Татаро-монголы в Азии и Европе
Шрифт:
По поводу последней фразы Ю. Н. Рерих замечает, что она не может относиться к отряду Дорда-дархана, который довольно скоро покинул Тибет [1296] .
Основываясь на тибетских памятниках «Сакье тунрэп ринцен лапдзё» («История монастыря Сакья»), «Пагсам тзёнсанг» («Религиозная история Тибета») и «Дзёгден сонню гатон» («История Тибета»), Шакабпа пишет почти то же самое: «После смерти Чингис-хана в 1227 г. тибетцы прекратили посылку положенной дани, и отношения с монголами обострились. В 1240 г. внук Чингис-хана, второй сын нового хана Угэдэя по имени Годан [1297] , направил армию против Тибета. 30 тыс. солдат под командованием Ледже и Дорда дошли до П'анпо, к северу от Лхасы. Они сожгли монастыри в Ра-дэнг и Дж'ал-лхак'анг. Верховный лама Сэ-тон и 500 монахов и гражданских лиц были убиты, города и деревни ограблены» [1298] .
1296
Ю. Н. Рерих, Монголо-тибетские отношения и XIII и XIV вв., стр. 337.
1297
Согласно Саган Сэцэну («Geschichte der Ost-Mongolen», стр. III), у — Угэдэя было два сына: Гуюк (1205–1233), в действительности умер в 1248 г. (о неверных датировках у Саган Сэдэна см.: Abel-Remusat, Observations…, — NJA, 1832, стр. 134–135, 145–146), и Годан (1206–1251). На самом деле их было больше. «Юань ши» в главе «Цзун-ши шиси бяо» (гл. 107, стр. 7а), а также Рашид ад-Дин (Сборник летописей, т. II, стр. 9–18) сообщают о семи сыновьях, вторым из которых являлся Кодуань, рожденный женой Угэдэя, а шестым — сын наложницы, Хэдань (ср. Лубсан Данзан, Алтай…, стр. 386, прим. 56, а также Н. Н. Ноworth, History…, стр. 160, версия последнего автора о существовании еще одного Кутана — «брата Хубилая» (стр. 165) — ошибочна, что он далее (стр. 505) сам отмечает). Их имена в разных европейских и персидских транскрипциях очень схожи, и их легко спутать. Хэдань (Хадан, Кадан, Када'ан, Кидан, Койдан) воевал в Центральной Азии
1298
W. D. Shakabрa, Tibet…, стр. 61.
Исследователь китайского буддизма Кэннет Чэнь рисует иной исход этого события: «В 1239 г. монгольская армия под командованием Кодэна, второго сына Угэдэй-хана, атаковала Тибет. Вместо сопротивления тибетцы решили начать переговоры с монголами и доверили их ведение Са-баню, настоятелю монастыря Сакья, вероятно самой сильной личности Тибета в то время. Са-бань начал переговоры с Кодэном в 1247 г.» [1299] . Контекст данного отрывка позволяет предположить, что материал для него К. Чэнь тоже почерпнул из каких-то тибетских источников, собранных известным итальянским ученым Г. Туччи, работой которого мы, к сожалению, не располагаем [1300] .
1299
Kenneth К. S. Сh'en, Buddhism in China. A Historical Survey, Princeton, 1964, стр. 418. К. Чэнь не раскрывает личности Са-баня, однако содержание всего отрывка указывает, что речь здесь идет о Сакья-пандите, о котором подробнее говорится ниже (ср. В. С. Дылыкова, Назидательные речения Сакья-пандиты, — сб. «Изучение китайской литературы в СССР. Сборник статей к шестидесятилетию члена-корреспондента АН СССР Н. Т. Федоренко», М., 1973, стр. 44).
1300
G. Tucci, Tibetan Painted Scrolls, Rome, 1949.
Как видно, тибетские летописи приводят примерно одну и ту же дату монгольского вторжения — 1239 или 1240 г., связывают его с одним и тем же лицом — царевичем Годаном (Дорда-дархан был его подчиненным) и сходятся в определении района событий — собственно Тибет, а не сопредельные с ним области.
