Тайна "Фламинго"
Шрифт:
— Все приготовлено в гостиной. Тетя Эм сказала, что ты проголодаешься, когда вернешься. Я сейчас принесу.
— Спасибо ей и тебе. Как же я устал… — Иден с довольным видом опустился в кресло. Он откинулся на спинку, и закрыл глаза. Глядя на него сверху вниз, Виктория ощутила материнскую потребность защитить его, словно внезапно она повзрослела.
Почувствовав, что на нее смотрят, она повернула голову и увидела спокойный, холодный взгляд Дру. Но сегодня в его голубых глазах не чувствовалось враждебности, а лишь интерес и слабое удивление. Виктория серьезно
В холле горела лампочка, но два длинных коридора были темные, дом молчал, как и озеро в кратере вулкана. Неужели он тоже ждал событий, как и озеро? Но это же абсурд! С домом все в порядке, а вот она сама и ее неуправляемое воображение… «Беда, мой милый Брут, заключена не в звездах, но в нас самих»… Джилли любил цитировать Шекспира, и Джилли мертв. Как это говорила Эм? «Ни сталь, ни яд, ни бунт его не потревожат». Да, он в безопасности. Если только смерть означает безопасность. А Иден и тетя Эм? Да и она сама, Виктория?
Виктория снова вздрогнула, сжав зубы, открыла дверь в столовую и нашарила рукой выключатель. Единственная лампочка в красном абажуре осветила сервант, остальная часть комнаты осталась в тени. Решив не включать другие лампы, Виктория взяла заставленный поднос и, обернувшись, увидела в дверях Дру.
Она не слышала его шагов и так испугалась, что выронила бы поднос, если бы Дру не успел его подхватить. Он нахмурился, увидев ее бледное лицо и широко раскрытые глаза:
— В чем дело? Вы меня не слышали?
— Не слышала. Как вы меня напутали!
— Да, вижу. Надо было ложиться спать. А вы сидели одна и запугивали себя до смерти?
— Что-то в этом роде, — призналась Виктория и улыбнулась — Что вы собираетесь делать с подносом?
— Хочу удостовериться, что содержимое соответствует рекламе. Хотя, кажется, ждали только Идена. Тогда все должно быть в порядке. Кто готовил? Вы?
Он поставил поднос на сервант и открыл термос.
— Кажется, Захария или повар. А что?
Дру не ответил. Он налил немного кофе в чашку с подозрением понюхал его, потом обмакнул палец и осторожно лизнул. Смысл действия дошел до Виктории, она отшатнулась и закрыла рот рукой
— Вы не можете… Неужели вы думаете… — Она опять не смогла договорить, не хватило дыхания. Дру ответил:
— Кажется, все в порядке. — Он завернул крышку термоса, посмотрел на бутерброды. — На скольких человек Эм приказала приготовить кофе?
— Не знаю. Она сказала, что Иден, возможно, проголодается, когда вернется, но она разговаривала с Захарией на суахили, я не поняла ее слов.
— Так… Все знали, что он поехал в моей машине, и, по всей вероятности, я и должен был привезти его домой. Но здесь приготовлены четыре чашки. Если две другие чашки — это идея Захарии, то старик гораздо умнее, чем многие думают. Он знал, что с нами приедет кто-нибудь из полиции. Это интересное предположение, если не сказать больше.
— А почему сюда прислали полицейского? Почему не в дом Макхемов? Почему к нам?
— Не только к вам. Сейчас один
— Почему? Джилли убили?
Дру положил бутерброды на место и нахмурился:
— Почему вы так решили?
— Тетя Эм сказала, будто вы уверены, что это убийство. Так это правда?
— Да, — ответил Дру и взял поднос.
Виктория плохо спала предыдущей ночью и пережила напряженный, полный волнений день. Результаты не замедлили сказаться: ее начало трясти. Дру поставил поднос на стол и обнял девушку.
Это был совершенно неожиданный жест, но настолько успокаивающий, что Виктория ухватилась за Дру, как утопающий хватается за спасательный круг. Его руки были теплые, уютные. Ее перестало трясти, и она успокоилась в его объятиях. У нее возникло чувство полной защищенности, видимо, в первый раз со времени приезда на Фламинго. К своему удивлению, она почувствовала, что засыпает. Она положила голову ему на плечо и зевнула. Дру засмеялся и отпустил ее.
— Все это ужасно похоже на детектив, в котором после того, как сюжет насытили трупами и ключами к разгадке, — героиня на трех страницах участвует в сентиментальной сцене, задерживая динамичное развитие сюжета. Ты идешь с нами в гостиную пить кофе или хочешь спать?
— Спать, — ответила Виктория и снова зевнула.
Дру проводил ее по темному коридору к ее комнате, включил свет, внимательно осмотрел комнату.
— В шкафах никого, под кроватью тоже пусто. Я и Бил Хеннеси будем в соседней комнате, а Иден через две двери. Так что нет причин для паники. Я должен идти, а то за мной придет полиция. С тобой теперь все в порядке?
— Да, — Виктория сонно улыбнулась ему. Дру приподнял ее подбородок, наклонился и нежно ее поцеловал. Он ушел по темному коридору, а она слепо смотрела на дверь, которую он закрыл за собой.
Виктория проснулась в девятом часу от стука в дверь. Открыв, она увидела печальную Маджири, которая явилась будить ее уже не в первый раз.
Виктория зажмурилась от солнечного света. День вряд ли будет приятным, подумала она, но как трудно поверить, что может случиться что-то ужасное, когда так ярко светит солнце, воздух пахнет геранью и цветами апельсиновых деревьев, а озеро сверкает как громадный аквамарин в оправе из золота и изумрудов. Но все же Джилли-то убит. «Дункан лежит в могиле…»
Она быстро оделась и вышла на веранду. Иден, Дру и молодой полицейский уже заканчивали завтрак, а Эм завтракала в постели.
Как только убрали со стола, пришли бледные Лайза и Мабел в сопровождении полицейского; он довел их до веранды и завернул за дом, направившись к хозяйственным постройкам.
Мабел была в том же, но помятом платье, в котором ездила на пикник, и по ее виду стало понятно, что она совсем не спала. А Лайза Макхем впервые не обратила внимания на свою внешность, что свидетельствовало о том, как сильно она была напутана.