Тайна двухэтажного города
Шрифт:
— Нет, не волки, а барс, — ответила девочка. — Дедушка говорил, что барсы аккуратно обгладывают все кости и скелет остается неповрежденным. А волки разрушили бы его. Да волков здесь и не бывает.
Пока стояли несколько минут около скелета горного козла, Вова успел сделать с него набросок в свой альбом. Ему хотелось при всех показать Сабире рисунок, чтобы знала, как задаваться перед ним своими знаниями о животных в горах. Но мужественно промолчал.
Между тем, небо потемнело от туч, солнце скрылось. Послышался гром.
— Ой, сейчас хлынет дождь! —
— Я знаю, тут недалеко есть место, где можно спрятаться от дождя! — крикнула Сабира и бегом бросилась вниз по ущелью. Все последовали за ней.
Едва профессор и его спутники укрылись в небольшой нише под нависшей скалой, дождь хлынул сплошным потоком. То и дело ослепительные молнии озаряли ущелье, словно вспышки. Затем следовали удары грома, и пока горное эхо повторяло их по нескольку раз, постепенно замирая, опять сверкала вспышка молнии и новый удар грома перекрывал еще несмолкшие раскаты. В разных местах по склонам зашумели каменные обвалы. Вода проносилась в нескольких метрах от нависшей скалы, где укрылись профессор и его спутники, но под ней было сухо. Туда не попадало ни капли.
— Это тропический ливень! — прокричал профессор, наклоняясь к девушке, — он иногда бывает около Алма-Аты, но случается крайне редко! Насколько помню, раз в полсотни лет или даже в сто лет, как пишет профессор Вознесенский.
Галя кивнула головой в знак того, что поняла.
Разговаривать было невозможно из-за страшного шума. Все надолго замолчали.
Наконец ливень начал стихать. Но вода по-прежнему неслась вниз по ущелью. Галя достала бутерброды и молча раздала их. Аппетит у всех оказался волчий.
— Вот когда бесбармак Раушан пришелся бы мне но вкусу! — сказал ученый.
Загадочный свет
— Смотрите, дождь почти перестал, и потоки поды резко уменьшились! — воскликнула Галя.
— Еще немного, и можно будет возвращаться на станцию! — согласился Сергей Иванович.
Но больше часа пришлось сидеть в убежище, прежде чем оказалось возможным покинуть его. Нова тем временем неожиданно нашел в кармане конфету и поделил ее на две равные части — себе и Сабире.
В горах сильно похолодало. Там, где недавно можно было пройти без всяких помех, теперь шумели ручьи и даже бурные речки.
За поворотом горы показалась знакомая осыпь перед входом в пещеру.
— Смотрите! — раздался голос Сабиры, — вход в пещеру сделался шире! Вот здорово!
— И в самом деле! — удивился профессор, — что такое? Действительно, вход виден даже отсюда!
Все начали быстро подниматься вверх по осыпи.
Там, где еще недавно была только узкая щель, теперь зияло большое отверстие, в которое легко мог бы проникнуть взрослый человек.
— Ливнем вымыло мелкие камни, а крупные осели! — обрадовался профессор.
— Как
— Но кто же мог знать, что так случится? — ответил профессор, борясь с одышкой после крутого подъема. — Это просто чудо какое-то! Необыкновенная случайность, — волновался ученый. — «Духи» этой таинственной пещеры сами приглашают нас посетить ее. Воспользуемся же их гостеприимством.
— Кто пойдет первым?
— Я пойду! — заявил Вова и шагнул вперед.
Но профессор взял внука за плечо и придержал:
— Пропустите-ка вперед человека с опытом, — шутливо сказал он. — Все-таки с пещерами я имел дело, даже побывал в Кунгуре, а вы — спелеологи начинающие.
Вова недовольно посторонился.
— Испугался первым?! — раздался веселый голос Сабиры.
— Сабира, — укоризненно сказала Галя. — Тебе все в горах знакомо, а Вове нет. Что ты над ним все время подсмеиваешься? Его не пустил вперед Сергей Иванович, ты же слышала?
Впрочем, спуск оказался совсем легким.
Через несколько минут все были на полу пещеры. Над ними в щель, через которую они спустились, косо падал свет, создавая таинственный полумрак.
Одна из стен пещеры была из какого-то светлого гладкого камня и сверкала под лучом фонарика. Другие темные стены и дальний конец пещеры тонули в темноте, и поэтому все подземное помещение казалось огромным.
— Как здесь интересно! А где, Сабира, ты видела рисунки? — спросила Галя.
— Они вон там, дальше! — ответила девочка и пошла вперед.
— Но в пещере можно заблудиться, — тревожно сказала Галя Сергею Ивановичу.
— Пока мы никуда еще не сворачивали. Боковых ходов не было… Но все же надо оставлять какие-то пометки. Вова, тебе придется пожертвовать чистые листы из твоего альбома, мы разбросаем их на нашем пути, — сказал профессор.
В кружочке света фонарика стали видны на стенах пещеры контурные рисунки, выбитые древними художниками. Профессор остановился и восхищенно сказал:
— Даже сквозь вековую пыль видно, что это целая картинная галерея! Галя, посмотрите: какой реализм! Охота на козлов, стрельба из лука, а вот сцена праздника. Здесь придется поработать, не сейчас, конечно. Смотрите вон туда: ведь это охотник ведет на привязи ручного барса! Посвети-ка туда фонариком, Вова. А вон охотник пустил из засады своего барса на горного козла. Его пригнали сюда загонщики. Ведь теперь никто понятия не имеет об охоте на горных козлов с барсом на аркане. Как это интересно!
— Дедушка, а как же делались эти рисунки? Жаль, что так темно и я не могу их нарисовать и альбом, — сказал Вова.
— Художник древности брал в руку твердый камень, например, кремень, а другим камнем ударял по нему. И так, сантиметр за сантиметром, выбивал контуры примитивных изображений животных, сцен охоты, пляски, сражения и ритуалы тех времен. Далекие предки были безграмотны, однако художники среди них уже были. Но идемте дальше!
— Сергей Иванович, это рисунки древних людей? — спросила Сабира.