Тайна двухэтажного города
Шрифт:
— Нет, давай сядем и будем ждать ребят, а не то уйдем куда-нибудь в сторону, — решительно заявил Вова. Сабира молчала. Но когда они сели, прислонившись к стене, девочка со слезами в голосе сказала:
— Сергей Иванович и Галя проснулись, если утро, а нас нет…
Оба замолчали.
Трепетание воздуха начало утихать. Летучие мыши уселись на стены, писк тоже постепенно стих.
— Вова, ты спишь? — прошептала Сабира.
— Нет, а что?
— Почему летучие мыши не натыкаются на стены,
— Потом спросим у дедушки, — нехотя ответил мальчик, — я не особенно помню, но он говорил мне как-то, будто летучие мыши, когда летят, издают писк. По эху от препятствий мыши узнают, когда им надо сворачивать. Напомни мне, потом у дедушки расспросим как следует.
Вдруг Сабира вздрогнула:
— Ой, опять прикоснулась к мыши… Дедушка говорил, что они могут кровь сосать у спящего человека. Смотри не засни!
— Ерунду городишь, — прервал ее Вова, — у нас таких летучих мышей не бывает. Это в Америке есть вампиры.
— Все равно страшно. Не буду спать, пока нас ребята не найдут, и тебе не дам!
— Это бабушкины сказки, поняла?! — рассердился Вова.
Сабира обиженно замолчала.
Вова лег, но какой-то камешек мешал ему. Он пошарил рукой. Но камешка не нащупал. А когда лег, опять что-то мешало. «Это камешки из озерца!» — догадался он, сунул руку в карман и обомлел: батарейка от фонарика! Он вытащил ее вчера и заменил новой, для Галиной сигнализации… Но ведь она еще слабо светила… Осторожно, на ощупь Вова заменил батарейку и с замиранием сердца нажал кнопку — брызнул спет! Очень слабый, но разглядеть чертеж было можно.
— Сабира, проснись! — затормошил он девочку.
Дети легко прошли еще несколько поворотов. Надежда на спасение сразу вернула им силы. Гася и зажигая фонарик, они торопливо пробирались все дальше, придерживаясь руками за стены. Идти было легко, все время вниз.
Неожиданно девочка схватила за руку Вову:
— Стой, слышишь, музыка где-то?
И в самом деле, откуда-то доносились слабые звуки музыки.
— Слышу, вот здорово-то! Идем скорее.
— Вдруг это опять пещерное эхо искажает шум ручья или еще что-нибудь? — засомневался Вова.
— Нет, музыка мне знакомая, я где-то слышала ее, — ответила Сабира.
Чем дальше шли дети, тем громче слышалась музыка; она то стихала, то начиналась снова. Не глядя больше на чертеж, дети побежали. Но они свернули в какой-то боковой ход, и звуки стали тише.
— Назад, не туда пошли! — заволновалась Сабира.
Они вернулись и направились в другой ход. Звуки опять сделались слышнее.
Сабира внезапно остановилась.
— Ты что?
— Откуда так высоко в горах музыка? Этого не может быть, — сказала девочка.
— Мало ли откуда!.. Идем скорее.
— А что если это духи предков заманивают нас знакомой музыкой и хотят погубить в наказание за то, что…
— Что за чушь ты городишь!
— Иди, а я останусь. Буду ждать ребят, — решительно заявила Сабира и села.
— Ты что? Какие еще там духи? Вставай сейчас же, еще пионерка! Я в школе, когда буду делать доклад…
— Ну и что? Сказала не пойду, и все!
— Ну, знаешь, такого я не ожидал… Может быть, близко с транзистором сидят альпинисты или туристы, а ты — духи!
— Иди, а я останусь.
— И пойду, но не смей уходить с этого места. Я буду рвать свой альбом и бросать бумажки. По ним мы вернемся за тобой. Поняла?
Сабира молчала.
Вова вырвал лист из альбома, разорвал на мелкие клочки и быстро пошел вперед. Но не успел он пройти до конца поворота, как Сабира догнала его:
— Я одна не останусь… страшно… Только ты иди впереди, а я сзади.
Сплошная темнота пещеры начала рассеиваться. Вдруг пахнуло свежим воздухом.
Ребята бросились вперед.
Через минуту они оказались в небольшой пещере. Через узкую щелку проникал слабый свет и доносилось пение красногорлого соловья, знакомое Сабире. Его ребята и приняли за звуки радио. На дне пещеры, около щели, росла обыкновенная трава, но белая, полупрозрачная.
Ребята разочарованно остановились — выхода из пещеры не было, его давно завалило.
— Это конец, тупик, — мрачно проговорил Вова.
— А где же выход? — испуганно спросила Сабира.
— Наверно, был, но теперь завалило, а может быть, и не было — просто конец пещеры и все.
— Пойдем обратно! Если поторопимся, успеем, пока фонарик горит, — предложила Сабира.
— Вряд ли успеем, фонарик чуть светит. А впрочем… на, посвети-ка, я посмотрю чертеж, — сказал Вова и вдруг закричал на девочку — Из-за тебя, Сабирка, теперь будем сидеть здесь! Заупрямилась тогда — духи, духи, а я в темноте вырвал из альбома как раз страницу с чертежами и разорвал в клочки.
— Ну и сам растяпа, — сердито ответила девочка.
Дети замолчали.
— Что же теперь делать, Вова? — робко спросила наконец Сабира. — Ждать ребят, да?
Мальчик не ответил. Он лег и смотрел в щель. Опять громко запел высокогорный красногорлый соловей. Вероятно, у него было где-то рядом гнездо. Виднелась яркая зеленая трава. Под лучами восходящего солнца на ней сверкала роса. Журчал ручей.
Вова позвал Сабиру:
— Посмотри, как далеко мы ушли вниз — альпийский луг! — он оглянулся и увидел, что она что-то жует.
— Иди сюда, Вова, эту белую траву можно есть! — крикнула девочка. Сидя на корточках, дети начали жевать полупрозрачную траву.