В монгольских, персидских и китайских хрониках мы не находим непосредственного упоминания об этих событиях. Саган Сэцэн сообщает о посылке Годаном Дорды в Тибет, однако не с армией, а во главе посольства [1301] . Рашид ад-Дин о Кутане говорит только следующее: «Менгу-каан дал ему юрт в области Тангут и послал его туда вместе с войском… Кубилай-каан и его сын Тимур-каан оставили там род Кутана…» [1302] . Наконец, «Юань ши» содержит данные о военных походах Годана в Ганьсу и Сычуань — соседние с Тибетом районы: «В 7-м году (правления Тай-цзуна — Угэдэя, т. е. в 1235 г. — С. К.)… был послан… императорский сын Годан, чтобы завоевать Цинь и Гун»; «[в 8-м году]… зимой, в 10-ю луну Годан вошел в Чэнду»; «в 11-м году (1239)… армия императорского сына Годана прибыла из Сичуаня» [1303] .
1301
«Geschichte der Ost-Mongolen…», стр. 111.
1302
Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. II, стр. 11.
1303
«Юань ши», гл. 2, стр. 5а, 6а, 7а. Цинь — современный город Тяньшуй в Ганьсу, Гун — нынешний город Лунси в Ганьсу; Сичуань — западная часть современной пров. Сычуань. См. «Чжунго гу-цзинь димин да цыдянь» («Большой словарь древних и современных географических названий Китая»), Шанхай, 1935, стр. 743, статья «Цинь»; 1205, статья «Гунчжоу»; 345, статья «Сичуань».
Вполне возможно, что во время упоминаемых «Юань ши» операций отдельные монгольские отряды совершали глубокие рейды в Тибет и приведенные выше свидетельства тибетских хроник содержат отголоски действительных событий. Появление таких отрядов [1304] и слухи об ужасах монгольских нашествий могли подтолкнуть некоторых тибетских правителей к сотрудничеству с монголами и признанию их верховной власти. Согласно некоторым тибетским источникам, настоятель монастыря Сакья, Сакья-пандита, признал зависимость страны от монголов взамен за политическую власть для своего монастыря. Это вызвало недовольство и сопротивление со стороны его соотечественников. Оно улеглось только после воззвания Сакья-пандиты, в котором он указал на силу монголов, покоривших весь мир, и обещал, что в случае добровольного подчинения монгольские войска не будут введены в Тибет [1305] .
1304
Не исключена и возможность размещения в отдельных точках Тибета небольших монгольских гарнизонов, о чем для более позднего времени пишет Д'Оссон (С. D'Ohssоn, Histoire…, t. 2, стр. 260; ср. H. H. Hоwокth, «History…. стр. 188).
1305
G. Tucci, Tibetan Painted Scrolls, стр. 10, 251, цит. по ст.: Ю. Н. Рерих, Монголо-тибетские отношения в XIII и XIV вв., стр 338–340; см. также: К. S. Сh'en, Buddhism…, стр. 418; ср.: W. D. Shakabpa, Tibet…, стр. 63.
Таким образом, совокупность данных, почерпнутых из разных источников, показывает, что во второй четверти XIII в. Тибет скорее всего так и не был окончательно включен в состав империи чингисидов, однако значительно приблизился к этому и, уж во всяком случае, стал привлекать к себе более пристальное и постоянное внимание монгольских правителей.
Сомнения относительно присоединения его к монгольской державе в этот период, возникающие из-за расхождений между тибетскими и другими летописями, подкрепляются любопытным пассажем, имеющимся в «Юань-чао би-ши». В нем приводятся, слова Угэдэя, который, оценивая достижения своей жизни, сказал: «Вот, что я совершил после моего отца (Чингис-хана. — С. К.), с тех пор как я взошел на его высокий престол: я отправился на войну против народа джакут [1306] и победил народ джакут. Второй моей заслугой является то, что я велел учредить курьерские станции для быстрого передвижения между ними наших курьеров, а также для ускорения [передачи] важных государственных дел. Еще одной моей заслугой является то, что я велел отыскать и вырыть колодцы в безводных районах и [таким образом] снабдить подданных водой и травой. Затем я установил для жителей городов разных частей государства гарнизоны и комендантов и поставил ноги народа на земле и опер его руки о землю. [К тому, что сделал] мой отец, хан, я добавил после него еще вот эти четыре [свои] достижения» [1307] . Слова Угэдэя в передаче «Юань-чао би-ши» не могут служить решающим аргументом против тезиса о завоевании Тибета в период его правления. И все же представляется маловероятным, чтобы великий хан считал своей заслугой победу над каким-то малоизвестным чжурчжэньским племенем и ни словом не обмолвился при этом (ни он сам, ни хронист, составивший «Сокровенное сказание») о покорении Тибета, если бы данный факт имел место. Поэтому, на наш взгляд, к вероятности такого события следует относиться очень осторожно.
