Танки генерала Брусилова
Шрифт:
– С Кореей ничего общего, – заключил барон.
– Зато слишком похоже на Россию. – Бетлинг кивнул на церковь с православными крестами. – Постоянно думаю, что скоро такое может ждать и нас.
Оба не хотели говорить об очевидном. Поддержка Николаем Вторым братьев-славян оказалась лукавой. Ценой их крови ослабить Австро-Венгрию мудро, отведя опасность от своей страны. Но, когда слышишь рассказы беженцев и видишь раненых в госпиталях, от той мудрости воротит. Да и не стали бы сербы вести себя столь нагло и непочтительно по отношению
– Виктор, как тебе Димитриевич показался?
– Который по кличке Апис? Не знаю, барон. Двойственная личность. Внешне не соответствует своей страшной славе.
– Он у нас преподавал, в Николаевской Академии. Непростой господин, но вряд ли тянет на руководителя тайного общества. Как его там?
– «Црна рука».
– Именно. Какие-то тайны Мадридского двора, заговоры.
– И мне они отнюдь не по душе, Петр Николаевич. Сербы любят рассказывать историю своего края. Сначала тут была турецкая оккупация и насилие над всем немусульманским. Потом Франц-Иосиф начал волю навязывать. Тот же Апис ничуть не лучше. Мечтает о великой Сербии, включающей север Греции, Македонию, Боснию, Герцеговину, Черногорию. Я никого не забыл?
– Хорватов и словенцев. А также Албанию в придачу.
– Так точно, барон. То есть мы воюем за нового славянского Наполеона.
– Пока выгоды Петра Первого и Аписа совпадают с российскими, пусть его.
– А знаете, полковник, если бы не война, армейская верхушка вполне могла бы сместить царя Петра. Так сказать, за недостаточную энергичность славянского объединения.
– Ну, это им вряд ли удастся. А насчет великой Сербии – так и болгары рассуждают о великой Болгарии на все Балканы. Могу рассказать про греков и македонцев, которые слишком часто начали вспоминать о границах империи Александра Македонского.
– Заодно глагольте про великую Албанию. Тоже панбалканскую.
– А чему вы удивляетесь, Виктор? В Привислинском крае бывали? Бедная Польша поделена меж нами, германцами и Австро-Венгрией, что совершенно не мешает панам мечтать о великой Полонии «от можа до можа». То есть от Балтики до Черного моря.
– В Корее был с нами наследник армянского княжеского рода, так он рассказывал о древней армянской стране Урарту от Каспия до Балкан.
– Позвольте, угадаю. Когда-нибудь с гор обязательно придет былинный армянский царь и объединит Урарту под своей десницей.
– Вы правы, барон. Вот как представлю армян, дерущихся с поляками за Крым…
За разговорами да зубоскальством они скоротали дорогу и к вечеру прибыли к обширному полю, где были остановлены окриком часового. Стемнело.
Разводящий отправил вестового к русским добровольцам. Опознав за своих, тот провел Врангеля и Брилинга к палаткам летчиков.
– Виктор, здесь владение русским сходит за пропуск. Любой враг может просочиться к внутрь и перестрелять офицеров из нагана. На том сербская авиация и закончится.
– Потому что любят нас, так сказать, русских, – оба германца понимающе улыбнулись. – Как в Болгарии в семьдесят седьмом.
Из палатки летчиков донеслись звуки яростного спора. Барон открыл полог. Гостеприимно пахнуло чем-то крепким, ракией или сливовицей. Однако пилоты казались вполне трезвыми. Старший из них мгновенно переключился на местный язык, введенный в заблуждение кавалерийскими мундирами местной армии, и отрапортовал:
– Летный состав авиаотряда занят обсуждением техники пилотирования. Командир отряда поручик Нестеров.
– Вижу. А в бутылках непременно авиационный бензин. Барон Врангель, командир танкового полка из армии Благоевича. Командир батальона подполковник Бетлинг.
– Так разрешите и вам, господа, плеснуть нашего бензинчика, я бы сказал, для смазки шатунов, – не растерялся Нестеров.
– Можно-с, ежели от души. И от закуски не откажемся.
Поручик кликнул сербского денщика нести мяса, зелени и новые приборы.
– По какому случаю визит, господа офицеры? Путь-то неблизкий.
– Димитриевич рассказал про ваш полет и сказки о бронированных драконах.
– Понятно. Сожалею, господа. Австрийские танки – не сказка.
– Можно поподробнее?
– Извольте. Я увидел сильно пылящую колонну тут. – Летчик достал карту и показал место верстах в тридцати от летного поля. – Снизился, насчитал их двенадцать штук. Сейчас попытаюсь нарисовать.
Нестеров изобразил нечто вроде коробки на гусеничном ходу с торчащей из лобовой брони длинной пушкой и маленькой пулеметной башней наверху.
– Простите великодушно, но калибр орудия и толщину брони вам не сообщу.
– Это мы уж как-нибудь сами определим, когда первого подобьем, – несколько самоуверенно заявил Бетлинг. – А вы поточнее его размеры не можете сказать? Ну, например, лошади там рядом были?
– Боюсь ввести вас в заблуждение. Полагаю, два с половиной или три корпуса. Ваши Б-2 я не раз видел с воздуха. Австрийцы больше.
Танкисты переглянулись. До сего дня никто не задумывался вплотную, что танки будут воевать с танками. Против пехоты, кавалерии, артиллерии, полевых укреплений – да. Не было бронетехники у врага, да и шанс встретиться с ней на поле битвы невелик, мало пока машин.
– Спасибо, поручик. Не подскажете, где здесь переночевать?
– В соседней палатке, коли не побрезгуете нашим гостеприимством. Заодно приглашаю быть свидетелями пари. Вы, господа, люди технически образованные, так?
– Я – целый инженер, – усмехнулся Врангель. – Но авионы для нас – темный лес.
– Не важно. То, что я собираюсь сделать завтра, не пробовал никто и никогда. Посему и для нас – нехоженая чаща.
– Точно! – подтвердил подпоручик. – Нас он не слушается. Ваше высокоблагородие, может людям со стороны он внемлет? Я не трус господа, но замысел нашего командира совершенно самоубийственен.