Тайна Хермелирда
Шрифт:
– Так пусть тогда он сам и вступает в бой супротив троллей!
– Огрызнулся Тим, одновременно примеряя найденную рубаху.
– Немного великовата, но за неимением иных подойдет. Пожалуй, присмотрю еще щит и копье, раз уж я тут.
Когда Эгон поднял с сундука кольчугу, дабы натянуть ее поверх рубахи, то из-под нее что-то выкатилось и со звоном ударилось об пол. Наклонившись, Тим смог разглядеть в упавшей вещи браслет, подаренный Анной Отто перед турниром в Монде. Рыцарь стал тщательно рассматривать его, боясь прикоснуться, словно к пламени огня.
Как много
– Суди тебя Господь.
– Тихо проговорил Тим, так чтобы Симен не смог расслышать слов.
Затем Эгон выпрямился и носком ноги сильно пнул браслет в дальний угол кладовой, чтобы воспоминания из прошлого не тревожили его голову перед прорывом.
Все те, кто не принимал участия в обороне крепости, а это были большей частью крестьяне, бежавшие из сожженной деревни, с любопытством наблюдали за разворачивающимся действом на площади у подъемного моста.
Вереница остроухих альвов в легких одеждах двигалась в сторону стоявших вокруг колодца лошадей. Животные, словно чувствуя приближение беды, переминались на ногах и не желали пить воду из корыт, что подносили к ним слуги барона. Альвы приняли поводья коней и устремились к выходу из замка, организовав боевое построение.
Но еще больше внимания было приковано к появившемуся Тиму, представшему перед толпой уже не в виде жалкого оборванца, а достопочтенного рыцаря. Даже перешептывающийся с Лотаром Седрик, который к тому времени слез со стены, больше не бросал в сторону Эгона презрительных или насмешливых взглядов. Повсюду чувствовалось напряжение, смешанное с чувством восхищения храбрецами.
Первым делом Эгон направился в сторону к стоящей около Сигудра принцессе Эйдин. Предводитель альвов говорил взволнованной девушке какие-то ободряющие слова. Увидев Тима, Эйдин бросилась к нему и заключила в объятия.
– Ты ведь обязательно выживешь? Хотя бы ради меня?
– Эти вопросы прозвучали в форме утверждения.
– Конечно, моя принцесса.
– Тим стал покрывать лицо девушки поцелуями.
На губах почувствовался солоноватый вкус слез. Рыцарь прижался к Эйдин, поглаживая ее голову. Нужны были слова, чтобы успокоить девушку, но на ум ничего решительно не приходило.
– Даже если и говорят, что воин уже мертв от рождения, то это точно не про меня.
– Выдавил улыбку из себя Тим.
– Не плачь. Ты же сильная. Вспомни, как ты дважды спасала меня в лесу от троллей. Мне казалось, что опасность - это твоя стихия, в отличие от меня. Так что взбодрись и думай о том, как великолепно мы проведем время на том озере в лесу, когда все закончится.
Тиму казалось, что эти слова
– Тогда покажи этим тварям, кто истинные хозяева этих земель.
– Горячо прошептала она и, притянув к себе, крепко поцеловала рыцаря.
На плечо Тима легла рука. Оглянувшись, он увидел Сигудрда, протягивающего несколько свертков с чудесной пыльцой.
– Возьми. Это тебе пригодится.
– Проговорил он.
– И не волнуйся за Эйдин. Я о ней позабочусь.
Эгон с благодарностью принял свертки от альва и поднял взгляд на всадников, которые уже к тому времени были в седлах. С первых рядов конницы послышался веселый голос:
– Быстрее, брат Тим! Мне уже не терпится обрушить справедливое возмездие на головы троллей!
Это голос вне всякого сомнения принадлежал весельчаку Альмоду, что вызвался принять участие в прорыве. Улыбнувшись, Тим пошел в сторону предназначавшейся ему лошади. Он и сам не понял сразу, почему ноги перестали его слушаться, а тело заколотило мелкой дрожью. Эгон ярко представил в голове тот момент, когда мост будет опущен, а конница вырвется за пределы замка. Как через несколько мгновений тело пронзит острие меча, а потом клыки тролля будут рвать плоть еще живого, но беспомощного человека... Очень больно...
Тим просунул негнущуюся на ногу в стремя и привычно перекинул тело через круп лошади. Симен протянул ему щит и копье, но трясущиеся руки не смогли взять оружие с первого раза. Эгон даже забыл попросить о шлеме и поэтому поехал занимать свое место в начале конницы, стараясь не смотреть на стоящую толпу. Глаза рыцаря уперлись в решетку, ограждающую подъемный мост. Конный строй сомкнулся теснее. Трое солдат барона побежали к механизмам, приводящим в действие решетку и мост. Лотар велел толпе отходить вглубь замка, а те, кто владел оружием, выставив копья вперед, встали полукругом за конниками.
Снаружи замка слышалось грозное рычание, и без конца раздавались удары о деревянные доски моста. Заскрипели канаты, поднимающие решетку вверх. Тим закрыл глаза, и если бы руки были свободными, заткнул бы себе уши. Его дыхание очень участилось.
– Как только я дам первую команду, - протрубил голос Седрика, который снова звучал с крепостной стены, - лучники и все те, кто кидает пыльцу и камни, сосредоточатся на обстреле моста. Вторая команда будет звучать к открытию входа в крепость!
Видимо, барон махнул рукой для начала обстрела, потому что Тим не услышал приказа. За стенами вместе с усилившимся рыком еще громче завизжали рассекающие воздух стрелы и загрохотали падающие булыжники.
Рыцарь вжался в седло. Он прекрасно понимал, что люди Дика не перестанут стрелять даже тогда, когда всадники выедут из замка. Все ради того, чтобы воспрепятствовать вторжению.
Не в силах бороться со страхом, Тим, проклиная все на свете, швырнул щит и копье на землю. Затем рыцарь спешился и бросился бежать прямо на копья окружавших конницу воинов В недоумении солдаты расступились, но крепкие руки не дали Эгону продолжить бегство.