Тайна гибели адмирала Макарова. Новые страницы русско-японской войны 1904-1905 гг.
Шрифт:
Имелись для этого весьма серьезные причины. На Дальнем Востоке японские милитаристы напали на Китай, намереваясь превратить его в свою колонию. Японцы, корабли которых были вооружены по последнему слову тогдашней военно-морской техники, разгромили слабый китайский флот. В Токио упивались успехом и бряцали оружием. Стремясь умерить хищные намерения самураев и опасаясь за безопасность дальневосточных границ, Россия решила усилить свой Тихоокеанский флот.
Русские корабли под флагом контр-адмирала Макарова прошли Суэцкий канал и спешно направились через Индийский океан к берегам Японии. Не раз уже проделывал этот путь Макаров, но тут ему не повезло: накануне
Средиземноморская эскадра была подчинена командующему Тихоокеанским флотом вице-адмиралу Тыртову, но сохранилась как самостоятельная боевая единица, а сам Макаров становился младшим флагманом. В апреле напряженное положение на Дальнем Востоке достигло кульминации: Россия, Франция и Германия потребовали от Японии вывести войска из Китая. Что скажут на это японцы? Решатся ли на войну? Ясно было одно: в случае вооруженного конфликта главные противники — Россия и Япония. На русских кораблях всерьез готовились к сражению.
Контр-адмирала мучила больная нога, он не покидал каюту. Как-то раздался осторожный стук в дверь. Вошел немолодой лейтенант и доложил:
— Ваше превосходительство, подходит посыльный катер командующего Соединенной эскадрой вице-адмирала Тыртова. Командир корабля приказал остановить броненосец и принять пакет.
— Хорошо. Пакет прошу немедля подать мне.
…И вот сломана красная сургучная печать, разорван толстый конверт. Вице-адмирал Сергей Петрович Тыртов просит контр-адмирала Степана Осиповича Макарова «составить соображения о том, как приготовить суда к бою и как вести в бой». Поскольку боевое столкновение с противником возможно очень скоро, вице-адмирал просит контр-адмирала поспешить.
Гм… Задача… Как подготовить суда к бою — этой проблемой Макаров уже занимался, дело важное. Еще сколько неприятностей нажил, когда лет десять назад выступил с идеей разработать для каждого корабля план мобилизации! Но составить инструкцию о том, как вести бой?.. Тут на память почему-то приходили классические строки: «Что тут хитрить, пожалуй к бою, уж мы пойдем ломить стеною…». Да, конечно: русский моряк не спускает флага, последний живой офицер или матрос должен взорвать корабль.
Позвольте, позвольте, ну а как в самом деле составить для командиров кораблей инструкцию на случай предстоящего сражения? Какие поставить цели, на что обратить внимание?
Порывисто повернулся на стуле и потянулся к дальней стопке бумаг — больная нога сразу же напомнила о себе. Он терпеливо подождал, пока боль утихнет. Затем дернул за кисть звонка. В дверях опять тотчас же появился лейтенант.
— Стопку чистой бумаги, сухарей, крепкого чаю. Меня беспокоить только в крайнем случае.
Напряженно работая без перерыва целые сутки, мучимый приступами жестокой боли, он составил необходимый документ.
Кажется, Макаров предусмотрел в этом приказе все: и как перекрасить корабли в целях маскировки, как тушить пожары, как обращаться с водонепроницаемыми переборками, и многое, многое другое, вплоть до того, что «перед боем или по тревоге следует из карцеров выпустить арестованных». В обстоятельном приказе содержался 31 пункт. Следует привести последний, написанный уж очень «по-макаровски»:
Приказ этот был впоследствии опубликован и долгое время считался образцовым. Но главное другое. Работая над подготовкой приказа, Макаров явственно ощутил, что личный состав русского флота при новых и резко изменившихся технико-тактических условиях имеет самое приблизительное представление о том, как вести бой. Это настораживало. Это тревожило. И именно тогда родилась у Макарова мысль написать работу на эту тему.
На сей раз сражение не состоялось. К лету 1895 года обстановка на Дальнем Востоке несколько разрядилась: усиление русского военно-морского флота в этом районе отрезвляюще подействовало на японских милитаристов.
В первых же строках своей книги он со свойственной ему резкостью и бескомпромиссностью во взглядах обратился ко всем русским морякам: «Каждый военный или причастный к военному делу человек, чтобы не забывать, для чего он существует, поступил бы правильно, если бы держал на видном месте надпись: „Помни войну“».
Следуя собственному же призыву, Макаров повесил плакат с этими словами над письменным столом своего кабинета. Немало находилось людей, иронически пожимавших плечами: дескать, чудит выскочка… а он назло пересудам даже запонки заказал с надписью «Помни войну». Да-с, запонки! Золотые запонки с большим дорогим камнем. И, появляясь на разного рода официальных приемах, Макаров порой демонстративно выставлял напоказ манжеты со своими оригинальными запонками. Вот, мол, вам, любуйтесь! А мне наплевать на ваши пересуды…
«Помни войну!» — эти слова сделались девизом всей, пожалуй, макаровской жизни, с юности до адмиральских орлов.
Появление книги Макарова вызвало множество откликов и дискуссий, порой весьма бурных. Слов нет, отнюдь не все положения его новой работы бесспорны, некоторые просто ошибочны, иногда он высказывался слишком категорично, а порой задиристо — все так, однако при любом к ней отношении книга Макарова стала вехой в развитии военно-морской теоретической мысли. И не только в России. «Рассуждения по вопросам морской тактики» были переведены на английский, итальянский, испанский, японский и турецкий языки.
Макаров высказал множество самых разнообразных идей и сумел изложить их столь горячо и страстно, что никого не мог оставить равнодушным. Спокойное и размеренное течение — вот чему можно уподобить русскую военно-морскую теоретическую мысль до сей поры. Теперь же она сделалась кипящим водопадом. И что из того, что отдельные суждения и выводы Макарова оказались неправильными, а некоторые прогнозы — ошибочными. Даже его оппоненты вынуждены были продумывать или пересматривать многие свои взгляды — хотя бы для того, чтобы найти убедительные возражения.
На свете выходило и выходит великое множество книг, брошюр, статей. Сколько их — вполне благополучных, правильных и даже полезных, сколько их уходит из мира так же тихо и бесследно, как и появляется! И только некоторым выпадает честь привлечь к себе внимание. Очень важно, когда на работу откликнулись специалисты: это вернейший показатель того, что автор и сам незаурядный специалист. Но тогда, когда работа приобретает широкий общественный отклик, значит, удалось так или иначе откликнуться на какие-то животрепещущие интересы.