Тасманийский волк
Шрифт:
Все эти бетонные памятники былого величия бесследно пропавшего владельца завода, давно уже поросли черными, витиеватыми лозами, еще больше скрывающими присутствие тут кого-либо. Жуткие старичьи волосы матушки природы иногда просачивались черной жижей. Обычно это происходило летом. Как-то по неосторожности я удосужился влезть в эту черную массу. Изначально она знатно жжет кожу, однако если ее вовремя не смыть, то после того, как она засохнет, оторвать ее можно только с частичкой самого себя. Я окинул взглядом весь этот поднадоевший пейзаж, обернулся спиной к дому.
Впереди меня, метрах в десяти, начинались заросли, плавно переходящие в посадку.
– Ну хоть солнце светит, – подумал я, сразу намотав на ус и то, что охотиться будет немного легче и безопаснее, если будет на что. Не часто погода баловала нас теплыми лучами.
Я втянул носом воздух. Ну все, сегодня с пустыми руками не вернусь. Сжал лук, поправил колчан на спине, заправил штаны в ботинки.
– Двинули, – сказал я вслух, будто надеялся, что иду не один.
Страшно мне далеко отходить от дома. Сейчас весна и по близости нашей «крепости» собирательством хорошо себя не обеспечишь. Летом – другое дело. Нас и яблоня радует своими десертами и две вишни за заводом, а в посадке можно найти настоящие нормальные грибы. Иногда природа дарует нам землянику, правда совсем мало, скорее дразнясь, мол: «Что ребят, порадовались немного разнообразию? Да? Ну тогда – хорошего понемногу!». Осень тоже была щедра, в основном на груши, которые росли в полукилометре за озером. Фрукты эти и сушить хорошо на зиму и варить в своеобразную сладкую похлебку. Считай компотный суп. Настоящий вегетарианский рай. Эх, глупо звучит. Хотя и плоды эти поднадоесть успевают очень быстро. После катастрофы в них практически пропал весь вкус, а точнее его насыщенность. Будто сто дней яблоки ешь и на сто первый день уже и не замечаешь нотки сладости и естественной свежести фруктов. К общему несчастью добавилась еще и легкая, еле уловимая горечь. Все изменилось. Хоть и выглядит так же, а уже совсем не то.
Короче говоря, как бы я свой характер деду не показывал, а страшно мне. Но несмотря на это, уверенно зашагал вдоль кустарника, вправо от нашего дома. Спустя минуты две вышел на асфальтную дорогу – заезд, к уже нашему, заводу. Повернул налево и пошел вдоль этого бурого языка, разделяющего по одну сторону от себя посадку, а по другую – то самое озеро, о котором говорил дед.
Эх, сейчас бы спокойно рыбки половить. Вот только не клюет. Никакая приманка ее не интересует. Непонятно, что со всеми обитателями этого, среднего по размерам озера, стало. Птиц возле него мы уже года три не видели. Даже, считай с самого начала, с момента моего знакомства с дедом. Разных пресноводных нет, водомерок нет, раков я искать не собираюсь и пальца в озеро не суну. Только рыба осталась. Да и то, маленьких особей еще можно так называть. А вот старшие их братья мутировали. Хотя, это только так все говорят. Не мутанты это вовсе. Чудища эти, еще в первые месяцы после катастрофы, просто появились. Будто все время были рядом с нами, прятались, кто в глубинах темных вод, кто в дремучих лесах, а кто высоко в заснеженных горах. Бывает подплывет к поверхности «мутант» такой, покажет свой широченный, темный чешуйчатый бок и исчезнет. Подарив, увидавшему такое событие, ночные кошмары и боязнь воды на всю жизнь, как и случилось со мной. Хотя после того, как лед придушил немного рыбы, той зимой, на озере тихо. Но все равно не верится в то, что даже если просто к озеру подойти, то не вылезет кто и не утащит на темное дно, за то, что отражением полюбоваться захотел.
Вот такой он, мир вокруг нашего дома. Едим что получится, за всякими инструментами и прочими полезными вещами заглядывали на завод. А живем в трубе. И так четыре года… Кто тут умом не тронется? Вот и я, видимо, не справился. Трогался, трогался, а сегодня уверенно поехал. Ну и хрен с ним. Раз этого было не избежать.
Я прибавил темп, вышел к Т-образному перекрестку. Вправо поверни – в мертвый город попади, влево – темные чащи посети.
Выбрав последний вариант, шел еще минут двадцать пять-тридцать, пока не уперся в лес. По пути, проходя возле древнего, ржавого, ископаемого скелета, сказочного животного, удивился его так печально сложившемуся одиночеству. «Волга»-3110 стояла аккуратно на обочине, будто вот-вот из лесу выйдет ее хозяин, после того как справил нужду, и поедет к себе домой, в город. В мертвый город, к мертвой семье… Этот автомобиль напоминает мне то прекрасное время до катастрофы, когда мой отец, на точно такой же машине, только не белого, а цвета металлик, приезжал с матерью к нам в гости. Давно я уже не вспоминал о них. Эх ты, волга, зачем же так сильно давить на давно заросшие раны. Уже не больно, но все еще неприятно.
Я проверил снарягу, а точнее лук и пару стрел.
– Я, наверное, совсем дурак, – вслух произнес и шагнул в дремучий, густой мрак вечно-спящей лесной чащи.
