Тайфун
Шрифт:
Постреляют немного в спешащих по дороге японцев снайпера, а когда те залягут или отстреливаться начнут, то калмыки уходят на запасную позицию. Ясно, что будут самураи впредь осторожней, но разведку вышлют же. И тут уже дело не в убитых японцах даже, а в том, что они будут стоять, а время уже к вечеру приближается. А за ним будет ночь. И вот ночью у японцев против, подготовленных в том числе и к партизанской войне, спецназовцев шансов нет вообще. Только сбиться в кучу или разбежаться по лесу. И то и другое — приговор.
Первую засаду организовали в трёх верстах севернее Белого замка, там уже начинаются предгорья, и дорога, или даже тропа скорее, огибая сопку, делает приличную петлю, и в другом месте обогнуть сопку нельзя, там болотина и широкий ручей из неё вытекающий. Успели
Надо отдать японцам должное — они проделали за шесть — семь часов путь в пятьдесят вёрст. Это трусцой без остановок весь день двигаться нужно. Шли они по тропе длинной змеёй по три человека в ряд, опять-таки молодцы — разведку вперёд выслали.
Ещё бы не на сто метров, а на версту хотя бы и можно командира в пример своим ученикам ставить, но нет, три японца с копьями шли в пределах прямой видимости от головы колонны. Они зашли за поворот и теперь до засады, за которой остались молодые айны, им нужно проделать метров пятьдесят. А командиры японцев в голове колонны уже подходили к расчищенному от кустов для прицельного огня склону сопки.
— Огонь, — Дондук и сам припал к прикладу Шарпса. Три десятка пуль вылетели на волю из бумажных патронов, продрались сквозь нарезы ствола и, преодолев, вращаясь, сотню метров, нашли добычу среди плотных рядов японцев. Десять секунд на перезарядку. За это время идущие впереди японцы успели упасть. Айны успели нашпиговать пулями разведчиков. Основная колонная, по инерции, успела сделать несколько шагов и остановиться.
Бах. Второй залп и ещё три десятка пуль с горки полетели вниз в организовавших приличный затор японцев. На этот раз подействовало. На всех по-разному. Десяток самых безбашенных бросился в сторону дымов на верх, на сопку, с копьями и мечами наперевес, покарать гайдзинов. Несколько десятков бросились влево от дороги, в противоположную от сопки сторону и попали под пули засевших там казаков калмыков. Основная же масса поступила правильно — они бросились назад, уходя от пуль, летящих с сопки, за поворот. Получилось так себя. Змея длинная и задние ещё не поняли ничего и им никто не дал команду отступать. Часть остановилась, часть попятилась, а самые смелые вообще бросились вперёд. В результате Дондук и тридцать его диверсантов успели ещё раз зарядить винтовки и дать залп по толкучке.
Девяносто три пули выпущены, промазали со ста-то метров вряд ли, а вот всадить по две или три пули даже в одного самурая, а по ним, по людям с мечами и в доспехах, стреляли снайпера в первую очередь — это вполне возможно. Так что можно считать, что количество японцев убавилось на пять, шесть десятков. Плюсом три разведчика. И всё ещё велась стрельба с другой стороны тропы. Там казаки истребляли не туда побежавших.
— Уходим, — Дондук аккуратно вернул в сумку разложенные и неиспользованные бумажные патроны.
Калмыки за командиром следом, пригибаясь и хоронясь за деревьями и кустами, спустились со склона сопки к тропе и, обогнув засеку, расположились за ней, вновь изготавливаясь к стрельбе, вынимая и аккуратно раскладывая бумажные патроны.
— Триста шагов и готовьте следующую засаду, — махнул рукой назад айнам сотник и, больше не оборачиваясь, стал устаиваться поудобнее.
Японцы появились из-за поворота минут через десять. Им нужно было спешить. Уже солнце практически коснулось горизонта, ещё часа полтора и будет темно. Всё же скоро осень и темнеет уже раньше. А в этих широтах от заката солнца до темноты в любое время года не больно много времени. Плохо что самураи поумнели. Теперь вдоль тропы крались четверо всего разведчиков. Перебили, понятно. И следом нет никого. Чего-то замышляют. Дондук было совсем уже хотел отправить человека назад на сопку, посмотреть, что там за поворотом тропы происходит, но тут поднялся гул. Сотник даже привстал на локтях, чтобы получше рассмотреть, что там происходит.
