Танго втроем
Шрифт:
Откушивали, как водится на Руси. Описывать закусь и напитки нет смысла — стол ломился от изобилия. Но это была лишь разминка, вот-вот должны доставить горячее. Они даже стали испытывать раздражение — почему не несут? Стоит только заболеть шеф-повару, а тот всегда лично обслуживал «дорогих гостей», как тут же возникают какие-то досадные накладки.
— Сдох, собака, — опрокинув рюмку охлажденной водки и закусив ломтиком нежнейшего балтийского лосося, сказал старший зять покойного Кожухова. — Слава те… Кхм. Короче, туда ему и дорога!
— Одного не пойму, Ростик, — средний зять Сан Саныча задумчиво отправил в рот оливку. — Мы думали, что сгорел. А тут выясняется, что застрелился. Нет ли здесь какой подлянки для нас?
— Сгорел или застрелился, мне лично по хрену! Когда будем делить «наследство»? Наталья глупа как пробка, надо ее поддержать в эту трудную минуту…
— Давай не будем о делах, Ростислав, как-нибудь в другой раз все обсудим. Лучше отметим как следует радостное событие… Что там эти чертовы повара, уснули?!
Но стюарт уже катил впереди себя тележку, нагруженную снедью. У дверей кабинета путь ему преградили два суровых на вид «отбойщика», одетые в одинаковые темные костюмы.
— Что-то я тебя, парниша, раньше здесь не видел, — с подозрением посмотрел на него один из охранников. — Ты откуда такой взялся?
Стюарт равнодушно пожал плечами. Чуть наклонился вперед, словно хотел поправить приборы, накрытые салфеткой. Так же равнодушно, даже как-то замедленно, извлек из-под салфетки пистолет с глушителем. Первый же выстрел вмял дужку солнцезащитных очков в переносицу бдительного охранника. Более щедро, уже двумя выстрелами, убрал с пути последнюю преграду. Сделал по «контрольке». Ногой посунул тело одного из охранников, мешавшее проезду. Затем подкатил тележку с горячим к двери «випов-ского» кабинета.
— Ну вот, наконец! — Президент «Балтинвеста» промокнул мясистые губы салфеткой. — Ну, хвалитесь, раз обещали сюрприз!
Стюарт вкатил тележку, закрыл поочередно двойные дубовые двери. Подкатил снедь к столу. И как бы в нерешительности — замер.
Вместе с ним в кабинет просочился какой-то запах, надо сказать, не слишком приятный, совсем не тот дразнящий обоняние запах, который распространяют изысканные блюда, приготовленные по спецзаказу для таких гурманов, как эти двое важных господ.
— Не понял… Что это?! Чем это так… воняет?
Стюарт сдвинул в сторону холодную закусь, освобождая место в центре стола. Затем, сохраняя бесстрастное выражение лица, водрузил туда некую посудину, довольно внушительную по размерам, накрытую сверху никелированной с золотым напылением крышкой-полусферой. С тем же безразличием факира, которому не впервой проделывать подобные фокусы, своей затянутой в белую перчатку рукой снял с посудины крышку.
Двое важных господ, судачивших только что о тешащих душу и радующих слух новостях, разом потеряли дар речи.
На металлическом блюде покоилась человеческая голова. С косичкой голова Селивестрова, человека, не раз оказывавшего «деликатные услуги» этим двум серьезным господам.
Стюарт не стал дожидаться окончания немой сцены, разрядив остаток обоймы в собравшихся повечерять джентльменов.
Еще через минуту стюарт, освободившийся от ствола и взятой напрокат халдейской экипировки, прошел через подсобку, далее через черный ход, затем свернул за угол здания, где его уже поджидала машина.
Мертвая голова слепо таращилась на забрызганные кровью дубовые панели кабинета. «Янтарный барон» в долгу не остался, отомстив этим двум за покушение на свою жизнь. Ну а кто-то из его будущих преемников позаботился, чтобы «послание» от Казанцева дошло даже с того света.
Сотрудник ВОХРа, призванный сторожить Музей янтаря в этот неурочный час, преспокойно дрых в своем кресле. Спал он не потому, что наплевательски относился к своему служебному долгу, а совсем по другой причине — его попросили. Вот он и спит.
Заперев «браму» изнутри, подались на второй этаж, где расположен кабинет Елены Владимировны Розановой, заместителя директора данного культурного учреждения.
— Так вы говорите, ключи от дачи хранились в шкатулке? — вопросительно произнес Шувалов. — Можно на нее взглянуть? Вы говорили, что отнесли шкатулку в музей?
Тихий тем временем уже успел осмотреть служебный кабинет Розановой. Здесь тоже кто-то копался в ее вещах, но аккуратно, стараясь не оставлять после себя следов.
Розанова задумалась на короткое время, затем возбужденно Щелкнула пальцами.
— В нашей экспозиции выставлено несколько произведений отца. Там и шкатулка должна быть, та, что вас интересует. Я ее сейчас принесу.
Все вместе прогулялись в экспозиционный зал, затем вернулись в кабинет. Уже со шкатулкой.
— Обыкновенная, в общем-то, вещь, — сказала Розанова, включая укрепленный над столом телескопический светильник. — Отец не только разрабатывал дизайн, но и множество вещей сделал своими руками, куда более искусных, чем эта коробка.
Она отбросила инкрустированную темно-вишневым янтарем крышку.-Шкатулка, а в таких обычно хранят документы или ценности, была пустой. Чтобы наглядно еще раз подтвердить этот факт, Розанова перевернула ее и легонько потрясла.
— Коробка с секретом, — сообщила она заинтригованным зрителям. — Есть двойное дно…
Она как-то нажала на одну из пластин известным только ей способом. Тут же, под воздействием пружины, наружу скользнул миниатюрный ящичек. Но он также пустовал.
— Здесь, в секретном отделении, отец и держал ключи от домовладения в Дачном — запасной комплект. Других секретов здесь нет, отвечаю. Да вы и сами все видите…
— Мда… — мрачно протянул Шувалов. — Фокус не удался.
— Если бы вы хотя бы намекнули, что именно я должна знать и какого рода находок вы от меня ждете.
Розанова рассеянно покрутила шкатулку в руках, захлопнула крышку, хотела уже отнести ее на место, как вдруг…
— Я знаю, знаю… — вырвался у нее возглас. — Ой, не буду торопить события, боюсь сглазить.
— Что?! — вырвалось у остальной троицы одновременно. — Есть идея?
— Минутку, сейчас, кажется, я поняла…
Розанова уже вовсю орудовала какими-то инструментами. Отслоила при помощи миниатюрных пинцета и скальпеля несколько пластин янтаря, затем пинцетом же вытащила сложенный вдвое тонкий лист серебряной фольги.