Тайна Черного дома
Шрифт:
— Лодку оставляем! — приказал Маэстро. — Пригодится на обратном пути.
С четверть часа они продвигались по карнизу. И на протяжении этого времени Луку не оставляло все нарастающее беспокойство. Наконец он замедлил шаг и поднял руку.
— Стойте!
— В чем дело?..
— Не туда идем!..
— Как это понять?
— Мы уходим, вот в чем дело, импульс слабеет…
— Куда же нам идти в конце концов? — желчно спросил Егор. — Вверх или вниз?
Лука промолчал.
— Но ведь здесь же не было другого пути, Лука Васильевич! — воскликнул
— Надо возвращаться! Сильнее всего импульс был на озере. И поймите, Александр Аскольдович! Я знаю, вы сейчас можете натравить на меня своих… сподвижников. Но неужели вы на полном серьезе думаете, что я таким образом продлеваю себе жизнь?
— Оставим это. В конце концов должен же быть зал!
— А если он теперь под водой? Какой-нибудь тектонический сдвиг имел место или что-то другое!
— Такое возможно, Егор?
— Только во сне…
— Все ясно. Будем возвращаться, искать на дне озера!
Лука понял, что Кадушкин поистине непредсказуем. Искать на дне — именно это имел сам Лука в виду, предлагая возвращаться к озеру. В общем, у него было и не такое плохое настроение, вполне отвечающее крылатой теперь строке: «Последний парад наступа-ает…» И мелодия, звучащая в ушах, ей соответствовала.
Анатоль и Кадушкин стояли на каменном выступе, примерно на метр, может, чуть больше, возвышавшемся над водяной гладью. В сущности, это и был единственный берег этого озера, в остальных местах вода упиралась прямо в отвесные стены. Лодка с Егором и Лукой медленно ползла по озеру.
— Ну что там с этим вашим… импульсом?
— Правее немного, еще правей. Стоп!..
— И что дальше? — нетерпеливо спросил якут, склонившись к воде. — Наклонитесь-ка сюда. Да не бойтесь вы, Господи, никто не собирается вас толкать. Ниже! — Сам он буквально свесился через надувной борт.
Вода в озере была как бы мертвой и в то же время напоминала хрусталь: ни единой мутнинки в глуби и никакой тебе живности. Прозрачна, как пустота. Луке показалось, что он чувствует, с каким наслаждением она пропускает сквозь себя свет. Она словно бы усиливала его, помогала проникать в самые тайные свои секреты.
— Глубина невелика, — деловито сказал Егор, — метра три. И видимость идеальная. О, Господи, посмотри-ка, что там!
— Что там, в конце концов? — нетерпеливо и зло спросил Маэстро.
— Там, в глубине, эти кони ваши сталактитовые! Они под водой…
Кадушкин что-то кричал. Лука не слышал и не старался прислушиваться. Властно взяв у якута фонарь, он стал смотреть вниз, в хрустальную пучину. К ним не прикоснулась ни тина, ни водоросли, ни слизь, они стояли совершенно чистые в мертвой воде — три огромные шахматные фигуры, три коня. Два белых с бурыми мордами и третий золотисто-рыжий, яркий.
— Слушай, парень! — возбужденно проговорил Егор. — Я, пожалуй, пас. Ты и вправду, видно… гений!
Луке ничего не оставалось, как крепко пожать протянутую ему руку.
— Немедленно сюда! — выпалил Кадушкин. — Я хочу все видеть!
— Но почему все это залило?.. — неизвестно кого спросил Егор, гребя к перекату.
— Вы слышите меня, кретины?
— Будь любезен, имей терпение, Ксанс…Этот светский выговор так удивительно не вязался с его североазиатской внешностью и всей этой обстановкой авантюризма, что Лука неожиданно рассмеялся, и многоликое эхо запрыгало мячиком, ударяясь о черную мастику воды.
— Анатоль, доставай оружие! Заряжай…
— Ксанс, умоляю, не будь кретином! У меня, к сожалению, есть весьма серьезные опасе…
— Немедленно сюда!
Когда они причалили к куску скалы, на котором танцевал от нетерпения Кадушкин, а добродушный убийца ставил пистолет на предохранитель, Егор сказал:
— В это трудно поверить, конечно, но такое впечатление, будто перемычка сделана искусственно…
— Бред! — махнул рукой Кадушкин. — Ну и что это может значить?
— Вот это как раз и следует выяснить. Анатоль, тебе ничего не показалось? Человечинкой тут не пахнет?..
— Пока не знаю… — хрипловато ответил Анатоль. Голос его садился, наверное, потому, что он часами не разговаривал.
— Не накликайте мне беду! — Маэстро глотнул из фляги и повернулся к Луке. — А вы-то чего молчите?
— Я могу сказать только одно. Золото там! Похоже, у правой фигуры…
— Много? — глаза Кадушкина горели. — Что вы молчите-то? — В лодку он прыгнул слишком резко и чуть не продырявил днище. — Давай, Егор, к плотине!
Анатоль в это время не спеша раскрыл рюкзак и достал обычный футляр для скрипки, может быть, чуть крупнее обычного. В длинных нервных пальцах его он был очень уместен. Когда он открыл футляр, Лука невольно бросил взгляд внутрь. Очень аккуратно на бархатистой подкладке разместились короткий приклад, ствол, затвор, еще какая-то деталь, вероятно, подставка, несколько автоматных рожков с патронами.
— Здорово! — не выдержал Лука. — Это что за конструкция?
— Собственная… — гордо ответил Анатоль, собирая оружие.
И только тут Луку осенило: да ведь он готовится к бою! Сердце его тревожно защемило.
— Ты светишь или нет? — раздраженно, но негромко прикрикнул на Кадушкина Егор.
— Я-то свечу, а вот твои косые глаза ни хрена не видят…
— Якутские глаза видят лучше твоих славянских зенок!
— И что же они видят?
— Пожалуй, я все-таки нырну. Только ты свети!
Якут нырнул, и во все стороны пошли тихие золотые волны. Прошло не менее двух минут, пока наконец он появился на поверхности.
— Нам лучше уйти отсюда!..
— Выводы буду делать я! — снова сорвался Кадушкин. — От тебя требуются данные…
— Нижние камни перемычки посажены на цемент.
— Под водой сажать на цемент? Окстись!
— Во-первых, они могли сделать это до воды. А во-вторых, я слышал о таком цементе. ЦФ — семнадцатый — он и под водой хватает. Он, если зазеваешься, и руку прихватит намертво!