Неожиданно. Японцы с копьями и мечами мчались плотным клубком по тропе к засеке.
Событие
Колесо судьбы вертится быстрее, чем крылья мельницы, и те, что ещё вчера были наверху, сегодня повержены во прах.
Мигель де Сервантес
Диспозиция выглядела так: все три корабля союзников не к пирсу приторочены, а стоят на якорях в паре кабельтовых от берега. Ближним к порту и соответственно дальним к подходящим русским кораблям расположился винтовой шлюп, очень «Марию» напоминающий, по размерам и по расположению трубы — возможно систершип. А потом два парусных фрегата прикованы якорными цепями ко дну. При этом стрелять они могли только из кормовых орудий в приближающиеся корабли русских, так как стояли, развернувшись носом к порту. Вообще ничего англы не боятся.
Русские корабли, когда понял Сашка, что наткнулись они удачно на врагов, построились в кильватерную колонну, что проделать было не сложно, и команды опытные с офицерами, и главное, ветер как раз попутный, в корму. Первой обстрел начала шедшая второй «Диана», пока до остальных сигнал дошёл, пока организовали подъём зарядов и бомб из трюма, пока орудия зарядили, часики тикали.
Диане не повезло, во время залпа она прыгнула на вполне приличной волне, и все пущенные бомбы легли с перелётом. Только одна ударилась о стеньгу и, прорвав паруса, взорвалась почти над самым французским фрегатом, осыпая палубу осколками, обрывками канатов и щепками. Второй залп, зато, вышел гораздо удачней. На палубу уже выскочило до сотни французов, суетящихся возле орудий и канатов, видимо пытались развернуть фрегат бортом. Вот, ударившись о палубу, пару бомб и разорвалось. Удачно подобрали взрыватель по времени канониры. Из-за квартердека, повёрнутого к «Диане», что там творится, было не видно, только взрывы были слышны и клубы дыма видны, ну и что-то летящее с фрегата в воду. Ещё две бомбы разворотили стенки квартердека и взорвались внутри где-то в каютах капитана и его помощника. Настил вздыбился, и в море опять полетели обломки.
Вот тут наконец на остальных кораблях обеих русских эскадр смогли зарядить пушки, ядра и бомбы полетели в два фрегата целым роем. Несколько минут и оба они лишились мачт и бушпритов. Рвались на куски надстройки бака и квартердека. А после третьего совместного залпа восьми кораблей и, то есть, больше, чем полутора сотен орудий, французский фрегат от попадания в крюйт-камеру разорвало пополам, а английский стал заваливаться на борт, тоннами принимая воду в развороченную корму.
Завалившийся на борт англичанин и развалившийся на два быстро тонущих куска француз теперь открыли взорам канониров и капитанов кораблей русской эскадры оставшийся один против восьми противников английский паровой шлюп. Там успели зарядить два кормовых орудия и даже выстрелили с недолётом, а потом Сашка разглядел в подзорную трубу, как на квартердеке произошла драка и двоих человек сбросили в воду, после чего привязанной к сабле рубахой белой принялись махать. На повезло махальщику, рубаха съехала со скользкого лезвия и улетела за борт. После чего Сашка заржал, передавая бинокль капитану первого ранга Тебенькову:
— Взгляните, Михаил Дмитриевич, портки с себя матросик снял и к сабле привязал. А вы их просвещёнными мореплавателями называете. Шелупонь, шпана деревенская. Выкинули за борт, я так понимаю, капитана и ещё кого-то из офицеров и, даже не приняв боя, сдаются, без порток готовы остаться, лишь бы не стрельнули в них. Шпана.
— Можно их понять, — буркнул бывший хозяин Русской Америки, — один против восьми никто не совладает. Жизнь выбрали.
— А как же подвиг «Варяга»? Там то же самое соотношение сил было! — не сказал, естественно. Нет ещё никакого «Варяга», да, и если всё и дальше так пойдёт, то и не будет. Он сейчас Японию назад в бронзовый век загоняет. Не будет американцев с их деньгами и англичан с их военными училищами и верфями, и не рыпнутся японцы на Россию. Да ещё если острова Рюкю и Цусима с Хоккайдо будет оторваны от Японии, то вообще не о чём говорить.