Танец волка
Шрифт:
– А это жена моя, Гудрун! – сообщил тем временем норег. – Она – с Сёлунда. И сам я – из Роскилле! Слыхали о том, что у нас было?
Успокоил. И заинтересовал. Большая часть свеев убрала оружие и сгрудилась у борта.
Потом толстый спросил: а что было?
– Война, – сообщил Лейф. – Сконе теперь за Рагнаром.
– А Харек-конунг?
– А что Харек? Вот мы придем в Хедебю, тогда и узнаем.
– А как цены в Роскилле?
– Это смотря на что, – уточнил Лейф. – Если на рабов, то упали, а если…
– На железо! – перебил толстый свей, должно быть, хозяин кнорра.
– Так вы железо везете? – спросил
Лейф поинтересовался ценами на железо в Бирке, потом спросил, почему не распродали товар в Хедебю?
Получил ответ, что они надеются расторговаться в Роскилле, где, по слухам, цена выше.
А как насчет риска? Всё же воды здесь северные, а кнорр – один-одинешенек. Вдруг кто польстится? В ответ на это главный свей достал кусок пергамента с оттиском печати Харека-конунга. И добавил, что Харек, за некоторую мзду, пообещал свеям безопасность, когда они пойдут вдоль побережья. Мол, только покажи такое – и любой ярл-грабитель тут же отвалит. А дальше, в водах Рагнара Лотброка, – еще проще. Кто рискнет напасть на судно, которое идет в Роскилле для торговли. Если такие корабли грабить, кто тогда товары повезет?
17
Бирка – город. Крупнейший шведский «торговый узел» в описываемое время.
С этим доводом Лейф охотно согласился и сообщил, что так и есть. Рагнар Лотброк за такое шкуры с разбойников снимет и обтянет ими щиты своих хирдманов.
А вообще, если они хотят потолковать о важном, то лично он уже устал через воду орать. Для разговора можете перебраться к нам. Или мы – к вам.
Свеи посовещались и решили, что лучше – к ним. Проявили здоровую осторожность. Вдруг их старших на чужом драккаре повяжут?
Но это была лишь тень прежней осторожности. Лейф сумел их успокоить и заинтересовать.
Корабли сцепились и легли в дрейф. Лейфа и Эйнара пригласили выпить доброго пива и побеседовать о важном. То есть о том, что и почем торгуют сейчас в Роскилле и о какой войне шла речь.
Лейф с Эйнаром не возражали. Он и Эйнар и перебрались на кнорр, прихватив с собой третьего, Тьёдара Певца. Сконский скальд тоже умел располагать к себе людей. Насчет пива не обманули. Выкатили бочонок. На кнорре завязалась неспешная беседа.
Гудрун видела как стоявший неподалеку Фастайр алчно принюхивается и сглатывает. Он бы тоже от пива не отказался. А вот старший брат его Фари – напряжен и сосредоточен. Гудрун вспомнила: перед тем как перебраться на кнорр, Лейф шепнул ему что-то. Ему и еще нескольким сконцам повесомее. Что-то тайное…
Поначалу всё было мирно. Увидев, что Тьёдар прихватил с собой фидлу [18] , свеи и вовсе расслабились. Выкатили пиво, расселись вокруг… Разговаривали о разном. Потом Тьёдар спел. Еще поговорили… Пиво настраивало на дружелюбный лад. Гудрун видела, что свеи совсем утратили бдительность, расселись вокруг скальда. Они отложили оружие, сняли шлемы. Смеялись, шутили…
И вдруг все переменилось.
Гудрун
18
Музыкальный инструмент, упоминается в сагах. Этакий отдаленный предок скрипки.
– Как ты посмел сказать обо мне такое?! – гневно выкрикнул Лейф, вскакивая на ноги.
Никто ничего не успел сделать. Когда надо, норег был очень быстрым.
Только что он сидел и улыбался, а теперь уже – на ногах. Меч взлетел раз – и хозяин кнорра падает на палубу с разрубленной головой. Еще один взмах – и старший сын отправляется за отцом. И оба даже дернуться не успели, не то что взяться за оружие.
К чести оставшихся девяти свеев, труса они не отпраздновали.
Были они парнями бывалыми, храбрыми и знакомыми с пляской воинов.
И оружие было – при них.
Хозяин кнорра еще опрокидывался на палубу, а свеи уже повскакивали на ноги, и третьего смертельного удара Лейф нанести не успел. Только и смог, что отскочить назад – от сплотившейся стены щитов. То же сделали и Эйнар с Тьёдаром. Последний, прежде чем взяться за меч, заботливо припрятал под скамью музыкальный инструмент.
Кормчий свеев, остававшийся на корме, крикнул, чтобы рубили канаты, но было поздно.
Заранее готовые к кровавому обороту дела сконцы метнули копья – и половина свеев лишилась жизни, потому что строй строем, а когда на каждого бойца приходится не менее трех копий, брошенных с десяти шагов…
А Лейф опять показал себя непревзойденным бойцом. Когда строй свеев развалился, он прыгнул вперед и убил еще двоих: одного – подхваченным копьем, другого – уколом меча под щит.
Теперь в живых осталось лишь двое свеев. Понимая, что драться бесполезно, и не желая попадаться в руки врагов живыми, оба прыгнули в воду. Как были – в доспехах.
Один сразу пошел ко дну, а второй, кормчий, оказавшийся недюжинным пловцом, ухитрился уже под водой избавиться от железа, вынырнул локтях в сорока от корабля и быстро поплыл к торчавшим из воды скалам.
Стрелять в него начали не сразу: думали, что утонул. А потом ни одна стрела пловца не задела.
То ли боги его хранили, то ли сконцы оказались неважными стрелками. Скорее, последнее.
– Догнать его! – закричал Эйнар.
Но как? Кнорр и драккар в надежной связке. Расцепить можно, но требует времени. На лодке отправился в Валхаллу Хеги Косолапый.
Впрочем, догнать было можно. До скал, к которым стремился свей, было неблизко.
Но Эйнар уже забыл о собственном приказе и полез в трюм кнорра: что там такого интересненького?
А Лейф Весельчак, некоторое время понаблюдав за пловцом, объявил:
– Да пусть его! До берега слишком далеко. Не думаю, что он доплывет. Что на него время тратить? Да и скалы тут. Еще днище пропорем. Давайте займемся добычей.
И все с ним охотно согласились. Потрошить добытый кнорр – что может быть интереснее?
Этим вечером каждый из сопалубников Северного Змея стал заметно богаче. Еще бы: отличный кнорр со всем содержимым. И добрые свейские доспехи, лучшие из которых Лейф по праву взял себе.