Танкист: Я – танкист. Прорыв. Солдат
Шрифт:
Колонна старшины пока осталась в лагере, им рано выдвигаться, хотя погранцы уже покинули поляну, минут десять назад все зелёные фуражки, разделившись на пять групп, ушли на дело. Через час колонна старшины должна была двинуться к складу ГСМ. Меня же никто не задерживал, поэтому подойдя к тягачу, где были одни только добровольцы, я негромко велел построиться. Сам я уже переоделся в форму ефрейтора вермахта – единственная, что более-менее подошла, а так моё участие не обсуждалось, я единственный знал немецкий язык. Осмотрев куцую шеренгу из шести бойцов, велел Бабочкину поправить пистолет, немцы их на животе носили, а не на боку, поправил детали амуниции у других, трое были в наших технических комбезах за неимением немецких. Для маскировки вместо пилоток пришлось выдать немецкие кепи, а бойцам в трофейной форме, что лишились головных уборов, надеть каски, в комплекте у запасливых пограничников те были. Более того, я собрал все МП у погранцов. Трофейные автоматы среди командиров рассредоточили, так что моя группа вся была оснащена автоматическим оружием. Включая Бабочкина, играющего роль офицера. Мало того что форма ему подошла, так он на вид был настоящим арийцем. Типаж тот, что нужен. Только чуб я велел ему состричь, не носили по уставу немцы таких причёсок. Тот повздыхал, но всё же подготовился. Перед самым приказом на выдвижение я велел всем пострелять из автоматов, чтобы привыкнуть к этому оружию. Нормально, освоили его все, включая перезарядку.
Всего вместе со мной на боевую операцию шло семь человек. Это Бабочкин, Лосев – куда без этой неразлучной парочки! – Салов, Горелов и два стрелка-радиста из роты Михайлова. Они были хорошими стрелками. Резвые и очень злые на немцев, старлей сам отбирал добровольцев, выдал лучших, уже бывших под обстрелом, да ещё каким!
– В машину.
Бабочкин сел в кабину к Горелову, а мы забрались в небольшой кузов тягача и поехали по узкой лесной дороге к выезду. Выбрались нормально, свежих следов, кроме наших, тут не было, так что двинули к развилке. Проехали сгоревший БТ и направились сразу к дороге. Там шли войска противника, но движение заметно спадало – вечер, к ужину и ночёвке готовились. До темноты оставалось часа три.
Мы встали у поста наблюдателей и оттуда, несмотря на то что стоим на виду с дороги, стали как бы заниматься своими делами. Кстати, танк здесь уже починили. Что-то было там с ходовой. По словам наблюдателя, во время движения одна гусеница дала клин, и его аж развернуло. После этого танк оттащили на обочину, и колонна пошла дальше, а экипаж остался ожидать ремонтников. Дождался. После починки он на максимальном ходу помчался догонять своих, а ремонтники сели ужинать. Как раз в этот момент я стал их рассматривать в бинокль.
– Выезжаем, – сразу скомандовал я. Пока те собраны в кучу и не ожидают нападения, нужно этим воспользоваться.
Причина такого моего интереса была в двух специализированных «Мерседесах» – это и были передвижные ремонтные мастерские, третья машина – обычный грузовик с запасом запчастей. Мы выехали на дорогу и сбавили скорость, чтобы очередная колонна нас обогнала. Та ушла вперёд, и на дороге больше никого не было. Это просто отлично, так что когда мы подъехали, никто не мог нам помешать. Немцы расположились не на обочине – колонны просто облака пыли поднимали. Нет, они встали в ста метрах против ветра, чтобы пыль их не доставала. Когда мы подъехали, то тоже свернули в поле. Якобы к технике. Немцы, не прекращая ужина, с интересом нас разглядывали, у стоявших в линеечку грузовиков и легковушки прогуливался часовой с карабином на плече, и всё на этом.
Когда мы уже были рядом, вдруг здоровенный фельдфебель, отложив котелок, нахмурился и что-то резко крикнул. Стало ясно, что он узнал тягач, более того, судя по маркировкам на дверцах машин их колонны, этот тягач был из их подразделения. Вот чёрт. Всё продумал, а это нет.
Нам повезло, что пока мы двигались по дороге, я распределил цели. Три автомата ударили по вскакивающим ремонтникам, чуть позже к ним присоединились автоматы Горелова и Бабочкина. А вот я, откинув приклад, короткой очередью со ста метров срезал уже снимающего с плеча карабин часового, после чего присоединился к расстрелу ремонтников. Часового я снял с гарантией. На спину упал и больше не шевелился. Попадания были, на груди появилось несколько тёмных точек. По одному магазину всем бойцам хватило, чтобы покончить с ремонтниками.
– Вы двое, быстро пробежались и добили раненых, мне выстрелов в спину не нужно, – скомандовал я.
– Есть, – зло оскалившись, козырнули танкисты и рванули осматривать немцев.
– Так, а вы двое берёте эти два «Мерседеса». Сразу осваивайте их, теперь это ваши машины. Справитесь?
– Научимся, – степенно кивнул один из водителей. – Мы со всякими дело имели.
– Если что, я на таких машинах уже ездил, помогу, подскажу.
