Танго с призраком. Том 1
Шрифт:
Ухаживание.
Качели и пикник, танцы на лугу и вечерний бал, разговоры и взгляды. И даже поцелуи украдкой…
Эудженио…
Дженио…
Вот почему судьба так несправедлива!? Просто потому, что у нее нет денег!? Но это нечестно, неправильно! Мама тоже была бедна, и из приданого у нее был только Лассара, а отец все равно полюбил! И женился!
Неужели Антония — хуже?
Ладно, не будем забывать и остальные стороны вопроса. И что отец с матерью познакомились при дворе, и что Даэлис не была приживалкой в доме своих родственников,
Но все-таки!
Где справедливость!?
Если Дженио ей так нужен, а она ему… она ему вообще не нужна. И это плохо и горько. Нечестно, обидно…
— Ну, если дело в деньгах, то я тебя могу порадовать, — синьора Луиса подмигнула и поставила перед девушкой вазочку с чоколатой. — Продала я парочку вещей, так что тебе первые проценты пойдут. Думаю, около сорока реалов будет.
— Сколько!? — поперхнулась Антония. — За что!?
— А вот за все хорошее. Ты мне про вазочку сказала, что она пятисотлетняя, помнишь?
— Помню…
Была среди прочих вещиц и такая. Причем, стояла она вовсе уж в глухом месте, и пылью припала… неясно, как она попала к хозяину дома, но синьор Саларанса ее явно не ценил.
— Я ее вчера клиенту отдала. Ну, и еще кое-что, по мелочи.
— Два процента — и около сорока реалов? — глаза у Антонии были большие и круглые.
— Девочка, одна ваза ушла за четыреста пятьдесят песет. Я хотела больше взять, но потом скидку сделала, пусть уж его… хороший клиент, давний.
Антония покачала головой.
— На такие деньги в нашей провинции год жить можно.
— А в столице…. Твои туфли как бы не дороже стоят.
Тони вздохнула.
— Хорошая обувь и в провинции дорога.
— А еще есть осенние и зимние сапожки, да и туфельки на смену хотелось бы. Хоть парочку… коричневые и светлые, а к ним сумочки, шляпки… чувствуешь, как деньги медленно и неотвратимо улетают между пальцев?
— Даже жутко, — созналась Антония.
— то-то и оно… мне еще повезло. Земля эта у меня в собственности, строение нашей семье уж сколько столетий принадлежит, муниципалитету я сантимо плачу, а не реалы. Колодец свой, опять же… А кто другой, вздумай торговать, быстро поймет, почем с плюща шишки! Там заплати, здесь дай, чиновники еще, пиявицы несытые!
— Долорес говорила — крапивное семя, — прыснула Тони.
— Полагаю, мы бы подружились, — важно согласилась синьора Луиса. — Не хочешь со мной сходить, прогуляться? На развалы?
— Куда?!
— На развалы. Как ты думаешь, откуда у меня в магазине вещи?
Вот уж о чем Антония не задумывалась. Откуда в антикварном магазине берется товар? Ну… а он здесь не испокон веков стоял? Правда?
Синьора Луиса рассмеялась, глядя на удивленное лицо девушки.
— Да все просто. Антиквара ноги кормят. Бывает так, что вот… как с синьором Саларанса. Бывает я и сама прихожу, когда знаю, что человек помер. Объявления, опять же, расклеиваю, мальчишек уличных гоняю, они от меня получают
Антония с удивлением узнала, что раз в неделю, в выходной, за городом организуется 'развал'. Почему он так назван?
Да кто ж теперь скажет! Грандиозная барахолка, на которую люди тащат то, что хотят продать. А иногда и даром отдать, такое тоже бывает…
Это у синьора Саларанса наследник знает, что дядино имущество хоть сантимо, да стоит. А бывает и так, что умер человек, а наследникам дом нужен. Или земля. А имущество они велят отвезти… нет, не на помойку.
Старьевщику?
Так тоже платить надо! Бесплатно он ничего не заберет.
А вот на развалах… Привези, отдай специальному человечку — есть те, кто подобным промышляют, глядишь, еще и пару сантимо получишь. Все себе в карман, не из кармана.
Бывает и так, что денег нет, а барахло есть. Бывает…
Да всякое случается в жизни. Вот, раз в неделю такая торговля и идет. И если Антония хочет…
— Мне опять надо будет одеваться мужчиной?
— К чему? Туда можно и в своем облике, что страшного?
— Если родственники узнают…
Синьора Луиса задумалась.
— Даже если узнают, что тут такого преступного? Я понимаю, но… мужчину днем ты вряд ли изобразишь. Да еще темного мага…. Нам только внимания церкви не хватало.
— Об этом я не подумала, — сникла Антония. — Но я не хочу сложностей, пока живу под чужой крышей. У меня нет стабильного источника дохода, я не смогу себя обеспечить…
— И снова ты права. Но у меня есть одна идея.
— Какая?
— Ты не против поношенной одежды?
— Нет.
— Тогда минуту…
Антония уже и думать забыла про свои горести. Любовь?
Да, безусловно! Но ведь восемнадцать лет! Восемнадцать! Как справедливо сказал мудрый человек, голова витает в тумане, сердце стремится к любви, попа ищет приключений, а ноги идут, куда захотят!*
*- у классиков не нашла, подозреваю, что знакомый сформулировал это выражение сам, но в афоризмы еще не попал — пожить хочет. Прим. авт.
Вот, в данный момент голова и попа были едины, так, что сердцу пришлось встать в очередь. А из шкафа появлялись на свободу длинная черная юбка, ярко-зеленая кофта….
— Что это?
— А ты примерь! Прямо на свое платье.
Антония послушалась.
Ну… и что? Бесформенная длинная юбка, бесформенная кофта, а еще одеты на платье. Так что выглядит она толще, чем обычно. Это важно?
— Фигура скрыта. А теперь — оп-ля!
На голову девушки опустилась шляпка с вуалью.
— Это…
— А вот смотри.
Антония посмотрела. Действительно… шляпка была старомодной. И вуаль тоже.
Не легонькая сеточка, которая едва закрывала глаза, кокетливо спускаясь с крохотной шляпки, нет. Широкополая шляпа, плотная черная вуаль…