Тарен странник
Шрифт:
Тарен некоторое время молчал. Потом тихо проговорил:
– Зато я завидую тебе.
Больше они не разговаривали, настороженно вслушиваясь в каждый звук. Ночь таяла. Луна то и дело пряталась за толстым слоем ночных облаков. Свет ее растворялся в них, пронизывал, и облака таяли, словно темный весенний снег, превращаясь в бледный туман. Близился рассвет. Ллассар вздохнул с облегчением.
– Они не придут, – сказал он. – Наверное, прошли стороной.
В то же мгновение темнота, заполнявшая проем ворот, казалось, расслоилась, рассыпалась
Тарен вскочил, пронзительно дунул в свой боевой рог и кинулся на первого ввалившегося в овчарню воина. Тот вскрикнул от неожиданности и, зашатавшись, упал под ударом меча Тарена. Ллассар выскочил из-за спины Тарена. С копьем наперевес юный пастух устремился к теснившимся в проеме ворот теням. Тарен бился, ничего не видя. Тревога, что план его провалился, что разбойники подошли слишком тихо, слишком быстро и бесшумно, пересиливала страх перед невидимым противником. Прошло несколько мгновений в почти безмолвной беспорядочной борьбе. Слышалось лишь тяжелое дыхание людей, звяканье боевого металла и безумное блеяние испуганных животных. В следующий миг словно бы взорвался громкий крик людей Исав. Они разом выскочили из-за деревьев. Из домов вылетел несмолкаемый дробный стук железа о железо. Женщины и старики, укрывшиеся за дверями своих домов, колотили кто во что горазд.
Разбойники, набившиеся в овчарню, заколебались. Противник Ллассара упал. Тарен мельком видел, как мальчик проскользнул мимо него и опять орудует своим длинным копьем. Напиравшие в ворота конные и пешие замешкались, потом дрогнули. Они отхлынули назад, не видя противника во тьме овчарни, и тут же повернули свое оружие против сражавшихся снаружи, мечущихся в бледном свете утра людей Исав. Но один воин, ревущий диким вепрем, рванулся внутрь загона и, давая выход своей неукротимой жажде убийства, кинулся с поднятым ножом на Тарена. Они схватились в смертельных объятиях. Нападавший крутанул Тарена и вырвался. Они взглянули один на другого, и Тарен узнал нападавшего. Это был Глофф!
Глофф тоже узнал Тарена. Мимолетное изумление разбойника сменилось отвратительной злорадной усмешкой. Он перекинул нож из руки в руку и прыгнул вперед. Тарен успел отразить удар ножа поднятым мечом. Но в то же мгновение Глофф свободной пятерней полоснул Тарена по глазам. Острие ножа смертельно сверкнуло, устремляясь в незащищенную грудь Тарена. Быстрая тень метнулась между ними. Это был Ллассар. Тарен вскрикнул, предупреждая мальчика об опасности. Но тот кинулся на Глоффа, пытаясь отразить удар древком своего копья. Разбойник ловко увернулся, взмахнул рукой с ножом, и Ллассар упал. Крик ярости вырвался из горла Тарена, он занес меч над Глоффом. Внезапно рядом с ним оказался Друдвас. Глухой удар его клинка слился с протяжным воем разбойника.
Под бешеным натиском людей Исав, воины Дората отступили. В этой суматохе кричащих и бегущих людей Тарен и сам не заметил, как его буквально вынесло из овчарни. Оглянувшись назад, он не увидел ни Друдваса, ни Ллассара. В ярости он рванулся за убегающими разбойниками. Повсюду мелькали зажженные факелы. Женщины и даже дети присоединились к своим мужьям и отцам, молотя граблями, мотыгами, вилами отступавших в панике всадников. Тарен принялся искать Гурджи, выкрикивал его имя, но голос его тонул в общем шуме и лязге.
Протяжное мычание донеслось
Он вцепился в холку ревущего животного, бил его пятками по мощным бокам, направляя против остатков отряда Дората.
– Они бегут! – вскричал кто-то из людей Исав.
Тарен пробивался вперед. Те разбойники, которые неосмотрительно оставили лошадей у кромки леса, теперь пытались пробиться к ним, затиснутые между мужчинами Коммот Исав и беспощадными рогами разъяренного быка. Тарен увидел Дората верхом на гнедой лошади и устремился к нему. Но Дорат пришпорил коня и галопом ускакал в лес.
Тарен поспешил к конюшням, на ходу высвистывая Мелинласа. Один из людей Исав схватил его за руку и радостно завопил:
– Мы победили, Странник!
Только теперь Тарен обнаружил, что звуки битвы стихли. Дорат исчез, и не было смысла гнаться за ним. Тарен поспешил к овчарне, где жена Друдваса стояла на коленях, обнимая сына.
– Ллассар! – в отчаянии закричал Тарен, падая на траву рядом с пастушком.
Мальчик открыл глаза и слабо улыбнулся.
– Его рана неглубока, – сказал Друдвас, – Он будет жить и, как прежде, заботиться о нашем стаде.
– Так и будет, – прошептал Ллассар. – Благодарю тебя, ты спас моих овечек.
Тарен накрыл ладонью безвольно откинутую руку мальчика.
– А тебе, – с волнением произнес он, – тебе я обязан жизнью.
– Чуть ли не половина шайки уже никогда не будет грабить, – сказал Друдвас, – ни в Коммот Исав, ни в других селениях. Остальные разбежались и долго еще будут помнить эту ночь. Ты очень помог нам, Странник, ты и твой друг. Вы пришли к нам незнакомцами. Но мы больше не считаем вас чужими. Отныне вы наши друзья.
Глава двадцать первая
ЗЕРКАЛО
Как ни просили люди Исав погостить у них, Тарен распрощался и направился обратно в Коммот Мерин. На душе у него было тяжко. Даже победа над отрядом Дората не радовала и не могла рассеять беспокойных мыслей. На все его вопросы так и не было ответов. Настроение Тарена было хуже, чем накануне. По приезде он скупо поведал Аннло о событиях в Коммот Исав. Зато Гурджи, лопаясь от гордости, выложил всё, и подробно.
– Да, да! – волновался он. – Злые воры разлетелись с воплями. О, они испугались доброго хозяина! И устрашились смелого Гурджи тоже! И ярого быка с его острыми бодалками и тяжелыми топталками!
– Можешь гордиться, Странник, – сказал Аннло Тарену, который во время восторженных излияний захлебывающегося Гурджи не произнес ни слова. – Ты спас жизни и дома честных людей.
– Друдвас сказал мне, что я для них теперь не чужак, а друг. Этому я по настоящему рад, – ответил Тарен. – Только мне бы хотелось, – добавил он с грустью, – чтобы я не был чужаком сам себе. Какая от меня польза? – вдруг взорвался он. – Для себя самого, для любого другого? Не вижу, не знаю!