Танкист: Я – танкист. Прорыв. Солдат
Шрифт:
Заметив, что на дороге вроде пока никого нет, а на обочине стоит несколько советских грузовиков, сколько точно, непонятно, я смутные силуэты трёх видел, приказал колонне остановиться. Мехводам – осмотреть технику, водителям машин – дозаправиться при необходимости, остальным разрешил отойти до ветру. Пока колонна отдыхала, ремонтники осмотрели брошенные машины. В стороне отошедшие по нужде женщины обнаружили точно такой же броневик, как у нас был. Проверили – цел. Но без замка, прицела и практически без боеприпасов, что уж говорить про топливо. Однако взяли, залили бензину и поставили в строй, передав его Погорелову как командирскую машину. Остальное добудем. Тот броневик, что нашли первым, я отдал Волохову как командиру пехотной роты, а застава – это фактически рота, начальнику разведки и особисту. Един в трёх лицах.
Кстати, экипаж зря забирал прицел и замок. Неподалёку мы обнаружили две полуторки с сорокапятимиллиметровыми пушками на прицепе и снарядными ящиками в кузове. Там же и боекомплект нашли, и замки и прицелы. Так что довольный Погорелов получил вполне боеготовую машину, только экипаж формировал из своих людей. А то ворчал, стараясь, чтобы я не слышал, что ему всякую рухлядь подсовывают. Теперь у него снова был личный броневик. Правда, рация повреждена, но Фомин обещал вернуть её в строй.
Из двенадцати грузовиков и двух легковушек реанимировать удалось восемь машин, из них лишь одну «эмку», вторую, видимо, с воздуха расстреляли, не кондиция. Вся эта техника была заправлена и встала в общую колонну. Удалось часть груза перекинуть на них, освобождая кузов перегруженных машин, и наконец, пограничники разместились не в полной тесноте, а нормально на лавках. Один грузовик для боезапаса я передал миномётчикам. Теперь у них пять грузовиков и броневик. Насчёт мотоцикла не думал еще. Скорее всего, так у погранцов и останется. Удобный аппарат, нужно ещё набрать таких хорошо проходимых машин.
Когда колонна была почти сформирована и в неё вошла новая техника, ко мне подошёл Волохов. Нужно было уточнить дальнейший маршрут. Расстелив карту на капоте своего внедорожника, при свете фонарика я стал объяснять:
– Смотри, старлей. Мы всё ещё в районе дороги, буквально забитой немецкими частями. Да ты и сам видел, за те двадцать километров мы проехали около тридцати ночных стоянок разных подразделений противника. Сейчас немного в сторону ушли, их тут поменьше будет, однако ухо всё равно нужно держать востро. Как двигаться ночью, ты уже понял. Одно прошу, передай своим бойцам в передовом дозоре, если встретятся фельджандармы – дорожная полиция, они за порядком на дороге следят, по блестящим бляхам на груди их можно опознать, – постарайтесь часть живыми взять. Командира желательно. Тут не все генералы знают, что происходит, а эти полицаи просто обязаны знать, где какая часть находится, чтобы если кто заплутает, возвращать на правильную дорогу. Они мне нужны. Однако специально искать их не требуется. На главной дороге не попались, может, тут найдём. Теперь по маршруту. Двигаемся по этой дороге ещё шесть километров, оставляя деревню по правому борту, и вот тут на развилке уходим влево. Дорога плохая, малоезженая, две колеи фактически, но она ведёт к броду, о котором немцы не знают. Всё остальное перекрыто засадами с пушками и пулемётами. Конечно, мы такой заслон собьём, но потери мне не нужны, по-тихому пройдём, отправив раненых и гражданских в тыл, и когда освободятся руки, уже нормально повоюем. За бродом ещё километров двадцать, и мы окажемся между немецкими передовыми частями и отступающими советскими, там с балластом и расстанемся. Вроде всё. Как видишь, план простой, но в суть посвящать тебя пока не буду, мало ли.
– Думаете, в плен попаду?
