ТАЙЦЗИЦЮАНЬ:Классические тексты Принципы Мастерство
Шрифт:
Люди все еще плохо знают, что тайцзицюань – это своего рода наука движения. В ней нет фиксированных поз или установленных форм. В прежние времена учителя обучали ей по своей сердечной доброте, и начинать ее изучение приходилось с комплексов фигур и базовых упражнений. И только когда ученик завоевывал особое расположение учителя, он мог перейти от изучения форм к тому, что форм не имеет. Старые учителя говорили: «Начинай с кулачного искусства, а заканчивай отсутствием кулачного искусства, достигай состояния, когда нет ни форм, ни образов, а все тело пронизано пустотой, соответствуй вещам в таковости бытия, следуй срединному пути».
Вот так старые учителя раскрывали смысл Великого Предела, а называли его кулачным искусством. Это есть внутренняя школа, и она относится к высшему постижению. Тот же, кто превращается сообразно противнику, оставляет себя и следует другому и действует в гармонии с принципом Великого Предела, достиг среднего постижения. А тот, кто толкует о чудесных свойствах одного способа применения внутренней силы, достоинствах и недостатках одной позиции, находится на уровне низшего постижения.
А посему изучающие тайцзицюань должны прежде постигнуть образы прежденебесной таковости, овладеть принципом движения и покоя, взаимодействия Инь и Ян, т.е. того, что называется: Беспредельное – Великий Предел.
Освоив базовые движения в комплексах кулачного искусства, хорошо уяснив все приемы и достигнув понимания внутренней силы, можно войти в мир духовных превращений, не имеющих формы, держать в себе изначальное, хранить единое, лелеять великую незыблемость в сердце срединности и всегда пребывать в покое – таков предел упокоения. Когда двигаешься, только откликаясь на воздействия другого, таков предел подвижности. Когда возвращаешься к покою, движение и покой друг друга порождают. Внутри покоя таится движение. Внутри движения таится покой. Тогда от движения рождаются Инь и Ян, от покоя рождаются жесткое и мягкое. Когда Инь исчерпывает себя, приходит Ян, а когда Ян исчерпывает себя, приходит Инь. Инь и Ян друг на друга воздействуют, и так устанавливается Небесный Путь. Жесткое, достигнув предела, переходит в мягкое, а мягкое, достигнув предела, переходит в жесткое. Жесткое и мягкое друг друга поддерживают, и так проявляются формы Земли. А потому тот, кто понимает импульс превращений покоя и движения, Инь и Ян, жесткого и мягкого, может постичь смысл тайцзицюань. Тогда он сможет понять, что Великий Предел в действительности не имеет предела, а всегда удерживает свою сиятельную, ничем не помраченную сущность. Так он может усвоить истину: из ничего рождается нечто.
Из сказанного надо уразуметь, что кулачное искусство есть путь движения и покоя. Фигура силы определяется Инь и Ян. А форма движений есть действие жесткости и мягкости. Хотя позиции разнообразны, сочетание пустоты и наполненности в них одинаково. Хотя формы различаются между собой, растяжение и сжатие в них одинаковы. Фигура силы – это сущность, а форма – это применение. Они простираются за пределы Шести полюсов мироздания и находятся внутри нас самих. Они мимолетнее мгновения и мельче разницы между покоем и движением. Не существует образа позиции, и не существует значения бесформенного. Вот так велико тайцзицюань! Нет ничего более великого, чем его Путь! Оно все объемлет собой и обладает духовной пользой, присутствуют повсюду.
Циустанавливает различие между Инь и Ян, импульс обусловливает различие между покоем и движением. Мастера былых времен передавали мудрость из поколения в поколение. Те, кто постигли самое великое в ней, телом и сердцем усваивали его чудесное действие и соединялись с Дао. За ними шли те, кто умел предотвращать старость и продлевать годы, обретая вечную весну. А овладение техническими приемами относится к побочным результатам их занятий.
