Тайна храма

Столяров Игорь Викторович

— Ну, ты даешь, Кондратий Васильевич, — развеселился Петька. — Тебя послушать, так ты особенный, и батя твой тоже. Чего они ко мне не являются? Уж я бы им показал…

— Дурак ты, Петька, — перекрестился Кондрат Васильевич. — Пьянеешь быстро!

Прикончив бутылку, мужчины подхватили стулья и, не обращая внимания на Дорохова, направились к воротам, из которых вышли. Виктор поспешил за ними.

— Кондратий Васильевич! Последний вопрос! А почему эти ворота деревянные, а те с рельсами железные?

— Так все по уму, как положено! — удивился

рабочий. — Это ж пожарные выходы. У нас все ворота деревянные и входные двери тоже, а то как же. Приедут пожарные, и, чтоб ключей не искать, а действовать быстро, выбивая входные двери. А при пожаре, при панике, где ты эти ключи сыщешь. Порядок у нас здесь.

— Так рядом железные ворота, — не унимался Виктор. — Непорядок получается.

Кондратий Васильевич задумался и, почесывая за ухом, глубокомысленно произнес:

— Так это нам знать не положено. Но они же всегда были железными. Батя говорил, что по этим рельсам и выкатывали тот хрустальный гроб.

Со скрипом захлопнулась деревянная створка ворот, и Виктор поспешил на поиски Эммы.

Он нашел ее, греющейся в холле театральных касс. По дороге к дому Максимова, Дорохов пересказал услышанную от рабочего историю.

— Действительно, странное место, — выслушав своего спутника, задумчиво произнесла женщина. — Неужели все это правда? Больше похоже на легенду.

— Вокруг нас много странного, — продолжил Дорохов. — Но люди предпочитают ничего не замечать. Я где-то читал, что видеть невидимое это не дар, а наказание. Представь, что тебе не с кем поделиться твоими открытиями. Ты увлеченно рассказываешь о них своим друзьям, но после этого они не спешат вновь приглашать тебя в гости.

— А тебе не кажется необычным, — неуверенно выдавила из себя Эмма, — что ты встретил сегодня этого странного рабочего, и к тому же он рассказал именно то, что тебе нужно.

— Откровенно говоря, вся твоя история полна мистических совпадений. Как, впрочем, и история жизни твоих деда и прадеда. Как только ты открыла старую тетрадь, жизнь твоя потекла в совершенно не привычном русле. Но все эти совпадения не являются случайными. Вероятно, эта цепочка событий уже соткана во времени, и укрепит ее вера в успех, а не сомнения.

— Да ты философ! — рассмеялась Эмма. — Или ты так говоришь, чтобы посмеяться надо мной?

— Я говорю совершенно серьезно!

Последние слова Виктор произнес, уже остановив автомобиль во дворе дома Максимова.

Профессор был крайне возбужден. Приложив палец к губам, он покатил свою инвалидную коляску на кухню. Маленькое помещение сияло идеальной чистотой, чего не скажешь о кабинете ученого.

Взглянув на озадаченных гостей, он обратился к Эмме:

— У вас есть дядя в Бостоне?

— Нет, — удивилась она. — Только мама осталась в Нью-Йорке.

— Я так и подумал! — довольно провозгласил Максимов. — Вчера, после вашего визита ко мне заявился мужчина, американец. Я не хотел его впускать в квартиру, но он представился вашим дядей. Сказал, что вам угрожает опасность, и ему срочно надо со мной поговорить. Из любопытства я открыл дверь.

— И как выглядел мой дядя? — настороженно поинтересовалась Эмма.

— Это и показалось мне странным, — подозрительно прошептал профессор. — Он был сильно загримирован. Рыжие волосы с бакенбардами, густые усы и борода. Я его хотел выгнать, но он мне признался в том, что вы делаете в Москве, и что вы уже нашли «Карту Рома». Вы обманули меня, но я вас прощу, если вы расскажете мне всю правду.

Эмма тяжело вздохнула и поведала свою печальную историю. Максимов сидел к ней вполоборота, отвернувшись к окну. Все это время Дорохов стоял позади стула, на котором сидела женщина, положив ладони на ее плечи. Он внимательно наблюдал за реакцией профессора, но тот был неподвижен и непроницаем. Было совершенно не понятно, слушает ли он Эмму или углубился в какие-то свои мысли.

Женщина замолчала, закончив рассказ, и в комнате повисла неловкая пауза.

— Георгий Иванович! — извиняющимся тоном начал Виктор. — Простите, что невольно втянули вас в эту историю…

— Не смейте! Не смейте извиняться! — воскликнул Максимов. — Я просто счастлив, что попал в круговорот столь запутанных событий. Настоящий детектив! Неужели ваш лже-дядя из ЦРУ? Каков сюжет!

Взглянув на потрясенных гостей, он громко рассмеялся:

— Я почти не выхожу из дома, моя жизнь скучна и однообразна, и тут такой случай!

— Профессор, но это очень опасно! — не выдержала Эмма.

— Очень подходящий для меня случай. Но вернемся к моему неожиданному гостю. Ваш «дядя» сказал, что вас разыскивает ЦРУ, и ему необходимо найти вас раньше их. Он также сообщил, что у вас записи его брата, и вы себя подвергаете огромной опасности. Он прибыл в Москву, чтобы спасти вас и вернуть записи американским властям. Он много говорил, но было очевидно, что весь его рассказ шит белыми нитками…

— Белыми нитками? — не поняла женщина.

— Врал не краснея, — пояснил Максимов. — Я сделал вид, что поверил. Он спрашивал, чем вы интересовались. Я предположил, что они могут вас прослушивать, и решил рассказать ему правду. Но только ту ее часть, которая касалась истории мавзолея на Красной площади. Через два часа «дядя» начал зевать и попросил меня связаться с вами. Но я ответил, что вашего номера телефона у меня нет, но вы собирались на следующий день посетить Красную площадь.

— И что же американец? — заволновался Дорохов. — Поверил?

— Думаю, что нет, — спокойно ответил Максимов. — Раз он пришел ко мне, значит, он следит за вами. Возможно, ваши телефонные разговоры прослушиваются, а теперь уже и мои. Именно поэтому я не стал вам вчера звонить после его визита. Сейчас мы на кухне, ведь в комнате могут быть прослушивающие устройства. Незваный гость сидел в моем кабинете, но на кухне не был.

— Вам бы в полиции работать, профессор, — восхитилась Эмма.

— Спасибо, девочка. Вот я и хотел вас спросить, может нам в полицию обратиться?