Тать на ваши головы
Шрифт:
– Молока принести? – предложил мужчина излишне бодрым голосом.
– А давайте во что-нибудь поиграем, - обнаглела я. «Служба» округлил глаза, крякнул и осторожно уточнил:
– Во что?
Через полчаса, не выдержав, в гостиную заглянула охрана с вопросом, все ли у нас в порядке и почему стоит веселье глубокой ночью. Я щедро предложила присоединиться.
Мы играли четвертый раунд. «Служба» поправил прикрепленный к воротнику листик бумаги, пожевал задумчиво губу, обвел страдальческим взглядом комнату – где-то тут пряталась отгадка. Это вначале он фыркал: детский лепет, а когда
– Я синий? – спросил он, и парни заулыбались, помотав головами.
«Служба» играл неплохо и до разгадки «стул», ему оставалась пара вопросов. А вот мне один. Так что этот раунд был тоже за мной.
Но тут распахнулась от мощного удара дверь, и в гостиную со зверскими лицами и с мечами наперевес влетела смена караула. Не обнаружив своих у дверей, они решили, что товарищей порешили недруги, а тела спрятали внутри. Пришли спасать или мстить – как повезет. А тут мы… теплой компанией: невеста князя, тайная служба, стража и молоко.
Потом мы дружно - я сидела, солдаты стояли навытяжку, «Служба» нервно пил топленое молоко - слушали проникновенную, перемежавшуюся глубокими паузами речь начальства о недопустимом разгильдяйстве. Помучив минут пятнадцать, нас разогнали: меня спать, «Службу» бдеть, стражу дежурить.
Следующий день пролетел в уроках – меня спешно готовили к роли княгини - званом ужине, где присутствовала королевская семья, ну и танцах – куда без них.
На ужине мне три раза намекнули, что я здесь чужая, два раза, что недостойна князя и один, что недоразумение с помолвкой скоро закончится, князь передумает и выберет невестой розовое облачко в тюле – имя я не запомнила. Больше нагадить не успели – путь до дамской уборной и обратно был короток, а в столовой Дарье не оставлял меня одну. Я аж взбодрилась от таких знаков внимания. В ответ по-идиотски тянуло ржать, так что я раздражала высший свет широкой улыбкой, вздернутыми бровями: «Что вы говорите?!» и прокручиванием браслета с плющом на запястье.
В перерыве между основным блюдом и десертом, когда все встали размять ноги и дать слугам убрать стол, я выслушала упрек от принца о дурном влиянии на солдат и требование сейчас же посвятить в детали игры.
Со «Службой» мы неплохо поладили. Имя, правда, он имел ужасно сложное, так что про себя я продолжала его звать «Службой». Вечером я предупредила мужчину, что лягу спать пораньше. Погода этой ночью была летной, после неожиданного снега выглянуло солнце и резко потеплело, так что я рискнула отправиться верхним путем. На кровати соорудила чучело себя. Завязала потуже халат и доверила перемещение своего тела плющу. Меня ждал магистр. Надеюсь, что ждал.
Глава 19
Храм был ярко освещен. Огромные, подвешенные к потолку люстры изничтожили каждый кусочек тьмы, даже по углам ничего не осталось. В закоулках поставили напольные подсвечники с меня ростом. В воздухе душно пахло ароматическими маслами. Тяжелый аромат смешивался с горьким дымом курившихся трав, проникал в легкие, вызывая кашель.
В центральном нефе были расставлены стулья, и у меня возникло ощущение, что в храме ждут гостей. Но пока лишь мои шаги
Как и в прошлый раз, меня ждали.
– Доброй ночи, господин магистр.
Лысина блеснула, склонившись. Идеально белый плащ взметнулся, вызвав трепетный восторг у светильников.
– Это будет долгая ночь и, надеюсь, добрая.
Магистр выглядел устало. Я бы сказала измученно, но в старческих глазах горел нешуточный огонь, а еще там читалась решимость. Что-то вроде «последний бой, он трудный самый…». Я моргнула, прогоняя ненужные ассоциации и мысленно постучала по дереву. Никаких битв.
– И что будете делать? – спросила с замиранием сердца. Было чувство, что я стою на пороге чего-то великого и одновременно ужасного.
– Сколько жертв было принесено для открытия портала? – вопросом ответил белый.
– Сто, - не стала скрывать я.
– Так я и думал, - горько усмехнулся Вензаль, — значит, это будет чистая сотня, - и он достал с полки толстенный пук свечей, принявшись зажигать и ставить одну за другой в песок.
– О чем вы? – спросила, вставая рядом. Мне выдали часть свечей, позволив помочь.
– Потерпи немного, скоро узнаешь.
Поставив последнюю, сотую свечу – часовня наполнилась пляшущими огоньками - магистр направился к выходу. Я поспешила за ним. Вышла и обомлела. Храм был полон народа. От обилия парадных камзолов, увешанных наградами, бальных платьев, белых плащей разбежались глаза. И тут я… в приличном, конечно, но все же халате.
И кто помешал переодеться?
– подумалось с досадой. Привыкла, понимаешь, что заговорщики встречаются тайно, без свидетелей, вдобавок в местные платья без помощи служанок надо еще постараться влезть.
Я скромно затесалась в задние ряды, дабы не отсвечивать высшему обществу своим непотребным видом.
– Кто бы сомневался! – хмыкнули над ухом, и мне на плечи лег сюртук.
– Ваше высочество, - опознала я аромат мужских духов.
– Я-то надеялся, она чем-то стоящим занимается, к князю бегает, к любовнику, наконец, - обиженным шепотом выговаривал мне за спиной принц, - тайную службу на уши поставил. Спать от любопытства не мог. А она с магистром интриги плетет. Совесть есть?
– Нет, - так же шепотом отозвалась я, вглядываясь в гостей. Средний возраст тут был далеко за… Вдобавок, присутствующие отлично знали друг друга. Я опознала его величество – он как раз обнимался с магистром, да пару придворных из синих.
– Это кто? – спросила у принца, кивнул на высокого, напоминающего медведя старика с длинными белыми волосами, одетого в вязанный жилет красного оттенка.
– Альгрус Рудокоп, - ответил напряженным голосом принц, - глава красных. С ним десяток ближайших соратников. Не понимаю, зачем они здесь, с женами, в храме, еще и ночью? Только зеленых не хватает для полного сбора.
И тут народ зашевелился, расступился и в образовавшемся коридоре показалась пара десятков мужчин и женщин в ярко-зеленых – аж глаз дернулся – нарядах. Передний мне напомнил лепрекона: низкий, несуразный, с каким-то игрушечным лицом, которое обрамляли складчатые щеки, но более всего внимания привлекала шикарная шляпа с пышным пером, чей кончик практически подметал пол.