Тарен странник
Шрифт:
То, что Тарен взял из рук Гурджи, оказалось маленьким квадратным железным ящичком не шире ладони Тарена. Резная крышка его была плотно притерта, окована железными полосками и заперта на большой висячий замок.
– Это драгоценные камни! – не успокаивался Гурджи. – Это сверкалки и мерцалки! – подпрыгивал он, пока Тарен озадаченно вертел в руках ящичек.
Ффлевддур тоже внимательно разглядывал непонятную вещицу.
– Ладно, друзья, – заметил бард, – в конце концов у нас есть хоть какая-то награда за ту беготню, которую нам устроила
Тем временем Тарен боролся с замком, который не поддавался. Крышка будто бы прикипела. Наконец Тарену пришлось поставить ящичек на землю Гуоджи держал его обеими руками, а бард и Тарен пытались поддеть крышку остриями мечей. Но ящичек оказался необыкновенно прочным, и им пришлось здорово потрудиться, прежде чем крышка кракнула и с громким режущим ухо скрипом откинулась. Внутри лежал мешочек из мягкой кожи, который Тарен осторожно развязал.
– Что это? Что это? – вопил Гурджи, скача вокруг на одной ножке. – Дайте Гурджи поглядеть на эти сверкалки и мерцалки! –
Тарен засмеялся и покачал головой. В мешочке не было ни золота, ни драгоценных камней, в нем лежала всего лишь тонкая, длиной с мизинец, косточка. Гурджи застонал от разочарования.
Ффлевддур фыркнул.
– Наш лохматый друг нашел очень важную вещь, – засмеялся он. – Это или маленькая шпилька, или же большая зубочистка. Но не уверен, что от нее нам будет большая польза.
Тарен продолжал внимательно разглядывать странную вещицу. Осколок кости был сухим и хрупким, словно бы отбеленный и отполированный долгими усилиями. Человеческая ли это кость или кость какого-нибудь животного, сказать было трудно.
– Какая нам от нее может быть польза? – пробормотал он, нахмурясь.
– О, немалая! – хихикнул бард. – Если кому-нибудь из нас потребуется зубочистка. Впрочем, – он пожал плечами, – сохрани ее, если хочешь. Или выкинь. Думаю, разницы никакой. Даже сундучок уже нельзя починить, так мы его искорежили.
– Но если она никчемная, – не успокаивался Тарен, вертя в руках косточку, – зачем же ее все-таки так тщательно прятали?
– Мой долгий опыт подсказывает мне, что люди могут очень странно относиться к своему имуществу, – сказал Ффлевддур. – Любимая зубочистка, семейная реликвия… Но я, кажется, понимаю, к чему ты клонишь. Ффлевддур Пламенный живо соображает! Тот, кто ее спрятал, не хотел, чтобы ее нашли. А значит, здесь скрыто больше тайного смысла, чем можно увидеть простым глазом. Так?
. – И все же, – продолжал размышлять вслух Тарен, – дупло не самое безопасное место чтобы там хранить что-то.
– Напротив, – ответил бард, – есть ли лучший способ скрыть что-то? В доме ее можно отыскать без особого труда. Зарыть в землю – там бродят кроты, барсуки и всякие другие ползуны. Но дерево, похожее на этот крепкий дуб, – продолжал он, глядя на мощный ствол и выше, на могучую крону, – не уверен, чтобы кто-нибудь, кроме Гурджи, мог вскарабкаться на него без лестницы. Но странно было бы, если путешественники или странники таскали с собой лестницу. Белка или птица строят на вершине дерева гнездо,
Лицо Ффлевддура побелело.
– Если… – он с трудом сглотнул, словно бы поперхнувшись собственными словами, – не поспешил избавиться от нее. Забудь, что мы когда-нибудь находили эту штуку. Я могу учуять колдовство за милю. Зубочистка, шпилька или что там еще. Нет, здесь что-то неладно! – Он перешел на шепот. – Я всегда тебе твердил: не вмешивайся не в свое дело. Ты прекрасно знаешь мое мнение на этот счет. Никогда не смешивай две вещи. Одна – это волшебство. А другая – совать туда свой нос.
Тарен ответил не сразу. Некоторое время он смотрел на отполированный кусочек кости, потом произнёс:
– Что бы это ни было, но эта вещь не наша, и мы не можем взять её. Но, с другой стороны, если здесь действительно сокрыто волшебство, хорошее или плохое, имеем ли мы право оставить эту штуку на том же месте? Кого она подстерегает?
– Покончим с этим! – вышел из себя Ффлевддур, – Если это доброе волшебство, то никому никакого вреда не будет. А коли злое колдовство, никто не может знать, какие ужасные вещи могут с нами случиться. В любом случае положи это назад.
Тарен неохотно кивнул. Засунув кость в мешочек, он пихнул его в ящичек, приладил сломанную крышку и попросил Гурджи вернуть находку в дупло. Гурджи, который внимательно и с испугом слушал все рассуждения Ффлевддура о колдовстве, не желал даже дотрагиваться до ящичка и только после долгого упрашивания и даже окриков покорно полез на дерево. Вниз он соскользнул мигом.
– Счастливо отделались, – пробормотал Ффлевддур, торопливыми шагами удаляясь от дуба. Тарен и Гурджи поспешали за ним. Бедняга Гурджи бросал испуганные взгляды назад, пока дуб окончательно не скрылся с глаз.
Спутники вернулись к своим лошадям и приготовились продолжить путь. Ффлевддур поднял арфу, огляделся вокруг и ахнул:
– Послушайте, а где Ллиан? Только не говорите мне что она ушла по собственной воле!
Тарен, и сам немного встревоженный, принялся однако, успокаивать барда. Ллиан и впрямь через минуту выскочила из зарослей. Ффлевддур радостно хлопнул в ладоши, и огромная кошка вприпрыжку понеслась к нему.
– Фью, фью, – присвистнул бард. – Вот и ты, старушка! – Он нежно улыбался, пока Ллиан резвилась около него. – Послушай, куда это ты ходила?
– Кажется, она поймала… э, да это лягушка! – воскликнул удивленный Тарен, увидев пару длинных перепончатых лапок, свисавших из пасти Ллиан.
– Да, да, – вставил Гурджи. – Лягушечка! Скакушка– квакушка!
– Быть этого не может! – воскликнул бард. – Мы не встретили ни болот, ни ручейков, ни луж. Да вообще не было никакой воды!
Гордо мурлыкая, Ллиан уронила свою добычу к ногам Ффлевдцура. Это и в самом деле была лягушка. Да такая большая, каких Тарен и не видывал. Бард, хлопнув Ллиан по загривку и нежно почесав ее за ухом, опустился на колени и осторожно поднял двумя пальцами безжизненное тельце лягушки.