Тайна Jardin des Plantes
Шрифт:
Глава 24
«Кто я на самом деле?.. кто я на самом деле?.. что, черт возьми, это значит?!»
Сильвен быстро шел по дорожкам зоопарка, пытаясь привести в порядок хаотично скачущие мысли, упорядочить их в такт шагам, — так же он в детстве повторял про себя заученный урок. Лишенный необходимости отвечать его в школе, которую не посещал, Сильвен обычно шел быстрыми шагами по аллее, ведущей к площади Валубер, и повторял про себя стихи или таблицу умножения,
«Любен с матерью оставили меня у клетки белых обезьян, значит, там они и будут меня искать — а иначе они могут что-нибудь заподозрить», — напомнил он себе машинально.
К тому же если он не будет скрываться, то сможет проверить, насколько Жервеза была искренней: она ведь сказала, что собирается с ним поговорить о чем-то важном. Если она этого не сделает, значит, в разговоре с Любеном она солгала.
«Но кто же в этом деле ведет двойную или даже тройную игру?» — размышлял молодой мужчина, когда над Ботаническим садом разнесся звон колоколов Сен-Медар.
«Семь утра, — сказал он себе, уже подходя к клетке белых обезьян. — Сейчас появится остальной персонал…»
Обезьяны сидели в клетке все так же неподвижно. Сильвен вновь был поражен глубокой печалью, отражавшейся в их глазах.
— О, месье Сильвен! — удивленно произнес кто-то у него за спиной. — Это вы их привели обратно? А я как раз собирался почистить клетку и оставить им завтрак!
— Добрый день, Жозеф, — сказал Сильвен, оборачиваясь к юному смотрителю, который толкал перед собой нагруженную кормом тележку.
Оглядевшись по сторонам, Сильвен заметил и другие фигуры в темно-синей униформе в разных концах зоопарка.
«А что, если мать с Любеном все еще в виварии и смотрители обнаружат их там в таком виде: хранительница музея в домашнем халате и старший смотритель зоопарка в пижаме… Настоящий водевиль!..»
Но он сознавал, что нарочно цепляется за эти банальности, как утопающий за соломинку, чтобы оттянуть начало решительных действий.
Однако нельзя было, чтобы посторонние догадались о его состоянии.
— Вы зайдете вместе со мной? — нерешительно спросил Жозеф, открывая дверь клетки.
Сильвен заметил беспокойство на лице подростка и спросил:
— Вы все еще их побаиваетесь?
— Я знаю, что это глупо, — пробормотал Жозеф, — но я ничего не могу с собой поделать…
Он торопливо начал протирать пол клетки большой мокрой тряпкой, сгребая в одну кучу старое сено и обезьяний помет. Обезьяны по-прежнему не шевелились, но Жозеф то и дело с опаской поглядывал на них, вытирая пот со лба.
«Еще один человек, выбравший себе не ту работу…»
— Вы побудете здесь еще немного, месье Сильвен?
— Конечно, — ответил Сильвен, заходя в клетку.
Он сел на бревно возле пары обезьян, тут же поднявших к нему страдающие глаза. Сильвен погладил одну из них по голове, как ребенка. Та немного расслабилась, сощурила глаза от удовольствия и потерлась головой о плечо Сильвена. Но молодой мужчина уже не обращал на это внимания. Мысленно он снова был в виварии, пытаясь понять смысл загадочных слов матери.
«Любен с матерью чего-то боятся. Они как будто говорили о взрыве: „Если рванет…“ И кажется, они знают, кто украл белых обезьян. И еще эта паника в их голосах, когда они говорили обо мне…»
Однако взгляд белых обезьян в очередной раз вывел Сильвена из задумчивости: в глазах животных вспыхнул слабый желтоватый свет. Постепенно он становился ярче и сильнее. Вдобавок казалось, что все обезьяны смотрят в какую-то одну точку, находящуюся за спиной Сильвена.
«Они хотят мне что-то показать», — догадался молодой мужчина.
Тем временем Жозеф снял со своей тележки ящик с фруктами и поднос с кусочками мяса.
— Ваш завтрак! — объявил он, оставляя еду на безопасном расстоянии, в другом конце клетки.
Но обезьяны не обратили на него никакого внимания.
Они смотрели на часть самой дальней от входа в клетку стены, скрытую разнообразными предметами: лестница-стремянка, старые шины, ведра, соломенные тюфяки…
«Что они имеют в виду?»
— Эй! Прошу к столу! — снова подал голос Жозеф.
«О господи, и этот еще!..»
— Все в порядке, Жозеф, я о них позабочусь. Можете Идти…
Радуясь этому нежданному подарку, юный смотритель торопливо покинул клетку, бормоча:
— Спасибо, месье Сильвен… До свиданья, месье Сильвен…
Когда он скрылся из вида, Сильвен повернулся к белым обезьянам и произнес вслух:
— Ну что ж… теперь можно поговорить наедине.
Глава 25
Теперь вокруг не было слышно ни звука — если не считать едва доносящихся до него голосов служителей, отпирающих клетку за клеткой.
— Ну так что? — сказал Сильвен, скрестив руки на груди и в упор глядя на белых обезьян. — Объясните наконец, что происходит!
Все пять обезьян снова повернулись к стене.
Под их пристальным взглядом Сильвен отодвинул лестницу-стремянку, оттащил в сторону соломенные тюфяки и шины.
«Если мать с Любеном сейчас появятся — что они подумают?!»
Но он работал, не останавливаясь, поскольку физически ощущал, как волнение животных нарастает. Обернувшись к ним на мгновение, он увидел, что их глаза светятся все сильнее.