1306
C. Калужиньски поясняет, что джакутами монголы называли чжурчжэней и что здесь, вероятно, речь идет о каком-то чжурчжэньском племени, проживавшем в Маньчжурии, — см. «Tajna historia…», стр. 201; ср. «Полное описание…», стр. 121.
1307
См.: «Юань-чао би-ши», стр. 597–598, 600; цит. по: «Tajna historia…», стр. 187.
Независимо от степени военного подчинения Тибета монголам, в 40-е годы XIII в. несомненно устанавливаются более тесные и прочные связи между ними. В основе этих связей лежало проникновение в Монголию буддизма в тибетской ламаистской форме.
Как отмечалось, первое знакомство монголов с буддизмом произошло при Чингис-хане. Венгерский монголист и тибетолог Д. Кара считает, что «они могли познакомиться с ним через кара-китаев, чжурчжэней, тангутов, Ила Чуцая (Елюй Чу-цай. — С. К.) и прежде всего через восточнотуркестанских уйгур» [1308] . Последняя часть его утверждения представляется спорной, однако монгольские походы в Северный Китай против государства Цзинь несомненно сыграли здесь свою роль. В 1218–1219 гг. при наступлении армии Мухали в Шэньси [1309] были захвачены два буддийских монаха Чжун-гуань и Хай-юнь. Своей ученостью и смелостью они, особенно юный Хай-юнь, поразили Мухали, который сообщил о тих Чингис-хану. Тот повелел отнестись к ним с уважением и заботой и обеспечить им свободу религиозных действий. Хай-юнь играл видную роль при монгольском дворе вплоть до своей смерти в 1256 г. [1310] , проповедуя монгольской знати, в том число будущему императору Хубилаю, каноны буддийской веры [1311] .
1308
Д. Кара, Книги монгольских…, стр. 22.
1309
См.: «Юань ши», гл. 1, стр. 19б–20а; гл. 119, стр. 46–5а.
1310
См. там же, гл. 3, стр. За.
1311
Сведения о жизни Хай-юня и описываемых событиях находятся в буддийских хрониках, особенно в «Фо-цзу лидай тун цзай» («Всеобщие записи о многих поколениях будд и буддистов»), здесь они переданы по кн.: K. S. Chen, Buddhism…, стр. 414–416.
Однако, несмотря на личное положение и влияние Хай-юня, буддизм не нашел тогда широкого отклика среди монголов. Они глубоко почитали собственную религию — шаманизм с его пантеоном божеств и культом предков [1312] , а отсутствие продолжительных контактов с другими культурами делало их неподготовленными к восприятию новой веры. Кроме того, монгольская аристократия была, по-видимому, не в состоянии сразу постичь сложные и абстрактные медитации школы Чань, приверженцем которой являлся Хай-юнь. Во всяком случае, более широкое распространение буддизма началось только с середины XIII в., когда среди монголов появились тибетские ламы.
1312
См.: Б. Ринчен, Культ исторических персонажей в монгольском; шаманстве, — сб. «Сибирь, Центральная и Восточная Азия…», стр. 189, а также Н. Л. Жуковская, Влияние монголо-бурятского шаманства и дошаманских верований на ламаизм, — сб. «Проблемы этнографии и этнической истории народов Азии», М., 1968, стр. 211–236.
Монгольские источники связывают этот процесс с именами Годана и Сакья-пандиты (1182–1252), причем о Годане они говорят с большим уважением как о первом человеке, способствовавшем распространению буддизма среди монголов [1313] .