Отправив двух водителей осваивать передвижные мастерские, я быстро осмотрелся. Бабочкин с Лосевым как раз заканчивали осматривать технику на предмет затаившихся противников, мало ли не все ужинали, но всё оказалось пусто.
– Работаем, – крикнул я. – Быстро-быстро.
И мы кинулись работать. Я завёл грузовой «Опель» и, подогнав его к легковушке, с помощью Бабочкина накинул жёсткую сцепку. Лосев трофеи собирал по своему разумению. Мудрить не пришлось, сцепка была закреплена на борту грузовика, видимо не в первый раз водителю этой машины приходилось таскать на буксире разнообразную технику. Тросов тоже хватало. У водителей с «Мерседесами» все-таки возникли некоторые проблемы. Пришлось бежать и учить на ходу, сообщив, что на нашем топливе, а грузовики были дизельные, можно загубить двигатели, те жрали более качественное, поэтому наше не стоило заливать. Тем более дизельное топливо имелось, у меня в «Опеле» стояло три бочки с ним, две с бензином, одна с маслом, ну и ящики с деталями. Кстати, масляные и воздушные фильтры были, специально залез посмотреть, пока бойцы суетились. Тягач, получалось, оставался без работы, поэтому прикинув, я погнал Горелова осматривать ближайшие брошенные машины. Кстати, рядом стоял специализированный санитарный автобус с красными крестами, дверцы были открыты. Немцы в нём уже полазили. На вид цел. Горелов подтвердил, действительно цел. Это для нашего санвзвода. Чуть дальше на обочине стояло два ЗИСа, судя по открытым бакам, наши сами слили с них всё топливо. На другом борту моего грузовика, а «Опель» я собирался вести сам, была ещё одна жёсткая сцепка. Её накинули на санитарный ГАЗ, а уже к нему оба ЗИСа, тягач их утащит. Оба грузовика пришлось на тросы сажать, ничего, не должны побиться, почти в упор всё же прикручивали.
На всё про всё у нас ушло не более получаса, больше всего времени занял тягач. Пока прицепляли грузовики, на дороге уже показалась очередная немецкая часть, однако мы уже построились в колонну и тронулись с места. Убитых немцев от дороги было не видать, оба стрелка, пока мы были заняты, оттащили их подальше и бросили в траве. Разве что ещё автоматическое оружие всё собрали да пистолеты. Было четыре МП, один МГ и пять пистолетов, всё, естественно, с боеприпасами. Кстати, легковой вездеход оказался тоже «Мерседесом», но не таким, как выпускались в конце войны, похожими на «Виллис». Так вот, он имел радиостанцию. Длинная антенна покачивалась на корме. Отлично, пока эта машина станет моей штабной. Бабочкина за пулемёт, а Лосев и так всегда при мне, ординарец. Рацию я знал. Как пользователь. Так что пока сам буду с нею играться, на приём можно и Лосева посадить, а когда будет специалист, заимею радиста. Да вот обоих связистов заставлю выучить эту специальность, отправив к радистам Михайлова, пусть тренирует. В общем, сам выращу ценных спецов.
Встретились мы с немецкой пехотной колонной как раз у поворота к лесу, тут меня удивила дисциплинированность немцев. Офицер, что двигался пешком впереди, поднял руку, останавливая своих, и махнул, что пропускает нас. Какие вежливые, однако! Бабочкин, что сидел в передовой машине, то есть рядом со мной в «Опеле», лишь благодарно кивнул офицеру, ну и мы, свернув, погнали дальше, пока не ушли в лес. Добрались до первой поляны, свернули на заброшенную дорогу и двинули дальше. Кстати, что делать, пока меня не было, Михайлов, оставшийся старшим в лагере, знал, я отдал необходимые распоряжения, так что неудивительно, что всё было подготовлено к немедленному снятию с места стоянки. Лишь последняя суета ещё происходила.
Задержались мы ещё на полчаса. Пришлось распределять трофеи. Ремонтники приняли обе передвижные мастерские, они пребывали в восторге от качественного оборудования, станков и материала. Обе машины я сразу закрепил за двумя сержантами-техниками, что теперь отвечали за оборудование в грузовиках. «Опель» тоже ушёл ремонтникам. Автобус приняли медики, водителя выделять не пришлось. Один из фельдшеров, помощников врача, его Раевским Павлом Игнатьевичем величали, умел водить машину. Женщин и детей мы посадили в этот санитарный автобус. Немного тесновато вышло, но ушли все. Врач даже успел провести инспекцию, что есть в автобусе, а чего нет. Кое-что все-таки было, включая инструменты, врачей это порадовало, а то у них фактически ничего не было. У немецких ремонтников мы забрали индивидуальные пакеты, тоже всё передали медикам. Грузовики разгрузили, но ничего интересного там для нас не было, передали миномётчикам, так как колонна старшины ушла недавно, правда мы с ними не встретились, и техники у них не было. После осмотра и заправки удалось запустить оба двигателя, бамперы у машин немного помялись при буксировке, но на ход это не влияло. Выстроившись в колонну, мы покинули лагерь. Топлива хватало. Использовали для танков и грузовиков трофейное. Немного залили, чтобы километров на пятьдесят хватило, потом разбавим уже нашим. Если, конечно, пограничники не оплошают и всё добудут, вся надежда на них.