Танец в ритме дождя
Шрифт:
– Он самый! После гибели Роланда его знаменитый рог исчез. Но существует предание, что рог этот вместе с другими памятными реликвиями Карл Великий приказал замуровать в подземелье замка Роланда. Наши земли хранят множество древних легенд. Они исполнены тайн… Их стерегут незримые силы. И горе тем смертным, кто осмелится позариться на древние реликвии, охраняемые высшей незримой силой…
– А Веренц?
– Он требует открыть ему доступ в древний подземный ход. Он знает о его существовании и уверен, что рог Роланда и по сей день где-то там. Как ты сама понимаешь, трудно даже представить, во сколько может быть оценена эта драгоценная реликвия…
– Он говорил мне, что после осуществления задуманного им плана собирается скрыться в Бразилии. Он грезит о несметном богатстве.
– Это богатство скрыто здесь, под землей. Но мы с Вальтером даже и думать не смели о том, чтобы проникнуть туда. Бог знает какие несчастья могут обрушиться на того, кто осмелится прикоснуться к бесценным реликвиям и нарушить табу Карла Великого, завещавшего похоронить их здесь навсегда…
– Веренц сам хочет проникнуть в подземный ход?
– Он требует, чтобы Вальтер помог ему в этом. Вальтер убеждал его, что это опасно, – подземелье настолько старое, что с любым, кто попытается проникнуть туда, может случиться беда. Стены обрушатся. Или свод… Да мало ли что… Мы ведь даже не представляем, что может произойти…
– Духи? – пристально глядя Берте в глаза, предположила Ольга. – Ты веришь в них?
– Ты знаешь, я католичка. Мы с Вальтером никогда не стремились к богатству – оно само шло к нам в руки. Все, что есть у нас, – это семья. Покой. Наши девочки… Я знаю, человек в любой момент может лишиться всего… – Она повела рукой, указывая на гряду деревьев, росших за прудом. – И этого имения. Дома… Меня не это страшит. Мы должны отдавать… – запнулась она, – все, что есть, без оглядки тому, кто нуждается в нашей помощи… Но мы всегда охраняли семью, не допуская к нам чуждых по духу людей. Мы оберегали наш духовный покой. Нашу любовь и радость. А те, кто подпадает под власть золотого тельца, кого манит призрак богатства… О, деньги обладают магической властью! А магия – власть Люцифера! Это иллюзия, которая обладает мощным притягательным полем, выпивает все соки, поглощает духовные силы, переключая их в сферу материального… Я сбивчиво говорю, да?
Ольга отрицательно покачала головой:
– Я хорошо понимаю то, что ты хочешь сказать. Вы впустили в свой дом прислужника Люцифера. Вы подпали под его влияние, под его темную власть. Светлое духовное поле этого места оказалось как бы обесточено. Оно как бы пробито. Его больше не защищает покров благодати… Так?
Берта молча кивнула.
– И теперь ты боишься, что темные силы… что они выйдут на свободу! Если Веренц, нарушив древний запрет, попадет в подземелье. И наказание коснется не его одного… всех вас! А оно может быть страшнее, чем угроза тюрьмы, разорение, чем любая угроза реального мира… Ведь так?
Ольга замолчала, глядя на гладь пруда. Изредка по воде шли круги – плескалась рыба. И обе женщины, не отрываясь, смотрели на эти круги, думая о своем.
– Знаешь… – Берта коснулась руки Ольги. – Мне иногда казалось, что моя жизнь слишком спокойна. Что так не может продолжаться долго… Что это должно когда-нибудь кончиться. Если хочешь, я иногда… как бы это сказать… внутренне протестовала против такой налаженной жизни. Ее пульс слишком ровен. Слишком! Человеку нужно преодоление – та работа, без которой он не может быть человеком… Воды наших прудов понемногу заросли тиной, и нужна буря, чтобы очиститься…
Ольга взглянула на Берту с нескрываемым удивлением – она и не предполагала,
– Только бури… они разные, – продолжала Берта, – и не дай Бог вызвать огонь на себя – растревожить те силы, с которыми человеку лучше было бы вовек не встречаться… А Веренц… Он не понимает, что играет с огнем!
– Что же нам делать? – Ольга двинулась вдоль берега. Берта – за ней. – Мы должны победить дракона. Но как?
– Сегодня вечером он намерен проникнуть в подземный ход. Этого допустить нельзя – последствия могут оказаться ужасными…
Налетевший ветер пригнал хмурые тучи, вызолоченные тревожным солнечным светом. Они неслись в поднебесье с какой-то лихорадочной поспешностью, точно стремились сбежать отсюда…
– В доме есть оружие? – не глядя на Берту, глухо спросила Ольга.
– Есть старинное ружье, принадлежавшее моему деду. И у Вальтера есть пистолет. Только… Уж не думаешь ли ты пристрелить его? – испугалась Берта.
– Скоро будет дождь, – не отвечая, заметила Ольга. – Пойдем назад. К нам спешит Вальтер.
Обе женщины развернулись и направились к дому. Веренц поднялся из-за стола, вглядываясь в их лица с хмурой подозрительной улыбкой.
– Ну вот, наконец-то! Заблудшие овечки вновь возле своего пастыря! – Он деланно расхохотался, и от этого лающего смеха у Ольги мурашки пробежали по коже.
«Как же я всего этого раньше в нем не разглядела… – думала она. – Этот оскал… Этот оценивающий ледяной взгляд… Глаза… Пустые, чужие, холодные… Что ж это было со мной? Наваждение? Он ведь казался мне совершенно иным – благожелательным, спокойным, уверенным. Но под обличьем лощеного добродушного бюргера скрывался зверь! Неужели он такой хороший актер? Но Берта, Вальтер? Они-то… Десять лет дружбы! Абсолютное доверие… И это при том, что оба – врачи-психотерапевты… Казалось бы, должны видеть человека насквозь. Что это, оборотничество, колдовство? Бесовские силы глаза нам застили? Ну вот еще! – тут же возмутилась она. – Не хватало еще признать в нем вампира! Тоже мне граф Дракула! Нет, он просто самый обыкновенный мошенник, только высокого полета. Из тех, кто годами умеет ждать и морочить голову уверениями в искренней дружбе, чтобы затем одним ловким движением поддеть рыбку на свой крючок! Но мы еще поглядим, кто кого подденет, фашист проклятый! Тебя заинтересовала тайна славянской души? Так я постараюсь ее раскрыть, не обрадуешься! Чертов прислужник!»
Эти мысли, кажется, несколько приободрили Ольгу. Она весело поглядела на Веренца и, дурачась, делая вид, что падает, оперлась на его руку, которую он ей поспешно подставил.
– Эта поездка в Москву дорого мне далась! – закатывая глаза, пояснила она свою внезапную слабость. – Не спала, не ела, носилась по городу. Смеялась, прощалась. Конечно, и поплакать пришлось. В общем, порядочная встрясочка, доложу я вам! Зато теперь спешить некуда и можно расслабиться. Слушайте, пойдемте-ка в дом, я вам о Москве расскажу. Она так изменилась!
– Дорогая, что может быть лучше! – подхватила ее тон Берта. – Я просто сгораю от нетерпения. Никогда не думала, что такое платье можно купить в Москве!
Но Вальтер, упорно хранящий молчание, не собирался поддерживать их игру. Не обращая внимания на болтовню женщин, он обратился к Веренцу:
– Клаус, я хотел бы увезти девочек. Они не должны быть свидетелями всего этого.
– До тех пор пока все не кончится, никто не покинет пределов имения. Об этом не может быть и речи! – отрезал Веренц.