Танкист: Я – танкист. Прорыв. Солдат
Шрифт:
Вторая треть продуктов тоже была использована, только повар, кстати, красноармеец Лапшин, готовил на мой отряд по списочному составу плюс ещё на двадцать едоков по моему приказу – вдруг снова на нас окруженцы выйдут, чтобы было, чем их кормить. Однако я такую большую группу никак не ожидал, и, естественно, кормить мне их было просто нечем, а ужин был почти готов. Что ж, тем, кому не хватит, придётся или подождать следующей партии горячего, или удовольствоваться сухпаем. Главное, чтобы хватило, проблема с продовольствием у меня в отряде уже вставала остро, да и новенькие ещё неизвестно, пойдут под мою руку или нет, всё же погранцы это другое ведомство. Хотя до этого я уже общался с этими парнями, и никаких конфликтов у нас не возникало.
Всё это промелькнуло у меня в голове, пока Михайлов докладывал обо всём, что происходило в лагере за время моего отсутствия. Также он сообщил, где встали гости. В лагерь их не пустили, я такой приказ отдал. Если будут состоять в нашей группе, то пожалуйста, если нет, идите вы на три буквы. Пришлые встали в ста метрах от границы лагеря, причем хочется отметить, с той стороны, где была кухня, и где священнодействовал повар с двумя бойцами, назначенными к нему в наряд.
– Мне нужна вся информация по пограничникам, присоединившимся к ним бойцам и гражданским. Количество, состав, данные командиров.
Задумчиво кивая, я выслушал Михайлова, после чего крикнул старшину группы, фактически интенданта, и велел ему:
– Разгрузи все машины, заправь их остатками топлива, броневик идёт в качестве сопровождения. А то мы сюда на последних каплях доехали. Готовь колонну к выдвижению. Всё, действуй.
Козырнув, тот убежал выполнять приказ. Мне нужна вся техника, когда же я автовзвод сформирую хотя бы из десятка грузовиков? Постоянно приходится использовать то, что есть. Так вот, пока старшина гонял водителей, выдавая им последние канистры топлива, миномётчики снова разгружали свои машины.
У Михайлова была вся нужная информация, и бегать дополнять её не потребовалось. Оказывается, он уже поговорил с командиром заставы, тот пояснил, как они здесь оказались, и почему с ними гражданские. Застава в прямом бою на границе не участвовала, так как числилась резервной при штабе пограничного отряда. В бою ей пришлось принять участие, командир отряда направил к одной из комендатур, близко расположенной к границе, где внезапно появились немцы, и комендатура вела бой в полуокружении. Их отбили, откинув немцев, после чего вместе отошли. Тут подошёл стрелковый батальон, и дальше уже он занялся немцами, а из отряда посыльным пришёл приказ отойти и, встав лагерем в небольшом лесу, заняться чисткой тылов – что-то много диверсантов развелось, посыльные пропадают только так, на командиров участились нападения. Вот пограничники и занялись тем, к чему их готовили и в чём они имели немалый опыт. Резервная застава как раз и использовалась для организации постов на дорогах, ну и прочёсывания и поиска диверсантов. То есть парни были подготовлены, отлично вооружены, самозарядками в основном, и знали, что делать. В дело они включились сразу, почти сутки непрерывной работы, когда на один из постов вдруг вышли немецкие танки. Парни без потерь отошли в лес и соединились с основной группой. Получив информацию о немецких танках, командир заставы старший лейтенант Волохов вернул другие группы и направил посыльного в отряд. Потыкавшись в разные стороны, он вернулся, на всех дорогах были немцы. Волохов решил прорываться к своим, тем более у него не было приказа оставаться на месте. К вечеру на них вышло три бойца из того стрелкового батальона, что сменил их у комендатуры, с ними было два погранца из её состава. Это все, кто уцелел и смог выйти на Волохова. Может, ещё кто был, поодиночке или вот такими мелкими группами выходя из окружения, но на заставу вышла только одна группа. С наступлением темноты застава двинула в сторону нашего тыла, догоняя откатывающийся фронт. У городка, где стоял отряд, они также встретили немцев, но на счастье в лесном массиве рядом были жёны и дети командира, его зама и политрука заставы. Оказалось, Волохов, перед тем как покинуть квартиру, когда его вместе с заставой подняли по тревоге, успел крикнуть жене, чтобы та забрала все документы и продовольствие и шла вместе с детьми и жёнами других командиров в лес. Всё же погранцы знали больше, чем стоявшие тут же армейцы. Та выполнила приказ мужа. Они с подругами провели одну ночь в лесу, когда в полночь их нашли бойцы заставы. Кстати, остальные жёны отказались присоединяться к ним и, набившись в один грузовик – машин больше не было, – поехали в сторону наших тылов. Больше о них сведений не поступало, другие пошли пешком. Эти тоже сгинули. Хотя, может, с ними всё в порядке, уже в безопасности. Пока жёны с детьми пограничников ожидали своих мужей, на них наткнулись две учительницы из ближайшего села, где жители ясно дали понять, что советских граждан им не надо, закололи милиционера прямо на улице и уже бежали к домам, где жили учительницы, но тем удалось уйти огородами. Хозяйки предупредили и помогли уйти, бросив все вещи. Есть и в западных областях приличные люди. Правда, я всё равно не отменял своего приказа на запрет контактов с мирным населением. Если где встретим, то если мужчина – ликвидировать, тут никаких сомнений, если женщина – передислоцировать в лагерь. Вот такие пироги.
