Тарикат
Шрифт:
Очнулся я от нежного прикосновения. Два огромных черных глаза взирали на меня с близкого расстояния, вызывая трепет и волнение. Смуглая кожа лица, аккуратный чуть вздернутый нос, красивой формы губы, застывшие в полуулыбке. Пышные темные локоны склонившейся надо мной девы ниспадали на мою грудь, приятно щекоча кожу. Прекрасная незнакомка ласково и неспешно гладила мои волосы, отводя непослушные пряди со лба, и смотрела на меня с таким обожанием и преданностью, что я сильно смутился и заерзал на своем ложе.
– Где й-йя? – еле слышно произнес, отводя взгляд от завораживающих очей красавицы.
Незнакомка
– Амина, неси скорее розовое вино для нашего господина, он пришел в себя!
Едва различимый шорох одежд и в мое поле зрения впорхнула еще одна девица с золотой чашей в руках. В отличие от черноволосой с огненным будоражащим взглядом, Амина выглядела воплощением простоты и скромности. Темно-русые волосы, убранные в косу, открывали безупречно гладкую светлую кожу лба. Длинный ровный нос и выразительные скулы придавали облику девушки некую царственность, а спокойный открытый взгляд серых глаз вмиг смыл чувство неловкости и тревоги в моей душе.
– Твое вино, мой господин, – протянула мне кубок Амина. – Оно придаст тебе сил и прояснит разум.
– Кто вы такие и почему называете меня своим господином? – я принял кубок, однако не торопился пробовать напиток.
– Мы жены, ниспосланные Аллахом за твою праведную жизнь и служение Ему, – тем же теплым, полным нежности, тоном ответила девушка. – Я – Амина, а это…
– Айна, мой добрый господин, – перебила Амину черноокая. – Мы призваны Всевышним, чтобы услаждать твою жизнь, любить и заботиться о тебе, – горячо промолвила красавица.
– Быть верными и преданными спутницами и хранительницами очага твоего, – добавила рассудительная Амина. – Испей же вина, мой господин, чтобы узреть истинный облик этого райского места.
Второго приглашения я не ждал. Сладкие речи и неземная красота этих созданий вскружили мне голову. Опьяненный, я жадно припал к чаше и стал пить вино, надеясь погасить пожар, охвативший мое тело. Вкус вина был для меня неразличим, будто это была самая обычная вода. Однако я продолжал пить, не чувствуя насыщения и не в силах оторваться от кубка. А потом вдруг мое тело стало ватным и непослушным. Я выронил из рук чашу и завалился на спину. Что-то мягкое и теплое приняло мое обессилевшее тело. Веки мои вдруг стали невыносимо тяжелыми и закрылись сами собой. Я провалился в абсолютную черноту.
Сознание вернулось ко мне во время прогулки. В сопровождении своих прекрасных жен я шел по удивительной местности. Повсюду – куда ни глянь – изумрудная зелень причудливых растений переливалась в ласковых лучах солнца. Воздух, наполненный новыми, незнакомыми мне запахами, был удивительно свежим. Я остановился и вдохнул полной грудью, прикрыв глаза от удовольствия. «Милостивый Аллах, как же хорошо!»
Джаннат, а девушки уверяли, что мы и впрямь находимся в Райском саду, был поистине исполинских размеров. Мы часами бродили его тропами, наслаждаясь великолепием растительного мира, и ни разу не забрели в одно и то же место.
По пути мы встречали животных, в том числе и хищников, но они не обращали на нас никакого внимания, занимаясь своими делами. Птицы непрестанно заводили свои трели, и поразительно, что все это многообразие голосов выстраивалось в приятную, ласкающую слух мелодию. Воистину, все здесь устроено безупречно согласно воле Вседержителя!
Айна развлекала меня веселыми историями о жизни мнимых праведников, коих постоянно уличали в непристойностях. Мы с Аминой смеялись так, что я думал, нас хватит удар.
Напившись из ручья, мы сели передохнуть. Амина достала саламийю и, лукаво взглянув на меня, приложила к губам. Божественные звуки флейты унесли меня так далеко, что я потерял всяческую связь с этим миром. Я парил высоко в небесах, наблюдая за проплывающими мимо облаками. Воздух, плотный и мягкий, словно вата, удерживал меня словно пушинку. Легкое дуновение ветра укачивало, погружая в сон. Чарующая мелодия саламийи звучала отовсюду: я различал ее в тихом шепоте ветра, и в лучезарном смехе солнца, в притворном ворчании грома где-то далеко на горизонте, и в прохладных каплях дождя, нежданно пролившегося надо мной.
Я открыл глаза от прикосновения чьей-то мягкой и теплой руки к моей щеке.
Лучащийся заботой взор Амины нашел мои глаза:
– Трапеза готова, мой господин.
– БисмиЛлях! Да благословит Аллах пищу сию! – прочел я положенный дуа.
Стол был уставлен изысканными кушаньями, ранее мною не виданными. Грозди зеленых и синих ягод свисали из круглого блюда на высокой ножке. Круглые оранжевые плоды излучали приторный аромат, когда девушки очищали их от кожуры. Тонко нарезанные головки козьего сыра в сочетании с орехами и тягучей сладкой жидкостью, которую девушки назвали медом, были просто изумительны. Виноградное вино прекрасно дополняло трапезу, расслабляя тело и веселя душу.
Поблагодарив Аллаха за пищу, я откинулся на подушки – сытый и довольный. Девушки вдруг разом уставились на меня, затем переглянулись и Айна, сладко потянувшись, поднялась и по-кошачьи, качая бедрами, неспешно направилась к центру шатра. Одновременно с этим раздались звенящие звуки рика, который вдруг оказался в руках Амины. Девушка стала ритмично стучать в бубен. Тело Айны живо откликнулось на мелодию, и девушка начала танец.
Грациозные плавные движения ее гибкого тела, едва прикрытого полупрозрачной шалью, вызывали во мне доселе незнакомые чувства. Меня резко бросило в жар, сердце забилось чаще, а внизу живота возникло напряжение. Ритм бубна постепенно ускорялся и тело Айны, казалось, связанное с инструментом незримыми узами, тут же подстраивалось. Игриво двинув обнаженным плечом, Айна бросила на меня взгляд. Мне почудилось, будто из-под ее длинных густых ресниц вырвалась молния и поразила меня в самое сердце. Кровь сильнее прилила к голове и низу живота, щеки полыхали, дыхание сперло. Я привстал с подушек и уставился на девушку немигающим взором, боясь пропустить хоть малейшее движение, ловя каждый ее вздох и взгляд. Рик выбивал уже какой-то безумный ритм, Айна кружилась подобно пустынному вихрю – лишь мелькали всполохи ее темных волос и розовой шали.
В следующий миг этот ураган налетел на меня и уронил на подушки. Айна прижалась ко мне своим гибким горячим телом и стала осыпать мое лицо и шею поцелуями. Вдруг девушка отстранилась, сползла с меня и пристроилась справа, лукаво улыбнувшись. Что-то коснулось моей левой щеки. Я повернул голову и поймал взгляд Амины – холодный, величественный и манящий одновременно. Девушка приблизилась и мягко коснулась губами моего лба. В отличие от горячих дурманящих разум губ Айны, от ее поцелуя веяло свежестью и прохладой. «Лед и пламя», – мелькнула мысль, прежде чем эти божественные гурии целиком заполонили мой разум и тело, вознеся меня на вершины блаженства и неземных наслаждений.