Трудно сказать, какова была непосредственная причина появления Сакья-пандиты в ставке Годана (около совр. Ланьчжоу) в 1244 г. По одной версии, он прибыл туда для исцеления больного Годана, по второй — был приглашен из-за своих религиозных познаний [1314] . Следует отметить, что в «Юань ши» отсутствуют упоминания о его визите к монгольскому царевичу, но это можно объяснить лапидарностью данного источника относительно событий, предшествовавших вступлению Хубилая (Ши-цзу) на престол, а также второстепенным значением личности Годана для судеб Китая [1315] . Поэтому факт встречи этих двух людей, отмеченный монгольскими и тибетскими летописцами, нам кажется достоверным. Не вызывает также сомнений историчность личности Сакья-пандиты [1316] . Его звали Палдан Тон-дуб (Пэльтэн Тонжуп), однако он широко известен в Тибете, Китае, Монголии и Индии под религиозным именем Кунга' Дж'алцэн (Кюнга, Гэльцэн Пэльсанбо) или титулом Сакья-пандита [1317] , который получил благодаря своему образованию и учености. Среди написанных им произведений одно — «Субхашита Ратша Нидхи» («Сокровищница изысканных изречений») [1318] — приобрело широкую популярность и неоднократно переводилось на монгольский язык [1319] . Свидание Сакья-пандиты с Годаном состоялось лишь в 1247 г., так как во время прибытия ученого монаха царевич отсутствовал в своей резиденции. Хотя пребывание Сакья-пандиты при дворе Годана было недолгим, он успел приобрести значительную популярность. В этом ему помогло кроме чисто религиозной эрудиции искусство врачевания: монгольские источники утверждают, что он вылечил Годана [1320] .
1313
«Geschichte der Ost-Mongolen…», стр. 233, 414, Anm. 7; ср. там же, стр. 392–394, Anm. 9, где Шмидт приводит свидетельства еще одного монгольского источника «Dschirukenu Tolta»; ср. I. J. Schmidt, Forschungen. im Gebiete der alteren religiosen, politischen und literarischen Bildunsgeschichte der Volker Mittel-Asiens, vorziiglich der Mongolen und Tibeter, St. Ptb. — Leipzig, 1824, стр. 141 ff.
Несколько иное мнение было высказано Ю. Н. Рерихом: «Постройка, буддийских монастырей при ставке Годана показывает, что ко времени прибытия (здесь и ниже подчеркнуто нами. — С. К.) Сакья-пандиты влияние буддизма было значительным и что через тангутское царство монголы времен империи были хорошо знакомы с тибетской культурой» (Ю. Н. Рерих, Монголо-тибетские отношения…, стр. 340). В свете данных источников такая точка зрения представляется слишком далекоидущей.
1314
«Шара Туджи», стр. 137–138; «Geschichte der Ost-Mongolen…», стр. III, 113; JASB, vol. LI, pt I, 1882, стр. 66–67; К. S. Ch'en, Buddism…, стр. 418; Ю. H. Рерих, Монголо-тибетские отношения в XIII и XIV вв., стр. 338. В «Шара Туджи» есть интерполяция, в которой версия о болезни отнесена к Угэдэй-хану (см. стр. 137–138).
1315
Такой она была в действительности, хотя, по свидетельству Джувейни, Годан после смерти Угэдэя стремился стать великим ханом ('At a-Malik Juvaini, The History…, vol. I, стр. 251).
1316
Более подробную биографию Сакья-пандиты см. JASB, vol. LI, pt I, 1882, стр. 19–20; A. Grunwedel, Mythologie des Buddhismus in Tibet und der Mongolen, Leipzig, 1900, стр. 61–63. Многие сведения приводятся также В. С. Дылыковой («Назидательные речения…», стр. 42–45).
1317
Букв. «Мудрец из Сакья», с санскритского «пандита» — ученый, учитель». См. «А Dictionary in Sanscrit and English», translated by H. H. Wilson, The Second Editon, Calcutta, 1832, стр. 497.
1318
Часть этого произведения в оригинале и английском переводе опубликована Чома де Хорошем в JASB, vol. XXIV, 1855, стр. 141–165, vol. XXV, 1856, стр. 257–294. В. С. Дылыкова переводит его название как «Драгоценная сокровищница назидательных речений», приводит большие выдержки из него и дает ему литературную оценку («Назидательные речения…», стр. 45–56).
1319
«Шара Туджи», стр. 183, прим. 49; В. С. Дылыкова, Назидательные речения…, стр. 45, прим. 3.
