Шрифт:
Я расскажу вам о Фениморе, хотя многие считают, что это легенда и никакого Фенимора на самом деле не существует.
Лагерь, окруженный дубами и потому названный «Дубки», существует. Озеро Нарыч, чем-то напоминающее море, можно найти на карте. А Фенимор? О нем говорят как о таинственном существе, которое якобы завелось в английском озере Лох-Несс и которое окрестные жители
Фенимор действительно появлялся и исчезал, словно жил на дне озера Нарыч. Он входил по ночам в спальню мальчиков третьего отряда в белой маске с черными полосами, напоминающей маску хоккейного вратаря или же скафандр инопланетянина, прилетевшего на землю. А что за лицо было под маской, никто не знал. Голос у Фенимора глухой и низкий, не похожий ни на взрослый, ни на ребячий. Может быть, он из-за маски звучал глухо, но, возможно, Фенимор изменял голос, словно и на голос тоже надевал маску.
Когда появлялся Фенимор, жизнь становилась тревожной и удивительной. Каждый чувствовал прилив отваги и острое желание совершить что-то необычайное. Может быть, даже подвиг.
Я не знаю, какая вода в озере Лох-Несс. Наверное, серая, холодная и в морщинах от долгих северных ветров. У нас на Нарычи вода светлая, серебристая, и над ней по утрам стелется мягкий невысокий туман, как пар над молоком. И никаких чудес в нашем озере нет.
– Ребята, сегодня мы должны выбрать совет отряда и председателя совета отряда. Подумайте хорошенько. Во главе отряда должны быть лучшие из лучших.
Это говорила Ира Привалова – вожатая третьего отряда, девушка тихая, худенькая, скорее похожая на девчонку, чем на вожатую. Прямые брови. Короткие желтые волосы. Загорелые ноги.
Ребята сидели на футбольном поле, и со стороны можно было подумать, что они выбирают капитана команды.
– Что же вы молчите? – волновалась Ира Привалова. – Разве вы не знаете, кто из вас самый достойный, самый лучший?
– Не знаем! – весело выкрикнул кто-то.
– Очень жаль. Кто из вас был во второй смене?
– Я, – отозвалась Лидка Белова, девочка рослая и полная.
– А кто у вас был председателем совета отряда?
– Я, – поспешно ответила Лидка.
Ира Привалова искоса посмотрела на Лидку и неуверенно спросила ребят:
– Может быть, мы и теперь выберем Лиду?… У нее опыт.
Ребята молчали.
– Что же вы молчите? Разве вам все равно? – спросила Ира Привалова.
И тут поднялся высокий, улыбающийся мальчик – бывают на свете такие вечно улыбающиеся, – поднялся и сказал:
– Почему же все равно? Нам не все равно. Валю Зернову надо выбрать.
Все сидящие на футбольном поле одобрительно зашумели:
– Валю Зернову! Валю Зернову!
– Хорошо! Хорошо! – вожатая замахала руками. – Давайте Валю. Есть какие-нибудь вопросы к Вале Зерновой?
– Не-ет! – загудел отряд.
Только Лидка Белова подняла руку.
– У меня вопрос. Может ли Валя Зернова зажечь костер за две минуты?
– Не пробовала, – призналась Валя. – Но костер я разжигать умею.
– Председатель
– Должен, – согласилась с ней Ира Привалова.
И снова наступила неловкая пауза. Вожатая не знала, как быть, совсем растерялась.
– Должен показывать пример, – повторила она, – и я надеюсь, что Валя Зернова будет… показывать.
– Будет, – зашумели ребята.
Улыбающийся мальчик снова поднял руку.
– Можно задать вопрос?… Только не Вале, а Лиде.
– Конечно, можно. Все могут друг другу задавать вопросы… только по существу.
– Послушай, – заулыбался мальчик, – тебе очень хотелось, чтобы тебя выбрали?
– И вовсе нет, – сердито сказала Лидка. – И нечего смеяться. Прямо не сбор, а цирк какой-то!
Все зашумели. Замахали руками. Ребята стали кувыркаться на траве футбольного поля.
– Тише! Тише! – заволновалась Ира Привалова. – Сбор не кончен. Кто за Валю Зернову, поднимите руки.
Все охотно подняли руку. Некоторые даже две руки-.
– Очень хорошо, – сказала Ира Привалова, – единогласно. А теперь выберем членов совета. Я предлагаю Лиду Белову… У нее опыт… И Женю Рыжова. А то он все улыбается, пусть поработает.
– Пусть поработает! Ура! – закричали ребята.
– Поздравляю вас с избранием, – сквозь крик пролепетала вожатая.
Это случилось в середине третьей смены, стало быть, в августе.
Вожатая третьего отряда Ира Привалова вбежала в кабинет начальника лагеря растерянная и встревоженная, словно за ней кто-то гнался и она искала защиту.
– Владимир… Викторович… они все спят. А может быть, они отравились… может быть, умерли?!
Прерывистое дыхание мешало ей говорить.
Владимир Викторович, или, как его называли в лагере, Be Be, большой грузный мужчина с густыми рыжими бровями, шумно отодвинул стул и подошел к вожатой.
– Они дышат? – спросил он.
– Кажется… дышат. Мои мальчики…
– Мальчики, – буркнул Be Be и заходил по комнате.
Комната была маленькая, а начальник был большой и тяжелый. Пол потрескивал под его ногами, словно собирался провалиться.
Ира Привалова не дыша стояла на пороге, провожая Be Be широко раскрытыми глазами. Теперь вся надежда была на этого взрослого самостоятельного человека.
Некоторое время Be Be думал – он всегда думал прежде чем принять решение, – потом посмотрел на вожатую, которая показалась ему маленькой и беспомощной, и скомандовал:
– Пошли!
И направился к двери. Ира Привалова пропустила его и зашагала рядом. Время от времени она забегала вперед и заглядывала в его лицо. Но лицо Be Be было непроницаемым.
Когда они вошли в палату третьего отряда, мальчики действительно лежали в постелях с закрытыми глазами. За окном светило солнце, щебетали птицы и сводный лагерный хор разучивал новую песню. Но песня не будила мальчиков третьего отряда, напротив, укачивала, как колыбельная.