Импульс не может действовать однообразно, позиция не может иметь одной-единственной формы, истину невозможно исчерпать, а форма не имеет установленного правила. Если пытаться понять позицию, руководствуясь только одним пониманием импульса, тогда не сможешь постичь смысла перемен, и это не кулачное искусство. Знать значение позиций и форм, но не уметь применять их – это тоже отсутствие кулачного искусства. Смысл этот надо постигать в своем сердце и выражать через свой дух в образе таковости Великой Массы всего сущего. Соединяться, не ища соединения – вот что можно назвать знанием кулачного искусства.
Говорят: «Можно сердцем почувствовать, но нельзя словами передать. Можно духом постичь, но нельзя в речах выразить». Вот почему путь тайцзицюань столь возвышен. Разве не должны учащиеся со всем усердием изучать его?
СОЧИНЕНИЯ ЛИ ИЮЯ
Ли Июй (1832-1892) был земляком и племянником У Юйсяна по материнской линии. Именно ему принадлежит честь систематизации и окончательной редакции классических текстов тайцзицюань. Из его рук вышли древнейшие из известных ныне списков этих сочинений. Кроме того, Ли Июй и его младший брат Ли Цисюань стоят у истоков тайцзицюань стиля У. По форме тексты Ли Июя представляют собой столь характерные для первоначальной литературы по боевым искусствам ритмизированные строфы из пяти или семи слов в строке. По содержанию же своему они представляют этап рефлексии над первоначальными формулами тайцзицюань, своего рода вторичного обобщения его основополагающих прозрений и одновременно их дальнейшей детализации. Добавим, что только первые два из помещенных внизу текстов давно известны любителям тайцзицюань, остальные были опубликованы лишь около двадцати лет тому назад. В числе новшеств, вводимых Ли Июем, можно указать на неоднократно утверждаемую им (см. 3-й пункт «Тайного наставления в пять слов» и «Песнь о движении одухотворенного ци») корреляцию «растяжения» и вдоха с выбросом силы, а «сокращения» и выдоха – с ее накоплением. Многие современные учителя тайцзицюань отрицают наличие такой корреляции.
Надо добавить, что преемники традиции тайцзицюань семейства Хэ из местечка Чжаобао в пров. Хэнань утверждают, что Ли Июй заимствовал текст его главного сочинения «Тайное наставление в пять слов» у мастеров из Чжаобао, среди которых оно известно под названием «Утонченное тайное наставление в пять слов об истинной традиции тайцзицюань». Правда, акцент на «истинной традиции» в этом заголовке свидетельствует как будто о позднем происхождении дан-нойрукописи.
Тайное наставление в пять слов
Первое слово: покой сердца.
Если сердце неспокойно, невозможно сосредоточиться. Тогда в движениях рук, будь то движение влево или вправо, вперед или назад, направление не будет выверенным. Вот почему сердце должно быть покойным.
Движение в своем истоке не может исходить от меня. Нужно лелеять покой сердца и чувствительность тела и двигаться сообразно с движениями противника, сгибаясь и тотчас растягиваясь, не отрываясь от противника, но и не противодействуя ему. Нельзя сжиматься и растягиваться по собственной воле.
Когда у противника есть сила, у меня тоже есть сила, и моя сила действует прежде. Когда у противника нет силы, у меня тоже нет силы, ибо моя воля по-прежнему опережает 1. Нужно каждое мгновение быть предельно внимательным, сознавая, где на меня нападают и где должно быть сознание. Нужно искать это знание, стараясь не терять контакта с противником, но и не противодействуя ему. Вот так занимаясь года полтора, можно постичь это в себе. Все это относится к применению воли, а не силы-цзинг. С течением времени можно добиться того, что я могу контролировать других, а другие не могут контролировать меня.
Второе слово: одухотворенность тела.
Если тело двигается неуклюже, то и в нападении, и в отходе не будет непринужденности, поэтому нужно добиваться одухотворенности тела. Умело же двигая руками, не будешь выглядеть неловким. Сила противника едва лишь коснется волос на моей коже, а моя воля уже вошла в его кости. Когда обе руки действуют в схватке, их пронизывает единое ци.
Если подвергся нападению слева, то левая сторона становится пустой, а правая уже выступает. Если же нападают справа, то правая сторона становится пустой, а левая выступает.