Глава 2
С первых метров погружения в этот ужасающий своей мертвой тишиной мир, мой уверенный пыл успешного охотника сразу спал на нет. И только в эту секунду я понял, как был беспечен. По пути к лесу, мое путешествие больше походило на прогулку. Экскурсию по мертвому городу Припяти, на которую, в былые времена можно было спокойно и совершенно безопасно поехать от турагентства. Неужели я так сильно за последние годы привык к тому, что ничего не происходит? Живя в трубе вместе с дедом, мой организм перестал бояться, ссылаясь на то, что на нас никто не нападал, никто не заходил к нам. Но именно в эту секунду, стоя только в самом начале леса, я будто снова вернулся в те времена, когда еще не зажил однотипной, спокойной жизнью в чугунном саркофаге. В те шесть лет опасного приключенческого ада, что обрушился на мои плечи.
Все тело кинуло в жар, уши настроились реагировать на каждый шорох, глаза начали сканировать все пространство, лежащее от моих ног и аж до видимого конца темной чащи. Я рефлекторно пригнулся, перехватил лук поудобнее. Переместился к широкому в своем основании, неизвестному мне дереву. Затаился…
– Ты чего, успокойся, Матвей, ты ж не трус, – прошептал я.
Мотанул головой со стороны в сторону.
– Еще ж ничего не произошло.
Давно я не испытывал таких чувств. Однако я не могу сказать, что такие эмоции отговорили меня от моей затеи. Немного посидев у дерева, я понял, что именно такого мне не хватает. Как же так? Почему именно этот страх, который сейчас рождал во мне, впервые за долгое время, азарт непредугадываемых событий, смог тогда загнать меня на четыре года заключения.
– Так, нужно собраться, сейчас не время думать об этом. Если бы кто-то хотел моей смерти, то за время моей идиотской прогулки с открытым ртом, меня бы уже давно отправили на тот свет, – забормотал себе под нос, стараясь успокоиться.
Удивительно, как же, на самом деле человеку легко приспособиться ко всему чуждому его обычному состоянию. Буквально за минуту ко мне вернулась моя сноровка – подарок за все эти годы. Рефлексы, осторожность, умение читать и предугадывать события. Я взял себя в руки. Невероятно, еще полчаса назад я боялся отойти далеко от дома. Возникает ощущение будто все время я пытался сломать барьер, который сковывал меня, своими кандалами держал меня на месте. Разрушив свои границы комфорта, вместо того чтобы сойти с ума от понимания всей опасности, я даже немного приободрился. Может это всего лишь бешенный коктейль из адреналина и азарта, и еще через пару минут я нырну в бездну безумия. А может мое тело и моя душа снова рады, что я вспомнил свою прежнюю, как бы то глупо не звучало, жизненную жизнь, наполненную эмоциями, страхами, радостями и всем спектром переживаний, что сквозь призму своих испытаний и заставляют нас становиться человеком.
– Сегодня точно принесу что-то на ужин. Ну дед, еще удивишься, – все еще в полголоса, но уже уверенно, произнес я.
Сомкнул губы и с этого момента двинулся вглубь леса. Перемещался тихо, не спеша, переходя от одного укрытия к другому. То спрячусь за деревом, то нырну в неглубокий яр, то скроюсь в зарослях. Как оказалось позже, когда глаза уже привыкли, эти чащи не лишены и прекрасного. Сказочные пейзажи были не совсем окутаны непроглядной тьмой. Где-то пробивались лучи солнца и создавали некие островки, между которыми, в воображаемом теневом море зарослей, я и передвигался. В определенные моменты мне даже встречались небольшие опушки. Главное не забыться в такой красоте и придерживаться намеченного маршрута. Благо мой компас не даст сбиться с пути. Даже тотальное молчание леса не вызывало страх, а скорее помещало в некий вакуум. Можно было слышать свои мысли и из-за этого сильнее сосредотачиваться на своем внутреннем мире, успокаиваться. Хоть тут и могильно тихо, я все же нашел жизнь в этом лесу. Встретил пару муравейников, в которых пролетарий трудился честно и на все сто процентов, во благо своей партии, в лице королевы. Ишь, какие идейники. Делились своей компанией и лесные цветы, еще сильнее успокаивая. Тело даже начало выпрямляться, и я перешел на прогулочный шаг, но все еще вглядывался в чащу, уж очень хорошо я знаю опасности этого, уже старого за эти годы, мира. Хотя, скажу честно, такая обстановка покупала мое доверие. И так как, настолько глубоко в лесу я еще не был и не знал всех опасностей, я убедил себя, что абсолютно одинок. А зря, очень зря.
Бродил по неузнаваемой местности еще часа три, скоро уже должен начинаться вечер. Так что я решил понемногу возвращаться, но не спешил. Выбрав траекторию в виде крюка, примерно рассчитал, что на дороге окажусь через часа два, а там уже к дому минут сорок. На эмоциональном подъёме решил, что если ничего в лесу не найду, то несмотря на опасность, все же наведаюсь к озеру, может пытливую рыбешку, прямо у берега и подстрелю. Ничего со мной не будет. Дед говорит, если тихо к озеро подползти, то у берега, где не порос камыш, малек видно.
Кстати, о воде. На заводе есть пару больших резервуаров и двенадцать бочек. Зимой мы в них снег загружаем, а потом, как он таить начинает, пользуемся практически неиссякаемыми запасами. На самом деле, когда воду только пить и есть, то не так уж она сильно и расходуется. Не только поэтому, конечно, но и учитывая такой факт, мы к водоему не ходим. Но в этот раз, в этот раз меня подкупает азарт и конечно же то, что в озере этой зимой случилась катастрофа. Огромные туши чудищ я не видел, но в силу значительного похолодания за последние годы, хоть весной снега почти и нет, лед еще не весь растаял на глади озера, так что вполне вероятно, что тела мутантов под коркой таятся и только ждут, чтобы их обнаружили и уяснили мол: «Все, безопасно теперь тут у вас!».