Тать на ваши головы
Шрифт:
Плющ вопросительно затряс листвой.
– Да-да, – желчно пояснила веревка, – наша хозяйка сама с ним чмок-чмоки устроила. До-бро-воль-но. Я ей и говорю – не жилец он. Хорошо, если пару часов протянет.
– Что?
Дарье мешком рухнул на пол. Ругательства я проглотила, бросившись к мужчине. С трудом перевернула, расстегнула ворот рубашки. Где там сердце? Черт. Зачем я ему пульс найти пытаюсь, ясно же, что жив еще – дышит, хоть и сипло, точно и правда помирать собрался.
Веревка пригладила ворсинки,
– Вы!
– Не мы, – запротестовала веревка, – он сам меч хозяина схватил. Мы лишь защиту от проклятия пробили.
Я задышала чаще, стараясь уложить лихорадочно скачущие в голове мысли.
– Он поднял меч мертвого короля, – тот самый, куда я камушки вставила, – и получил проклятие. А вы сломали наложенную защиту, так?
– Она бы сама сломалась скоро, – проворчала веревка, подползая под руку. Обвила туловище Дарье, легко, точно он ничего не весил, подтащила к окну, уложила ровно.
А я думала о том, почему этот несносный мужчина мне ничего не сказал. Потому что не привык перекладывать свои проблемы на женские плечи? Бред какой! Но с шовинизмом князя я потом разберусь, когда спасу.
Села рядом. Наложила руки на мужскую грудь, пытаясь найти тепло. Дарье уже не дышал – хрипел. Я стиснула зубы, уговаривая, что у меня получится. И пусть я не понимала, что творю, действуя на инстинктах, главное – метод работал. Прикусив губу, я расстегнула рубашку, старательно ощупала грудь князя, мускулистую такую грудь, прям приятно трогать, но я бы предпочла более романтичную обстановку.
Веревка нетерпеливо постукивала по столу кончиком… пусть будет хвоста. Никак не могу избавиться от чувства, что рядом со мной на краю стола расположилась кобра. Чем-то они похожи, характером, наверное.
– Не получается, – призналась я минут через пять, сглатывая появившийся в горле ком и запрещая себе паниковать. В этот раз тепло не находилось и, к своему ужасу, я чувствовала, как жизнь стремительно покидает это тело. Под ладонями ощущалась холодеющая кожа.
– И ничему тебя жизнь не учит, убогая, – снисходительно просветили меня, – я же говорю: защита стоит. Твои силы она не пропускает.
Я начала медленно закипать. Убогая? У меня тут личная жизнь, можно сказать, рушится. Только мужика приличного нашла, а он помирать собрался. Где, спрашивается, справедливость?!
Я потянулась снять браслет в руки Дарье.
– Ты точно хочешь его спасти? – остановил меня вопрос веревки, и что-то такое было в тоне стража, что я замерла. Повернула голову, спрашивая взглядом, что не так.
– А вот тебя он спасать не стал, – веревка нервно дернула хвостом, плющ неодобрительно затряс листьями. Я с шумом выдохнула сквозь стиснутые зубы, прогоняя вспыхнувшую в памяти картинку утыканного
А что я хотела? Мне же намекали, кто у нас герой и командовал битвой против отступников. Его высочество играл скорее роль знамени, а вот Дарье…
Не верить стражу причин не было. У той наверняка свои способы добывать информацию.
Я поморщилась, растирая грудь от запекшейся в ней боли. Обидно? Да. Но я и так подозревала, что князь причастен к приказу о моем устранении. А что промолчал и не покаялся, посыпая голову пеплом… Вот с этим надо бы разобраться, только орать на труп бесполезно… Мстить надо живым.
– Вот вылечим эту сволочь, – я попыталась подбодрить себя улыбкой, однако губы предательски задрожали, – и спросим за все. Пусть отвечает, а то вздумал умирать без наказания.
Я решительно потянула покореженный браслет с руки князя.
Дарье страшно захрипел, выгнулся дугой и обмяк, застывая. Кожа на глазах покрывалась восковым налетом смерти.
Я в ужасе замерла. В голове точно взяли и выключили мысли все до единой.
– Он мертв? – прошептала чужим голосом, чувствуя, как тело колотит нервный озноб.
– Вот дурная! – высказалась веревка таким тоном, точно глупее меня создания на свете не встречала. – Ты же защиту сняла, конечно, он мертв.
То есть… я… его… своими руками?
Накатило чувство безвозвратной потери. Я закрыла лицо ладонями, тихонько завывая.
– И по какому поводу сопливая мокрость? – искренне удивилась веревка. Я тоже удивилась ее непонятливости, отняла ладони, посмотрела красными глазами и выразительно шмыгнула носом.
– Но он же… – затравленно простонала, ощущая придавившую меня безнадежность на плечах и клеймо убийцы на сердце.
– Нет, я всегда это подозревала, – веревка перешла на односторонний диалог с затрясшим листьями плющом, – целиком с тобой согласна. Не понимаю, как она дожила до стольких лет с подобным скудоумием. И нет, тут не подсказывать надо, подсказки она может не понять. Только прямо. Только по существу. Слышь, жизнью убитая, если ты ему решила отомстить, то сиди дальше. Помер – так ему и надо.
– А если нет? – я оттерла бегущие по щекам слезы.
– Так оживи! – рявкнула, теряя терпение веревка. – Кто из нас маг жизни?
Я потрясла головой, заставляя мозги включиться в работу. Веревка права – я дура. Сама должна была догадаться. Это все шок. Не каждый день перед тобой умирает человек, который, к тому же, тебе не безразличен.
Так все. Собралась. Работаем.
Я потерла ладони. Задрала подол халата, усаживаясь верхом на Дарье. В прошлый раз эта поза сработала, значит, повторим. Только бы никто не вошел! От моей репутации, конечно, крохи остались, но если кто-то меня застанет на князе верхом… Хана и крохам.