Тарра. Граница бури
Шрифт:
— Следить за дорогой. Мы не должны зарываться. Как только навалятся со всей силы — отойдем.
— Есть следить за дорогой! — Офицер дал шпоры коню и исчез.
Аррой оглянулся — схватка догорала. Ошеломленные сперва появлением монстра, а потом его бегством, арцийцы не горели желанием умирать за самозваного регента. Впрочем, здесь, где городская стена была всего выше и к тому же перед ней текла река, Годой поставил не лучших своих людей. Штурмовать город отсюда он не собирался, а на то, что осажденные окажутся столь наглы, что нападут сами, не рассчитывал. Рене усмехнулся — пусть не сегодня, но генерального
Пушки в крепости замолчали — стрелять стало не в кого; люди Рене устраивались поудобнее, оживленно и весело переговариваясь в ожидании противника. Пленные были разоружены и со смешками выставлены за пределы внешнего вала, возиться с ними было некогда, а потеряв оружие и продув стычку, горе-вояки предпочтут регенту не попадаться и разбредутся куда глаза глядят.
Залихватское ржанье заставило Рене обернуться. Перед ним был Гиб собственной персоной, глаза жеребца горели даже не изумрудами, странными камнями с черной цепи. Водяной Конь отплясывал какой-то варварский танец, выражая радость по поводу встречи и готовность к дальнейшим подвигам. Солдаты плясуна, без сомнения, заметили, но адмирала это больше не заботило. После рогатого чудища какая-то лошадь, пусть и мокрая, вряд ли сойдет за исчадие преисподней.
— Поднявший меч от меча и погибнет. — Восседавший на шее своего безгласного приятеля жаб горел нестерпимым золотом. — Так будет с каждым, кто покусится…
— Погоди, Жан, — одернул приятеля Рене, — никто еще ни от какого меча не погиб. Нам драться и драться… Где Мальвани?
— В настоящее время выдвигается на заранее условленные позиции, — охотно пояснил жаб, занимая свое привычное место на руке Арроя.
— Как? Разве они не ушли?
— Я внес в твой приказ коррективы, продиктованные логикой и развитием событий. — Жан-Флорентин гордился собой и не скрывал этого. — Эльфы наладили неплохой контакт с местными Хранителями, и Мальвани с Архипастырем отошли в глубь леса, именуемого отчего-то Королевским, чтобы дождаться вечера. Мы посовещались и решили, что несколько часов, с учетом того, что эльфы откроют Лесной коридор, не станут для нас фатальными.
— Вы поняли, что случилось?
— Да, мы почувствовали магическое напряжение и смогли реконструировать события. — Воспоминание, очевидно, было не из приятных, потому что Жан-Флорентин на мгновение посерел. — Силы, использованной ройгианцами, хватило бы, чтоб сокрушить любой Барьер, но, к счастью, она была погашена. Как я понимаю, Эстель Оскора?
— Да, — кивнул Рене.
— Свершилось, — благоговейно произнес жаб, — твоя любовь спасла мир…
— О любви потом, — Рене был собран, как рысь перед прыжком, — что Мальвани?
— Как только мы поняли, что Ройгу отброшен, я, — жаб снова полыхнул червонным золотом, — отдал приказ действовать соответственно первоначальному плану и отбыл сообщить тебе об успехе выполненной миссии. — В тоне философа был явный намек, и Рене, сдерживая одновременно нетерпение и смех, осыпал своего вассала благодарностями и повернулся к коню.
— Гиб, — черный жеребец лихо ударил копытом, — во-первых, спасибо. Во-вторых, я должен попросить тебя об одной услуге.
Гиб стукнул копытом еще раз.
— Отвези Эмзара и Клэра к эльфам. Знаю, что вы враги, но это очень нужно.
Конь фыркнул и пару раз хлестанул себя хвостом по бокам.
— Он согласен, — перевел жаб. — Гиб — свободное создание, но он понимает, что свобода — это осознанная необходимость…
Глава 2
2230 год от В. И. 29-й день месяца Влюбленных
Михай Годой в окружении высших офицеров, сигурантов и нескольких настоящихклириков неторопливо шел по лагерю, весело и спокойно отвечая на приветствия выстроенных в боевом порядке войск. Все в порядке. Эландец получит свою драку. Скорее всего, проклятый маринер затеял всю эту катавасию у Каннских ворот, чтобы отвлечь внимание от Малахитовых, где и стена пониже и послабее, и реки нет… В таком случае он, Михай, тем более был прав, послав за Канн десять тысяч. Пусть Рене решит, что его затея удалась, и увязнет в сражении под стенами крепости. Он уже вытащил наружу половину того, что имел. Отчаянно и не так уж глупо, но не с таким противником, как регент Арции. Михай признавал, что проигрывает адмиралу в умении владеть шпагой, но не в стратегии. И не в умении превращать неприятности в удачи.
— Ваше величество! — Арциец в запыленной одежде, явно только что соскочивший с коня, вытянулся в струнку.
— Слушаю.
— Мы не можем перейти реку. Переправа разрушена. Со стен и из-за реки бьют пушки.
— Для моих солдат нет слова «не можем». — Брови регента слегка сдвинулись. — Если кто-то думает, что, оставшись на этом берегу, сохранит себе жизнь, он ошибается. Так и передайте. Повторите.
— Если кто-то думает, что, оставшись на этом берегу, сохранит себе жизнь, он ошибается.
— Правильно. Исполняйте. Заодно скажите, что на том берегу рассыпано золото и офицерские патенты.
Гонец, кто-то из полковых аюдантов, бегом бросился к коню.
— Вардо, — грузный человек со смышлеными глазами подошел поближе, — конный полк и шесть, нет, восемь орудий в помощь.
Годой присел на услужливо подставленный большой барабан и, слегка постегивая хлыстиком по голенищам красных сапог, дождался доклада о том, что резервы выступили. Оставалось чуть выждать и подать сигнал к началу штурма, но не прошло и получаса, как офицер из числа пришедших с Годоем тарскийцев доложил:
— Ваше величество! У восточного прохода снаружи «Серебряные»!
Михай удивленно приподнял бровь и якобы нехотя встал, хотя спокойствие давалось с трудом. Все, что напоминало о Шандере и Стефане, будило в тарскийском господаре страх и ярость, непонятные ему самому. Однако на красивом лице регента не отразилось ничего, разве что нижняя губа слегка выпятилась, выказывая презрение и скуку. Поднявшись на сторожевую вышку, Годой с удивлением рассматривал около сотни всадников в знакомых черных с серебром доломанах. «Серебряные» гарцевали на знаменитых таянских дрыгантах, которым взяться здесь было ну совершенно неоткуда. Рене еще мог протащить подземным ходом сотню-две человек, но лошади… хотя что это он?! Охрана Стефана стала охраной Арроя. В город они, само собой, не полезли, ждали в лесу и дождались. Затеяли свою любимую игру.