За следующие два дня к ним присоединилось ещё одиннадцать гражданских и восемь бойцов и командиров из попавших в окружение. Насчёт возможных диверсантов я сразу уточнил у Михайлова, но тот успокоил, погранцы очень опытные. Проверяли всех, кто к ним присоединился. И пока глухо. Хотя однажды на них наткнулись двое, которые, увидев зелёные фуражки, дали дёру. Догнали, скрутили и, обыскав, допросили, после чего прихлопнули в глухом уголке. Засланные оказались, к гадалке не ходи, да они и сами это подтвердили. В общем, в этой группе диверсанты не приживались.
Состав командиров в группе: командир заставы старший лейтенант Волохов, политрук заставы Юрченко, заместитель командира лейтенант Потапов и следователь из отряда лейтенант Баюнов. Его нашли раненным в ногу в том городке, где стоял отряд, укрыла в погребе одна старушка, хозяйка домика на окраине. Чудом ей удалось встретиться с парнями, что проводили разведку, банально наткнулась на них, укрывшихся в лопухах, ну и попросила забрать русского офицера. Так Баюнов и оказался в отряде. Но пока он не дееспособен из-за ноги, сложное ранение. Кстати, одним их гражданских оказался врач из районной больницы, он-то с двумя своими подчинёнными, которым удалось покинуть больницу – весь состав был вырезан националистами, – и вёл в группе всех раненых, так что лейтенант был под плотным медицинским контролем. Всего раненых было четверо, но трое других – ходячие.
Из пришлых был только один, да и то не командир, а интендант в звании интенданта третьего ранга, что соответствовало армейскому капитану. Ха, помню ещё. Были и сержанты, артиллеристы, танкисты, пехота, пара связистов, пара зенитчиков, ну и один сапёр, и на этом всё. Ах да, Михайлов сразу уточнил, что среди простых красноармейцев было сразу четыре профессиональных водителя. Как раз из группы интенданта. Вёл разговор Михайлов с командиром заставы, а тот об интенданте упомянул мельком, мол, что из уничтоженной автоколонны он. Вот и всё.
– Хорошо, – довольно кивнул я. – Вот что, готовь технику к бою и долгому ночному маршу. Сегодня мы нанесем немцам несколько ударов из засады и уйдём следом за нашими войсками. Находиться на вражеской территории, а я имею в виду западные области, где население к нам не дружественно, смертельно опасно. Поэтому, проведя необходимую подготовку, пару раз ударим так, чтобы немцы хорошо запомнили, и всю ночью будем идти на восток. Это всё, готовьтесь. Мехводов немедленно отправь спать, им ночью предстоит много работы.
– Есть, разрешите выполнять? – козырнул немного возбуждённый старлей.
– Выполняйте.
Отправив командира танковой роты заниматься своими делами, я энергично двинул в сторону лагеря гостей. У меня на них были огромные планы, и честно говоря, я уже начал подготовку, чтобы их претворить в жизнь, осталось уговорить Волохова войти в состав группы, без погранцов они не осуществимы. В сопровождении Погорелова, он так и оставался дежурным по лагерю, я прошёл к пришлым. Было видно, что служба там поставлена как надо, нас остановил часовой в зелёной фуражке и вызвал сержанта, тот уже провёл на территорию временной стоянки и подвёл к свеже поставленному шалашу, где играли дети, тут я и обнаружил старшего лейтенанта Волохова. Он о чём-то разговаривал с двумя женщинами в гражданском платье. Мельком обернулся, что-то им сказал и, развернувшись, шагнул мне навстречу, бросив правую руку к фуражке:
– Командир резервной заставы Энского погранотряда старший лейтенант Волохов, товарищ майор. Готов поступить в ваше распоряжение до выхода к нашим войскам из окружения.
– Вот как? – удивился я и честно признался: – А я думал, мне вас уговаривать придется, старлей. Честно говоря, у меня есть острая необходимость в таких бойцах, как вы. Я беру вас в свою группу.
– Что мы должны делать? – тот сразу приступил к делу.
– Вам выдали сухпай?
– Пока только детям, мы им остатки овощей отдали, они у нас почти не голодают, но всё же выданные вашим старшиной по приказу дежурного продукты мы отдали жёнам и детям. Жаль, запас небольшой у вас оставался, но раз больше нет, потерпим.