанны слышались легкое волнение и слабая надежда.
Кит сжал ее руку, чтобы немного успокоить и давая понять тем самым, что он сам обо всем расспросит экономку.
– Скажите мне, мадам… – Кит сделал паузу, давая возможность женщине назвать свое имя.
– Габон.
– Я виконт Грэнтем, а это моя жена. Скажите мне, мадам Габон, мадемуазель Сильвия похожа на Сюзанну? Она чем-нибудь ее вам напоминает?
Даже если мадам Габон и сочла этот вопрос несколько необычным, она ничем не выдала удивления. Похоже, эта женщина готова была не прочь поболтать с кем-то еще, кроме попугая. Мадам Габон внимательно посмотрела на Сюзанну:
– Вы почти ровесницы с Сильвией, леди Грэнтем. Возможно, ваши волосы…
– Мадемуазель, Сильвия похожа на эту женщину? – Сюзанна протянула миниатюрный портрет матери.
Мадам Габон перевела взгляд на миниатюру. Сюзанна держала ее в руках так, чтобы экономка могла как следует рассмотреть изображение.
– Ах нет! Не очень. – Женщина подняла на Сюзанну глаза. – А вы вот – похожи, – добавила она, поскольку ей страшно не хотелось разочаровывать эту милую пару.
– И мадемуазель Сильвии нет дома?
– Нет. Она оставила записку для мадам Клод. Сильвия, судя по записке, очень сердита. А еще мадемуазель Сильвию приходили навестить Этьен и месье Фавр – они тоже сердитые.
Сюзанна взглянула на Кита. Парад сердитых мужчин, желавших повидаться с мадемуазель Сильвией, показался ей не слишком обнадеживающим признаком.
– Кто такой месье Фавр? – Кит решил начать с этого имени.
– Мадемуазель Сильвия танцует для месье Фавра. Она очень хорошенькая, – охотно объяснила мадам Габон. – И знаменитая. Очень знаменитая.
Уже лучше. А возможно, и хуже. Разобраться с этим становилось все труднее.
– Мадемуазель Сильвия тоже уехала на юг?
– Нет-нет. В письме говорится, что в Англию. В нем говорится… – Экономка нахмурила лоб, видимо, желая передать тональность послания. – «Дорогая Клод, я уехала в Англию и полагаю, что ты знаешь почему». – Экономка пожала плечами. – Лично я не знаю почему, но, может быть, мадам Клод знает. Только сейчас она на юге. Думаю, она вернется через пару дней.
Снова что-то угрюмо пробормотал Гийом. Похоже, он не надеялся на скорое возвращение хозяйки.
– А вы знаете, кого мадемуазель Сильвия хотела навестить в Англии? – Кит догадывался, что уже знает ответ на свой вопрос.
– Я не знаю. Но мадам Клод знакома в Англии только с миссис Дейзи Джоунз. Может, мадемуазель Сильвия тоже ее знает. Но мне это не известно, месье и мадам Грэнтем. А еще сюда приходили письма из Англии.
– Письма? – Сюзанна оживилась.
– Совсем недавно, мадам. Но мадам Клод сожгла их. А вот последнее пришло всего неделю назад. Мадемуазель Сильвия прочитала его. И сразу – фюйть! – укатила в Англию.
Наверняка Клод сжигала письма, чтобы защитить Сильвию от правды прошлого. Клод скорее всего не догадывается, что сейчас обстоятельства сложились так, что опасаться нечего. Сюзанна не писала всей правды в последнем письме к ней. Она хотела лишь удостовериться, что Клод Ламорье – та самая женщина, которая когда-то удочерила одну из дочерей Анны Холт.
Анны Холт, обвиненной в убийстве.
– А когда Сильвия уехала? Одна? – снова оживилась Сюзанна.
– Одна? Я не знаю, мадам. Я только знаю, что месье Этьен ее не сопровождает. Я сказала ему, что Сильвия, возможно, поехала навестить мадам Дейзи Джоунз. А что я еще могла сказать?
– А кто такой месье Этьен?
– Это ее любовник. – Мадам Габон серьезно смотрела на гостей. – Он – принц! Боже мой, как он был сердит!
Кит и Сюзанна обрадовались этой красноречивой паузе в болтовне экономки. Информацию, полученную под парижским солнцем, необходимо было переварить.
– Похоже, твоя семья обещает быть гораздо более интересной, нежели моя. – Кит не скрывал зависти.
День едва начинался. Обычно в это время Том Шонесси возвращался из «Бархатной перчатки», чтобы поспать в своей уютной комнате, прежде чем заняться насущными делами. В этот ранний час вьющиеся стебли лозы, опутывающие дощатый забор, еще не высохли от росы. Бледно-золотистое ласковое солнце едва прикасалось своими лучами к цветам и дорожке из камня.
Том и сегодня нанял лошадь, рассчитывая вернуться в Лондон как можно быстрее.
Дверь в дом уже была открыта, наверняка супруги Мей услышали топот копыт лошади еще до того, как Том Шонесси появился у ворот их жилища. Миссис Мей в муслиновом платье и поношенном полосатом фартуке ждала его в дверях. Каштановые с проседью волосы, зачесанные назад, белые пятна на щеках – как оказалось, это были следы муки. Судя по всему, она готовила завтрак или занималась утренней уборкой.
– Мистер Шонесси.