– Может быть ещё хуже. Уйдёшь к нашим, и там какому-нибудь полковнику придёт мысль, что у него танков мало, а тут у немцев по тылам гуляет бесхозная группа. Нет хуже врага, чем дурак в своих рядах.
– А у нас она бесхозная?
– По сути да. Мне поставили устный приказ повоевать в тылу немцев. Не уточнив, как и где. Так что я действую на свой страх и риск. Моя цель – немецкие фронтовые аэродромы. Знаешь, какое лучшее средство против авиации противника?
– Истребители?
– Наши танки на их аэродроме. Сигнал, ремонтники закончили. По машинам!
Мы заняли свои места, и я приказал выдвигаться. Снова впереди мотоцикл, а за ним «Опель» с десятью пограничниками – наш увеличившийся головной дозор. А следом и сама колонна, также приросшая несколькими единицами техники. Чуть позже, буквально в трёх километрах нам встретилось сразу два КВ, сиротливо стоявших на обочине с открытыми люками. Но остановиться мы не могли, хотя смотрели на них с жадностью. Однако рядом остановилась на ночёвку крупная немецкая часть, так что проехали мимо. Попыток остановить не было, хотя дежурные вышли к обочине и фонариками освещали проезжающие машины, но к счастью, обошлось без эксцессов. Тем просто не могло прийти в голову, что достаточно крупная советская часть двигается мимо них. А мы именно так и делали. Да и в пользу того, что это всё же немецкие солдаты на трофеях, говорило то, что мы их не атаковали. Ну как тут можно не атаковать стоящий на ночёвке и не ожидающий нападения воинский лагерь? А мы проехали, хотя танкисты Михайлова с трудом себя сдерживали. Вот тут ошибок допускать нельзя, до брода не так далеко.
Как оказалось, лагерь немцы устроили неподалеку от места боя, дальше мы обнаружили позиции советских артиллеристов. Они лежали тут же, на своих позициях, их никто не убирал, и со множеством стрелковых ячеек линии обороны. Много было не пустых. Всё это было перемешано воронками с землёй. Я не видел, погранцы бегали, осматривали, потом доложили. Сказали, что наши успели подбить два немецких танка, но убитых немцев не нашли, видимо, убрали. Дорожное полотно на месте боя немного пострадало, но всё же мы проехали, тем более тут кто-то не так давно проводил ремонт, мы даже нашли следы танковых гусениц. Нет, не немецких, хотя и они были, чётко выделялись следы КВ. Интересно, это случайно не группа капитана Якимова? Того самого фронтовика, что рассказывал, как смог прорваться к нашим? Вполне возможно, как раз ночь с двадцать пятого на двадцать шестое. Да, сходится, это он. Думаю, нам его не догнать, у того несколько часов форы, так что двинем и дальше на средней скорости. Время, как ни странно, играет на нас.
До брода мы добрались, фактически повторяя маршрут капитана Якимова. Разведка перешла на другую сторону и кодовыми сигналами фонарика подтвердила, что пусто, немцы не устроили засаду. Конечно, есть очень хитрые немчуры, что засады устраивают чуть дальше, чтобы не насторожить наших раньше времени, а когда на берегу скопится большая часть бойцов, открывают шквальный огонь из пулемётов, миномётов и, если есть, пушек. Тут немцев точно не было, погранцы проехали по малозаметной дороге, и по местам возможных засад пробежались. Никого.