1320
См.: «Шара Туджи», стр. 137–138. При всех сомнениях источниковедческого порядка, связанных с данным конкретным случаем, вряд ли можно-оспаривать медицинские познания Сакья-пандиты вообще, так как тибетские ламы славились ими. Это, между прочим, и обеспечивало им уважение со стороны монголов, собственная медицина которых была довольно примитивной: прижигание ран, высасывание крови, компрессы из потрохов и т. п. См.: «Юань-чао би-ши», стр. 425, 427; «История Монгольской Народной Республики», М., 1967, стр. 136–137.
В 50-е годы XIII столетия влияние ламаистской церкви среди монголов усилилось. Близость обоих народов, медицинские познания лам, черная магия [1321] , производившая впечатление на суеверных монголов, содействовали этому успеху. Его проявлением было назначение в 1251 г. Мэнгу-ханом ламы по имени На-мо главой буддийской церкви во всей империи с присвоением ему звания го-ши (наставник государства) [1322] .
1321
Существует, например, легенда, что Хубилай отдавал предпочтение ламаизму, так как ламы сумели заставить чашу с вином саму подняться к его губам, чего не могли сделать христианские миссионеры (см. Marko Polo, Opisanie swiata, przelozyla A. L. Czerny, Warszawa, 1954, стр. 224; cp.:
1322
«Тунцзянь ганму», гл. 20, стр. 156. О национальности На-мо там говорится следующее: «Сиюй Чжугань (или «Чжуцянь») го жэнь», т. е. «человек из страны Чжугань [расположенной в] Западном крае». Согласно пояснению словаря «Цы хай» («Море слов», Шанхай, 1949, стр. 1126), «Чжугань» — это «Тяньчжу», т. е. Индия (см.: Фэн Чэн-цзюнь, Сиюй димин — Географические названия Западного края, Пекин — Шанхай, 1955, стр. 33, 65). Существуют и другие точки зрения. Кеппен считал его кашмирцем (С. F. Коерpen, Die lamaische Hierarchie und Kirche, Berlin, 1859, стр. 94), Д'Оссон и Чэнь — тибетцем (С. D'Ohssоn, Histoire…, t. 2, стр. 261; К. S. Ch'en, Buddhism…, стр. 419). Ховорс сообщает, что его брат был приближенным Гуюк-хана (Н. Н. Ноwоrth, History…, стр. 504).
В 50-е же годы, в правление Мэнгу-хана, Тибет был окончательно включен в Монгольскую империю, о чем свидетельствуют конкретные и хорошо датированные данные китайских источников. Этот акт являлся частью плана покорения Южного Китая. Готовясь к решающей схватке с Южносунским государством, монголы задумали полностью блокировать его с суши. В связи с этим в 1253–1257 гг. их конница под командованием Хубилая и Урянхатая провела ряд операций против сопредельных с Китаем государств и народов. Именно тогда и была решена участь Тибета: «Зимой, в 12-й луне (1-го года правления под девизом Бао-ю сунского императора Ли-цзуна, т. е. 22 декабря 1253 г. — 20 января 1254 г. — С. К.) монгол Хубилай уничтожил [государство] Дали, затем вступил в Тибет и покорил его» [1323] .
1323
«Тунцзянь ганму», гл. 20, стр. 17а, ср. «Юань ши», гл. 3, стр. 5а–5б, где, однако, упоминается только о взятии Дали. Некоторые дополнительные подробности можно найти в биографии Урянхатая («Юань ши», гл. 121, стр. 5 и сл., ср. гл. 123, стр. 8б). См. также: Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. II, стр. 144–145 и С. D'Ohssоn, Histoire…, t. 2, стр. 314–317. Подробный маршрут армии Хубилая составлен Шаванном на основе записи на стеле 1304 г. о завоевании Юньнани (Е. Chavannes, Inscriptions et pidces de chancellerie chinoises de l'epoque mongole, II, — «T'oung Pao», 1905, ser. II, vol. VI, стр. 2–4; о походе через Тибет см. стр. 3). Об этом событии см. также: Шао Юань-пин, Юань ши лэй бянь (Извлечения из истории династии Юань), гл. 2, [б. м.], 1795, стр. 16. Еще до похода Хубилая, начатого в 1252 г., в 1251 г. в Тибет также были посланы войска. См. «Юань ши», гл. 3, стр. За.