Я не сильно опасался, что танки разобьют дно в речке, поэтому они первыми и прошли. Брод тут искусственного происхождения, как мне пояснил в будущем полковник Якимов, сапёрный батальон их дивизии укреплял тут дно щебнем, поэтому он о броде и знал. Погоняли через него машины, щебень и улёгся, а воды едва полметра в самом глубоком месте. Так что когда прошли танки, я проехал за ними и, свернув в сторону, наблюдал, как проходят брод грузовики и броневики. Хорошо проходили, водители следовали приказу – пока следующая машина не выберется на берег, в воду не съезжать. На нашем берегу колонна снова формировалась. Наконец, речку преодолел тягач, что продолжал тащить на буксире «тридцатьчетвёрку» и зенитку, и, снова встав сразу после танков, я отдал приказ продолжить движение. Немецкие части нам по-прежнему попадались, но куда реже, чем у главного и единственного здесь шоссе. Ближе к передовой все удобные места стоянок, я был уверен, заняты. Было бы у меня побольше танков, я бы рванул по дороге, круша всё и уничтожая. Ну, километров десять точно бы прошёл, сметая всё, пока не нарвался бы на успевший проснуться и подготовиться заслон. Немцы уже научились использовать «ахт-ахт» против наших средних и тяжёлых танков и держали их в передовых частях, так что преимущество наше в этом случае таяло, при правильном применении зениток – фактически до нуля.
Следующие тридцать километров мы ехали без остановок, на это ушло больше двух часов. Немцы встречались, но всё меньше и меньше. Видимо, это вырвавшиеся вперёд части. Фельджандармы так и не встретились, что было обидно. Под конец, когда немцев становилось меньше, нашу передовую группу дважды останавливали. Дежурные поясняли, что дальше русские и ехать опасно. Мы поясняли, что собран специальный отряд из танкистов полка «Бранденбург» на трофейной технике для наведения паники в тылах Советов, и его сопровождают. Кстати, не впервые давали такое объяснение, может, поэтому нас и не останавливают. Передали по рации дальше, и все дела. Хотя вряд ли, в штабе армии должны были бы знать о такой группе. Скорее всего, просто объяснение проходило. Интересно, Иванов, используя такой же способ, добрался до наших или нет? Тут опасны не немцы, а больше свои, всё же на трофейной технике едем.
Когда я заметил, что вот уже пять километров как нам никто не встречается, то приказал передовой группе в случае обнаружения брошенных танков встать рядом для отдыха. До рассвета ещё около двух часов, успеем. Техника на обочине нам мало попадалась, поэтому я решил вернуться к главной дороге. Поворот был недалеко, и мы свернули, куда нужно. Это помогло, действительно стало встречаться много техники – горелой, в окружении воронок, или просто брошенной. Обнаружив на дороге в одном месте сразу пять КВ и несколько «тридцатьчетвёрок», сперва один КВ и одну Т-34 нашли, а потом и остальное обнаружили, мы встали. Пока ремонтники осматривали бронетехнику, я направился к голове колонны. Сюда подъехали грузовики с гражданскими и санитарный автобус. Кстати, его я отдавать не собирался, да и другие машины тоже, поэтому и наблюдал, как пассажиры высаживаются из машин. Причина была проста: удалось найти автобус той же марки, сейчас его заправляли и проводили обслуживание. Ремонтники «Опелем» притащили на буксире Ба-20 и также ставили его на ход, двигатель успели запустить, проверяли, как передвигается. Этим пулемётным броневиком планировалось охранять колонну. Чуть позже пригнали найденную полуторку, и на этом всё, машин хватало. Врача я отпускал. Он гражданский доктор. Да и остальных. Автобус пока принял санинструктор с заставы Волохова, но это до того момента, пока военврача не найдём. Старшим колонны я назначил следователя из погранотряда. Жаль было расставаться с профессионалом, но из-за ранения ноги тот пока особой ценности не представлял. Однако был в сознании и командовать мог, хоть и лёжа. Отобрал себе зама посмышлёнее, мало ли его растрясёт, я проинструктировал водителей, как передвигаться днём, и мы заправили машины под пробку. До Минска точно хватит, но я велел объехать его и двигаться дальше, после чего стал составлять рапорт на имя командующего фронтом. Будет возможность, передадут. Там описал момент формирования мангруппы и проведённые боевые действия. Причём все. Описал, как дальше будут действовать немцы, чтобы Павлов не совершил тех ошибок, что ему приписывали в разных мирах. Дал небольшую характеристику таким мангруппам, как моя. Пусть думают. Хотя фронт валится, так что не до них.